Самогон из-под полы
Сотрудниками полиции выявлены несколько фактов незаконной реализации гражданам спиртосодержащей продукции.
Сосновским районным судом рассмотрены 7 протоколов об административных правонарушениях, предусмотренных ч. 1 ст. 14.17.1 КоАП РФ, выразившихся в нарушении правил розничной продажи алкогольной и спиртосодержащей пищевой продукции.
Согласно Федеральному закону № 171-ФЗ от 22 ноября 1995 г. "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" розничная продажа алкогольной и спиртосодержащей пищевой продукции ограничена и допускается только по специальному разрешению.
В нарушение вышеуказанного закона гражданка Б. продала знакомому бутылку самогона, которая осталась от праздника, емкостью 0,5 литра за 150 рублей, а К. продала мужчине бутылку водки, хранившуюся у нее для домашних нужд, емкостью 0,5 литра за 110 рублей. Пенсионер В. продал своему родственнику бутылку водки емкостью 0,5 литра за 100 рублей.
Подобные факты были выявлены также в продуктовых магазинах индивидуальных предпринимателей, не имеющих лицензии на продажу крепких спиртных напитков. Протоколы составлены на четырех продавщиц за продажу пол-литровых бутылок водки, которые они принесли из дома, по цене от 110 до 150 рублей.
Все правонарушители полностью признали свою вину. Постановлениями суда им назначены административные штрафы в размере от 15 тысяч до 30 тысяч рублей. Вещественные доказательства – бутылки со спиртосодержащей жидкостью подлежат уничтожению.
Никакого покоя на старости лет
Сосновским районным судом рассмотрен иск пенсионерки о выселении из дома неугомонной сожительницы племянника.
В судебном заседании истица рассказала, что имеет в собственности жилой дом, который ей достался по наследству от тети, и она разрешила проживать в нем своему племяннику с семьей. Когда жена и дочь ушли от него, он привел в дом Анну (имя изменено), и с того времени в адрес истицы со стороны Анны стали поступать угрозы, оскорбления. Женщина выпивает, курит, не платит за электроэнергию, к ней приходят друзья-собутыльники. Пенсионерка боится, что она сожжет дом, и просила выселить Анну, т.к. никаких прав на дом у нее нет.
Ответчица исковые требования не признала, утверждая, что истица ее оговаривает, она ее не обзывала и не оскорбляла.
Суд, изучив материалы дела и допросив участкового и племянника истицы, установил, что Анна привлекалась к административной ответственности за мелкое хищение, в отношении нее возбуждено уголовное дело за кражу, она не работает, ведет аморальный образ жизни. В Сосновский район она приехала из другого региона России, где осталась ее несовершеннолетняя дочь. Ни письменного, ни устного договора о проживании в доме пенсионерка с ней не заключала, согласия на вселение не давала. Анна в этом доме не прописана, в официальном браке с племянником истицы не состоит.
Решением суда исковые требования удовлетворены, и ответчица подлежит выселению из жилого дома пенсионерки без предоставления другого жилого помещения.
Расписка – не договор
Фабула этого судебного дела по сути своей проста, но участвующие в событии люди трактовали закон исключительно в своих интересах и своих потребностях, и за годы сумели так далеко уйти от этой сути, что процесс получился и долгим и непростым.
Истица в своем заявлении в суд указала, что в 2004 году между ней и мужчиной (назовем его "П") была попытка заключить договор купли-продажи его жилого дома. Но попытка так ею и осталась, поскольку форма договора не была соблюдена, его регистрация не произведена, да и у мужчины не было зарегистрировано право собственности на дом. Словом, никаких документов оформлено не было, зато был устный договор, где стороны договорились, что П. пустит в дом мать истицы, где она может проживать до смерти, а там, мол, как Господь распорядится.
П. передал истице ключи, и она вселилась в дом вместе с матерью. Удивительное дело, но не имея на то никаких оснований, женщина после вселения начала считать дом своей собственностью. Она произвела восстановительный ремонт помещения, заключила на свое имя договоры на поставку коммунальных услуг.
Шли годы. Случилось так, что в 2019 году "П" умер, когда мать истицы еще продолжала жить. После его смерти наследница, в лице дочери "П" потребовала освободить помещение, намереваясь продать его третьим лицам. Согласитесь, она имела на это полное право.
Но это действо никак не вписывалось в понятие о наследстве у истицы, мать которой проживала в доме уже 15 лет. Оказалось, что у "П" была сожительница (М), и истица при свидетелях некоторое время назад передала ей 20 тысяч рублей, как плату за дом.
Сожительница (М) утвердила эту сумму распиской. А потому истица просила суд признать за собой право собственности на данный жилой дом по договору купли-продажи и признать недействительным свидетельство о праве на наследство по закону, выданное на имя дочери П.
Однако, дочь умершего П. исковые требования не признала, пояснив суду, что "П" и "М" не состояли в зарегистрированном браке и продавать дом "М" никакого права не имела. И деньги она получила не за продажу, а за съем жилья.
Изучив все обстоятельства дела, суд пришел к выводу, что представленная истицей расписка не является договором купли-продажи. Она составлена М., которая не была собственником спорного жилого дома. Дом принадлежал матери П., и она завещала его сыну, поэтому у М. не было права распоряжаться этим домом. При написании расписки П. не участвовал и свою волю на продажу дома не высказал. Он был намерен возвратить себе дом после смерти матери истицы, которая, как оказалось впоследствии, пережила его на один год и умерла в 2020 году. Фактически между П. и истицей состоялся устный договор аренды жилого дома для проживания матери истицы, за что и были уплачены деньги по расписке.
Решением Сосновского районного суда в удовлетворении исковых требований истице было отказано.