В детстве мама в Пасхальный день отправляла нас на кладбище и давала крашеные яйца:

- Вот это положите бабушке, дедушке, прадеду Алексею…

Потом она клала рядом ещё одно яйцо и добавляла тихо:

- А это – за братку моего положите.

Посетив все родные могилки, мы с сестрой отправлялись на братское кладбище, что располагалось чуть подальше городского. В годы войны в Павлове был развёрнут военный госпиталь, и бойцов, умерших от ран, хоронили здесь. Если были документы, то ставили табличку с надписью: фамилия, имя, отчество и годы жизни, а если не было, на табличке писали: "Неизвестный солдат". Вот на такую могилку мы клали крашеное яйцо и, если снег уже сошёл, ставили маленький букетик луговых цветов. Мы знали: это за дядю Костю.

Старший брат моей мамы Константин Алексеевич Тарасов родился в деревне Драчёво в 1917 году. Все его любили: он был очень приветливый и весёлый. Когда он шёл в деревню из Студенца, где проживал со своей семьёй, ребятишки бежали к нему навстречу. Он хорошо пел и играл на гитаре. Отслужил в армии и незадолго до войны женился на студенецкой учительнице Софье Сергеевне. Перед самой войной у них родился сын. Родные вспоминали, как, уходя на фронт, он взял на руки двухмесячного сыночка, прижал его к груди и сказал:

- Я оставляю здесь самый дорогой кусочек моего сердца.

И всё. В декабре 1942 года пришло извещение: пропал без вести. Были поиски, письма, запросы – всё безрезультатно. Долго теплилась надежда – но нет…

По подсчётам учёных-историков количество пропавших без вести в годы войны колеблется от двух с половиной до четырёх миллионов человек. Вот так ушёл человек воевать и канул, исчез в небытии.

Елизавета Михайловна Дроздова, долгие годы учительствовавшая в Крутецкой школе, проводила на войну двоих сыновей: Глеба и Юрия. Гвардии старший лейтенант Дроздов Глеб Маркианович 29 сентября 1943 года пал смертью героя-гвардейца. В июне 1943 года прекратилась связь с Юрием. Месяцы и годы ожиданий. Кто может измерить материнские слёзы? В 1949 году Елизавета Михайловна получила официальное решение: Дроздова Юрия Маркиановича считать без вести пропавшим. После войны она навещала могилу сына Глеба в Днепропетровской области, а сын Юрий так и остался для неё до конца дней тревогой и болью. Узнав, что её бывший ученик имеет доступ к военным архивам, она написала ему письмо, которое заканчивалось словами: я уже не человек, всё внутри у меня выгорело – осталась одна оболочка.

В селе Крутые на памятнике погибшим воинам значатся шесть-десят фамилий, семеро из бойцов, не вернувшихся с полей сражений, − пропавшие без вести.

Ценою слез и материнской боли

Война была оплачена сполна...

Что ни имя, то неизбывная боль. Григорий Ефимович Власов проводил на фронт четверых сыновей, трое из них не вернулись: Павел, Василий, Николай. Ефрейтор Власов Николай Григорьевич погиб в бою 12 августа 1944 года, рядовой Власов Василий Григорьевич пропал без вести в декабре 1941 года. Ему было на то время 18 лет.

Пришло горе и в другую семью Власовых. Они проводили на фронт троих сыновей: Наума, Степана и Анатолия. На Степана пришла похоронка, а сыновья Наум и Анатолий пропали без вести. Младший, Анатолий, с 1921 года рождения, уходил на фронт совсем мальчишкой, никак не могла смириться мать с мыслью, что нет его в живых. И вдруг к ним в дом прилетела весточка: в госпитале в Ивановской области лежит молодой парень, имя, отчество, фамилия – всё сходится, только он… без ног. Отправилась мать в путь-дороженьку, пешком пошла: какой тогда транспорт, если кто на лошади немного подвезёт. Нашла она тот госпиталь, стала спрашивать про Анатолия, ей говорят: "Этот не ваш!" Женщина не отступалась: "Покажите мне его!" Привели её в палату, показали безногого солдата, убедилась сама: нет, не мой! А мой-то, может, тоже где живой? Вернулась она домой, жизнь прожила долгую и трудную, а незадолго до смерти призналась детям, что всё время ей казалось, будто Анатолий жив.

Ещё в один дом пришло извещение "Пропал без вести" приходило дважды: это была семья Царёвых. Григорий Степанович Царёв работал на Горьковском автозаводе, их с Иваном Михайловичем Никоновым направили туда работать кузнецами. Работа была неимоверно тяжёлой, питание скудное, на фронте были большие потери, рабочих призывного возраста водили на стрельбища и готовили к отправке на фронт. Так случилось, что Иван Никонов был тяжело ранен на заводе во время артобстрела, а Григорий Царёв был отправлен на Курскую дугу, но их поезд попал под бомбёжку, и больше этого человека никто не видел ни живым, ни мёртвым. Жена Клавдия получила извещение: пропал без вести.

Так же сгинул в пекле войны его родной брат Дмитрий. Бои шли под городом Брянском. Фашисты наступали, продовольствие подвозить не успевали. Александр Иванович Мурыгин вспоминал, что как раз перед боем встретил своего земляка, который окликнул его со словами: "Ты что, Митяшку Царёва не узнаёшь?" Но времени на разговоры не было, Дмитрий сказал:

- Сейчас наша часть пойдёт в наступление.

В село Крутые пришло извещение: Царёв Дмитрий Степанович пропал без вести в ноябре 1941 года.

Этот список можно было бы продолжать ещё долго-долго:

"Уж сколько их упало в эту бездну, разверзтую вдали!"

3 декабря 1966 года, в дни празднования 25-летней годовщины разгрома немецко-фашистских войск под Москвой, к Кремлевской стене в Александровском саду был перенесен прах неизвестного солдата из брат-ской могилы, которая располагалась перед въездом в подмосковный Зеленоград (41 километр Ленинградского шоссе). Останки неизвестного бойца 2 декабря эксгумировали из братской могилы у бывшей железнодорожной станции Крюково. Именно здесь в конце 1941 года удалось остановить наступление пехотных и танковых соединений вермахта. 3 декабря 1966 года прах в гробу, покрытом георгиевской лентой, доставили в столицу. Затем состоялся траурный митинг. На нем с речью выступил маршал Советского Союза Константин Рокоссовский, который командовал 16-й армией в боях за Крюково. После митинга гроб перенесли в Александровский сад, где под залп артиллерийского салюта опустили в могилу. По воспоминаниям, сам маршал Рокоссовский нёс гроб с останками неизвестного солдата.

Кто он, этот безымянный воин? Может быть, мой дядя Константин Тарасов? Или мой земляк, восемнадцатилетний юноша Василий Власов? Или кто-то из наших сосновчан, ведь их с полей сражений не вернулось более четырёх тысяч человек!?

На надгробной плите символическая скульптурная композиция: лавровая ветвь и солдатская каска на ниспадающем тяжелыми складками знамени. В центре мемориала — ниша с надписью: "Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен".

Этот памятник задуман как памятник всем павшим воинам, и в первую очередь тем, чьи имена так и остались неизвестными.

Нина Никонова

Источник: https://liveinmsk.ru/places/pamyatniki/mogila-neizvestnogo-soldata