Когда он вернулся с фронта, высокий, подтянутый, кареглазый и с чёр-ными буйными кудрями, вся грудь в орденах и медалях, женщины, понятное дело, вниманием его не обделяли. Правда, был у него один изъян: война нанесла свою отметину. Был дядя Миша на фронте сильно контужен, долго лечился в госпиталях. Так смотреть – вроде нормальный мужик. Но стоило ему выпить или понервничать, как один глаз его стекленел, рот уходил на бок, и он начинал сильно заикаться. Впрочем, выпивал Миша крайне редко, нервничал ещё реже, перед женщинами вообще никогда не терялся и не волновался, так что Вера и две Надежды – это были всё его жёны. То есть настоящей, законной женой была одна Вера, а две Надежды – это временное пристанище на период размолвок с Верой и одной из Надежд. И в каждой семье были дети. Мальчишек обоих Мишками звали, а девчат по-разному. Первую дочь, которая родилась в браке с Верой, звали Ларочкой.

Вот так они и жили: Вера с Ларочкой и со своими родителями, одна Надежда с сыном Мишкой, и вторая Надежда со своими детьми, которых у неё было трое. И дядя Миша жил сначала в одной семье, потом в другой до поры – до времени и так дальше. Вёл себя спокойно, детей любил, зарплату отдавал в семью.

Вот как-то вечером собрались девчонки-подростки погулять и зашли за подружкой Наташей. Пришли к ней домой, Наташа стала одеваться, а папа её, он же дядя Миша, за столом сидел, после бани пил чай, на шее широкое полотенце пот вытирать, на лице благодушная улыбка: он, дядя Миша, со всеми вообще приветлив был. А тут одна из подружек, есть такие девочки - язвочки, про которых говорят "палец в рот не клади", возьми да и скажи:

- Дядь Миш, ты вот сидишь тут чай пьёшь, а Ларочка у тебя без отца растёт. А ведь она тебе законная дочь! Хоть бы рублик ей послал на гостинцы!

Миша улыбнулся, похлопал себя по карманам и развёл руками:

- Девчата, рубля-то у меня нет!

Тут подскочила Надя:

- А у меня вот есть! Возьмите, девочки, Ларисе передайте, скажите, папа прислал…

На ту пору и рубль были деньги: одного мороженого можно было купить восемь штук.

Наташа оделась, и девчата со смехом выпорхнули на улицу. А Надя подсела к Мише за стол и начала серьёзный разговор.

- Миша, как же это получается? Лариса законная дочь, а мои дети тебе кто? Они считаются безотцовщиной, незаконнорождёнными. Пора этому положить конец. Иди к Вере, бери у неё развод, мы заключаем брак и ты усыновляешь своих же детей. Прямо завтра после работы к ней и иди. Она женщина, думаю, поймёт.

На другой день после работы Миша отправился к Вере просить развод. Она выслушала его спокойно и так же спокойно ответила:

- Развод я тебе не дам. Я тебе законная жена, у нас дочь, ты живи, где хо-чешь, а я свой статус менять не хочу. И вообще, зачем тебе куда-то идти, если здесь твоё место? Вот за этим столом ты раньше обедал, вот твоя кровать, а за тем письменным столом делает уроки твоя дочь. Это твой дом, Миша, разве тебе здесь было плохо? Оставайся, здесь твоя семья.

- Вера, я ведь даже без вещей пришёл!

- Ничего, завтра пойдём в магазин и купим всё новое. Костюм тебе купим хороший, рубашки. В воскресенье у Нюры юбилей, все родные соберутся, и мы с тобой, все по тебе уж соскучились…

То ли Вера умела убеждать, то ли Миша сам сообразил, где жить проще и спокойней, только уговаривать его долго не пришлось, и к Наде он больше не вернулся.

Всё вроде встало на свои места, только у Веры на душе не было покоя. С Надей он мог встретиться где угодно, хоть в магазине, да и дети все учатся в одной школе. И созрел у неё в голове план, которым она с Мишей и поделилась:

- Миша, а давай построим свой дом! Не вечно же нам жить с моими родителями. Участки под строительство сейчас дают в таком красивом месте! Улица Озёрная, там такое живописное озеро и чудесный пляж! Возьмём ссуду, купим щитковый дом, построим быстро, ты будешь полноправный хозяин.

Сказано – сделано. И вот уже на берегу озера красуется аккуратный домик с видом на пляж. Красиво отделанный, Миша-то мастер, оказывается. Было бы к чему руки прикладывать! В палисаднике распустились шапки пионов, саженцы вишни все принялись и уже дали первые ягоды. Жизнь наладилась.

Но как-то воскресным жарким днём, когда с утра уже народ стал собираться на пляже, Вера в окно заметила знакомую фигуру, и сердце у неё упало. Так и есть, Надька! Явилась, бесстыжая, со всеми своими троими детьми. Разделась и в купальнике по пляжу расхаживает, фигуру демонстрирует. А показать было что: мужики вон головы поворачивают в её сторону.

Но Вера взяла себя в руки. Во-первых, послала Мишу в магазин, подальше от греха. Потом пошла к соседу и просит его:

- Срочно подойди вон к той бабе с детьми и скажи ей, чтобы немедленно убиралась. Ну а дальше уж придумай что-нибудь. Зачем всё это? Потом объясню, сейчас главное её отсюда проводить, пока Миша не вернулся.

И что вы думаете, сработало? Да, представьте, собралась и ушла. Мы не знаем, что там ей сосед наговорил, только ведь на первом месте для женщины всегда дети, к тому же Вера – законная жена, а та никто.

Вот на этом история и закончилась. Про дядю Мишу мне рассказала пожилая соседка Антонина, при этом добавила от себя:

- Тут осуждать никого не возьмёшься. После войны мужиков было мало, каждая хотела урвать себе кусочек счастья. Каждая, наверное, думала, что бросают таких-сяких неумех, сварливых, ленивых, а я-то, такая хорошая, как никто другой достойна счастья. Вот Миша и осчастливил троих: и Веру, и Надежду, и Надежду. Вторая Надежда, кстати, ни на что не претендовала, довольна была уж тем, что у неё Мишка есть. Хотя поначалу, наверно, надеялась тоже.

Хочешь сказать, что Мишка безответственный? Зато дети у него какие красивые, все на него похожи. А пословицу знаешь, без кого там село-то бы не стояло? Женщин он всё ответственных выбирал, вернее сказать, они его выбирали, а он не против был. Вот такая она, Мишина любовь.