Мы в полемику учёных вникать не будем, а расскажем

несколько историй не придуманных, а взятых из жизни. А вы уж решайте,

понимают животные или только создают видимость.

Пират обиделся

Зоя Ивановна исполнила давнюю мечту: оставив городскую квартиру

детям, приобрела домик в деревне сначала для летнего проживания, а там как

пойдёт. Бывшие владельцы после оформления договора купли – продажи всё

рассказали и показали, тепло распрощались с новой хозяйкой, немало,

кстати, оставив ей садовых инструментов и домашней утвари, а перед

отъездом слегка замялись и обрисовали некую проблему.

- Понимаете… ранней весной, как только мы переехали сюда на дачу,

прибилась к нам бездомная собака. Голодная, ободранная, другие собаки её

постоянно обижали, а она отпора дать не могла. Один раз мы её защитили,

потом покормили и прогонять не стали. Она миролюбивая, ласковая, за

ворота одна не выходит. Мы же не можем забрать её с собой в город!

Зоя Ивановна хотела выразить возмущение словами "извините, мы так

не договаривались!", но бывшая хозяйка уже вела её к старому сарайчику,

где на подстилке лежал большой рыжий пёс с выразительными грустными

глазами.

- Ему только два раза в день поесть вынести, суп у вас останется или кусочки

какие. Ведь если прогнать его сейчас, его же загрызут!

Ну что она, совсем что ли без души? Пусть живёт где жил, куском с

ним поделится.

Дня два Пират по старым хозяевам погрустил, а там повеселел, стал за

Зоей Ивановной бегать везде, провожал её и в лес, и в магазин, и на пруд.

Боялся, правда, всего: увидит встречную большую собаку, машину, людей

незнакомых – жмётся к ноге. Журила она его, говорила, что нельзя таким

рохлей быть. Да что толку? Видно, смолоду ему от окружающих досталось,

что теперь поделаешь?

Недели через две Зоя Ивановна уже и не жалела, что навязали ей этого

компаньона – всё живая душа, а то и поговорить бы не с кем. Она потихоньку

копала грядки, сажала лук, морковь. Потом раскопала ещё дёрн под окнами и

посадила гладиолусы – любимые свои цветы. Клубни выписывала по почте,

кое-что дали знакомые в городе. Высадила, порадовалась, некоторые из них

уже со стрелами были – скоро в рост пойдут. А утром встала и чуть не

заплакала: грядки под овощи Пират не тронул, а по гладиолусам прошёлся и

не раз, наверно: какие клубни в землю вмял, какие вырвал совсем, кое-где

уже росточки поломаны. Отругала она Пирата, пригрозила ему, пошла

поправлять грядку. Он присмирел, а она вынесла ему еду, сама села на

старый табурет, что рядом стоял, и начала рассуждать:

- Знаешь что, Пират? Пожалуй, я тебя выгоню. Зачем ты мне нужен? Ты не

сторож и не защитник, еду только на тебя перевожу, а ты моему огороду вред

наносишь. Живи на улице, пусть берёт тебя, кто хочет, а не возьмёт никто,

живи, как знаешь.

Высказалась и ушла. Пират не побежал за ней ни в лес, ни на пруд.

Вечером она поставила перед ним миску с едой – отвернулся и есть не стал.

Утром подошла к нему – еда не тронута. Может, не по вкусу пришлась?

Намыла миску, молока налила, накрошила в него хлеба. Отвернулся и

глядеть не хочет. А у самого глаза грустные, только что не плачет. Так да

вечера и пролежал. А вечером её осенило. Пошла она к Пирату, опять села на

тот же табурет и говорит:

- Послушай, Пиратушко, а может ты обиделся? Подумал, я тебя и вправду

прогоню? Да я же пошутила, глупый! Ну подумай, куда же мы теперь друг

без друга? Мы же с тобой два одиночества, а вместе мы сила. Брось

обижаться и давай дружить, как раньше.

Пират сначала шевельнул хвостом, потом поднял голову, посмотрел

прямо в глаза, потом вскочил на ноги, издал звук, похожий на всхлипывание

обиженного ребёнка и давай метаться то к хозяйке, то к миске, то опять к

хозяйке, хвостом виляет, в глаза заглядывает, молоко лакает.

- Ну что, мир что ли? – засмеялась Зоя Ивановна. – А ещё Пиратом зовёшься,

обижаешься, ровно как барышня кисейная. Ешь давай да пойдём в огород,

пока не стемнело, а то без тебя у меня и дела не делаются.

Мусенька

Если бы Мусенька была котом, её бы стоило назвать Уголёк или

Черныш за чёрный без единого пятнышка окрас. А так Муся и всё.

Миниатюрная, аккуратная, очень грациозная, она была ещё и очень

понятливая и ласковая. Хозяйка её любила, однако неосторожное слово чуть

не перечеркнуло их взаимную любовь.

Молоденькие кошечки со временем тоже становятся взрослыми -

природа берёт своё. Мусина хозяйка разговаривала с соседками возле дома,

Муся тут же вертелась, тёрлась об её ногу. Тут одна из соседок заметила:

- У вас, пожалуй, скоро прибавление, Муся вам котяток принесёт.

А хозяйка возьми да и скажи:

- Никак не надо. Конечно, грех на душу брать не хочется, а придётся, видно.

Не проглядеть бы только момент, убрать их, пока слепые.

Прошла неделя, и Муся исчезла. Хозяйка переполошилась, искала её

везде, звала, но так и не нашла. На дорогу выходила, смотрела по обочинам,

не переехала ли её машина – нет нигде.

А ещё через неделю Муська прибежала сама. Худая, голодная, быстро

поела и снова убежала в неизвестном направлении. Каждый день появлялась,

ела и убегала снова. И проследить за ней никак не удавалось – исчезала

мгновенно неизвестно куда.

Чем бы дело кончилось, неизвестно, только к хозяйке приехала

погостить сестра, большая любительница кошек. Увидев Мусю, забежавшую

поесть, она обратилась к ней ласково:

- Мусенька, ты, оказывается, мамой стала! Что же ты детей своих от нас

прячешь? Покажи нам их, наверное, они все красавцы. Никто их здесь не

обидит.

И Муська их привела. До дома они самостоятельно дошли, а на

крыльцо она сама их в зубах перетащила, всех троих: одного чёрного и двоих

нарядных, чёрных с белыми пятнами.

А вскоре котятам и место нашлось. От такой заботливой и умной

кошки котят разобрали, не сразу, правда, дали их Мусе выкормить, а потом

пристроили в добрые руки. Одного только до сих пор понять не можем:

неужели кошка поняла угрозу и специально спрятала котят? Могла она

понять слова хозяйки или случайно так совпало – до сих пор загадка.

Зоренька – матушка

А эту историю рассказала мне моя знакомая Галина. Всю жизнь она с

коровой, троих ребятишек своих на молоке вырастила. А рассказ этот меня

удивил.

- Была у нас корова Зорька, очень хорошая была, удойная. Молоко у неё

было вкусное, жирное, хватало его и на семью, и на продажу. Только был у

Зорьки нашей один недостаток – озорная была. После отёла раздаивать её

было мученье: до вымени больно дотронуться, так она дойницу так лягнёт,

что она летит, как футбольный мяч. С мужем вдвоём доить ходили, я дою –

он заднюю ногу Зорькину верёвкой перехлестнёт и держит.

А тут такой момент выдался: сама я только из роддома, младшенькая у

меня родилась, муж на работе, старшие ребятишки в школе, и корова как раз

отелилась, её раздаивать надо. Чувствую, и самой ей тяжело, а боль никак не

терпит: чуть что – и дойница в угол полетела. Ходила – ходила я около неё –

не даёт до вымени дотронуться. Только пристроюсь доить – отбивается

задней ногой. Так мучились мы с ней, слышу – дома малышка заплакала.

Думаю, уйду сейчас от коровы, к ней потом вообще не подойдёшь, дальше-то

ещё хуже будет. Куда мне деваться? Встала я, лбом прижалась к коровьему

боку да и заревела на причёты: "Зоренька – матушка, пожалей ты меня! Нет у

меня сейчас поддержки, одна ты мне сейчас помощница! Кто меня ещё

поймёт? Ты мать, и я мать, моё-то дитя вон плачет… Как я своих детей без

молока оставлю? И твоего-то детёныша выпаивать надо. Помоги мне, родная,

потерпи немного…" И она встала. Начала доить – дрожь у неё по всему телу

пошла, а стоит как вкопанная. Я тороплюсь, сама и плачу, и её уговариваю.

Так ведь и отдоила. Скотина всё понимает, только сказать не может.

А когда пришла пора расставаться нам с нашей кормилицей, подошла я

к ней, обняла её за голову, говорю: "Зоренька – матушка, нет у меня слов,

чтобы отблагодарить тебя за твои труды. Ты детей наших кормила, с твоим

молоком мы их на ноги поставили…" Поглядела – а она плачет. Да-да, по-

настоящему, глаза слезами налились, и слёзы потекли. Вот так мы с ней

прощались. Кто бы мне сказал, что скотина плачет, - не поверила бы, а тут

сама убедилась. Ну и я всплакнула – как без того?

Соперники

Ох и красив был петух у Валентины! Как из сказки: хвост с узорами,

сапоги со шпорами. А перья переливались от бордового до ярко – зелёного

цвета – им бы только любоваться. Да вот беда: постарел куриный вожак,

перестал справляться со своими обязанностями: бежит за курочкой да

остановится, как в том анекдоте – не догоню, так хоть согреюсь. Решила

хозяйка, что пора менять петуха. Прикупила по весне молоденького петушка,

неказистого, зато голосистого. Шустрый петушок оказался, заботливый, да

только невзлюбил его прежний куриный предводитель. Сначала просто от

кур его отгонял, потом стал налетать драться и в этих драках всегда

одерживал победу. Молоденький пускался в бегство и сначала прятался у

соседей, потом, когда соседка пару раз его шуганула, стал отсиживаться в

крапиве. Так почти всё лето в крапиве и просидел.

К началу зимы, когда кур пора уже было запирать на дворе, подумала

Валентина, что пора бы старого озорника убирать, да только порешить такую

красоту у неё рука не поднялась. Подумала: подожду ещё, может, на дворе

они и поладят. Действительно, на дворе всё было тихо – мирно, курочки

зерно клюют, до весны силы набираются. А весной, когда выпустили кур на

первую травку, все обратили внимание, каков новобранец-то стал: крылья

сильные, походка важная. "Интересно, обратит ли его теперь "дедок" в

бегство?" - подумала Валентина. Только молодой ждать нападения не стал:

похлопал крыльями, зашагал гордо к сопернику да и налетел, припомнил ему

прошлогодние обиды. Пару раз так долбанул его в голову, из того и дух вон.

Мораль такая: не обижай молодого и слабого, он возмужает и

припомнит прошлые обиды. Что тогда?