Первая мировая и гражданская войны, как и российская революция 1917 г., сыграли особую роль в становлении советской идентичности. Смерть и образ смерти, угроза смерти, неизбежные в экстремальных обстоятельствах военного времени, - важнейший элемент в механизмах запоминания/воспоминания отдельных социальных групп и обществ во всех культурах и конфессиях. Огромную роль в мифологизации и закреплении "снизу" культурной памяти о событиях "переломного времени" сыграл "неофициальный" дискурс "Рассказов о гражданской войне", исходивший от участников или очевидцев событий.
Сегодня все чаще обнаруживается стремление исследователей, изучающих раннесоветский период российской истории, опираться на "живые свидетельства" прошлого, которые, конечно, уже не могут "представлять" видение времени из 1920-1930-х, но все же позволяют обратиться к "человеческому измерению" времени, увидев его в "антропологическом ракурсе" . Примечательны в этом отношении семейные "мемораты" - рассказы, основанные на живых воспоминаниях, которые циркулируют, передаваясь из уст в уста, внутри определенной общности .
Представляется интересным на материалах семейной письменности потомков Фокиных - Ермилиных, семьи из д. Канзанаволок на Водлозере, проследить, как личные воспоминания старших о драматическом событии в истории семьи становились общим достоянием семьи и в виде устных новелл пересказывались в различных жизненных ситуациях. Особенность письменных текстов о гибели в доме Ермилиных волостного военного комиссара С.Н. Атерлея (Этерлея) 24 ноября (ст.ст.) 1919 г. состоит в том, что своим авторством семейные "мемораты" обязаны главным образом представительницам учительской профессии.
Основным источником по избранной теме послужили тексты личного происхождения, хранящиеся в архиве автора. Появление большинства из них связано с осознанием учительницами из семьи Ермилиных необходимости сохранения в семейном сообществе памяти о прошлом, такой, какой по рассказам старших она виделась как родившимся на Водлозерье, так и их потомкам, сегодня вступившим в "средний возраст" и проявляющим интерес к "фамильной" истории и трансляции ее следующим поколениям.
Судьбы уроженцев Водлозерской волости в годы гражданской войны стали предметом изучения пудожского исследователя Е.Г. Нилова. Его исторические заметки, основанные на результатах многолетнего поиска документов в архивах Карелии, были опубликованы в 11 номерах пудожской районной газеты "Знамя труда" в октябре - декабре 1983 г. Благодаря исследованиям М.И. Шумилова, В.А. Рунова, В.Н. Смирнова, публикации датированных 1938 г. воспоминаний бывшего начальника уголовно-розыскного отдела при пудожской уездно-городской милиции В. И. Моисеева, имя Семена Николаевича Атерлея (1882 - 1919) стало упоминаться не только в архивных документах, но и попало на страницы научно-популярной литературы и сборников документов.
На конференции "Кораблевские чтения - 2017", проводившейся Пудожским историко-краеведческим музеем им. А.Ф. Кораблева, к 135-летию со дня рождения С.Н. Атерлея было сделано сообщение Л.В. Кистеревой, бывшей пионервожатой в средней школе д. Авдеево. По ее свидетельству, в ноябре 1967 г. в честь 50-летия советской власти Авдеевской школьной пионерской дружине было присвоено имя Семёна Атерлея и утверждено Пудожским райкомом комсомола.
За год до этого события главный хранитель фондов Центрального государственного архива КАССР (ныне НАРК) В.А. Рунов в газетной заметке о судьбе погибшего комиссара выразил сожаление о том, что "имя Этерлея почти не известно нашей молодежи, хотя его революционная деятельность была тесно связана с нашим краем" . Однако поисковая работа авдеевских школьников, продолжавшаяся несколько десятилетий, увенчалась не только записанными воспоминаниями односельчан о жизни С.Н. Атерлея в Пудожском крае. Удалось разыскать на Украине его родственников, встреча с которыми состоялась в Авдеево и в Пудоже в мае 1990 г.
Пионеры узнали, что уроженец г. Проскурова Каменец-Подольской губернии, выходец из крестьян, талантливый живописец-самоучка, во время Первой российской революции 1905 - 1906 гг. С.Н. Атерлей был на два года сослан в д. Загубье Авдеевской волости. По окончании ссылки он женился на жительнице д. Авдеево М.Т. Клоповой и остался на ее родине. Отсюда в 1912 г. он был призван на военную службу в 7-й авиапарк, в 1917 г. состоял в отряде особого назначения, который охранял Смольный, участвовал в боях под Петроградом, затем был вновь направлен в Олонецкую губернию и стал военным комиссаром и агитатором Водлозерской и Авдеевской волостей. В ноябре 1919 г. пудожский уездный комитет РКП(б) командировал С.Н. Атерлея в д. Канзанаволок вместо погибших на Водлозере волостных военкомов.
А.А. Дубровская (Ермилина, 1927 г.р.), преподаватель русского языка и литературы Петрозаводского педагогического училища № 1, начиная с 1955 г. собирала воспоминания старших родственников о последних днях военкома Атерлея и своего дяди, председателя Канзанаволокского волисполкома В.Ф. Ермилина, погибших во время набега на деревню отряда белых под командованием А.И. Андронова. Так восстанавливалась цепь событий, перевернувших судьбы двух крестьянских семей братьев Фокиных-Ермилиных. Согласно ее записям, "С.Н. Этерлей в Канзанаволоке квартировал у Е.С. Широкова, а так как во втором этаже нашего дома был волисполком, то часто он засиживался за работой и здесь же в "совещательной" комнате ночевал после затяжных собраний. И в день набега белогвардейцев на деревню, когда были арестованы дядя, Ермилин Василий Федорович, и его брат, наш отец, Афанасий Федорович Ермилин, Этерлей, как обычно, после собрания еще работал, вернувшись со своей квартиры".
Рукописными реликвиями семейного сообщества стали письма старшей из сестер Ермилиных Анастасии Афанасьевны Захаровой (1911 г.р.), которой ко времени этих трагических событий было 8 лет. "…Пишу, что помню, - говорится в одном из них. - Во время набега англичан, помнится, будто б начальником называли Андронов. Они были не в форме, в хороших шубах были, и солдаты. Это было в декабре, были сильные морозы. В нашем доме застрелили Этерлея Семена Н. Это я хорошо помню. В этот же день или в эту ночь захватили Ермилина В.Ф.".
Сохранились свидетельства семейных меморатов о том, как "англичане" - жители Обонежья, мобилизованные в высадившиеся на Севере войска прежних союзников царской России, - запомнились крестьянам водлозерских деревень. На жителей д. Канзанаволок вторгшиеся отряды произвели впечатление тем, что у них "чулки до колен и галеты на штыках". Насаженные на штыки галеты, хранение которых таким образом вряд ли было вызвано практической необходимостью, по всей видимости, должны были красноречиво свидетельствовать о хорошем продовольственном снабжении "англичан" и служить средством агитации в их пользу.
А.А. Симанова (1919 г.р.), учительница начальных классов, долгие годы работавшая в средней школе п. Ляскеля Питкярантского района, опровергает, однако, "английский след" в той драме, что разворачивалась в доме буквально через несколько дней после ее рождения: "В войсках белых не было англичан, это выдумки. После я слыхала, что руководил набегом Андронов, родом из Малошуйки Архангельской обл., да и местных было белогвардейцев - водлозеров".
Как отметила исследовательница типовых мотивов семейных повествований этнолог И.А. Разумова, рассказы о смерти фиксируют все "последнее" в жизни . К устойчивому мотиву "последнего слова" можно отнести рассказ о том, как днем 24 ноября С.Н. Этерлей предупредил жену А.Ф. Ермилина, чтобы не топили печку, где он держал гранаты: "Если подойдут англичане, это - смерть моя". В рассказе бывшей олонецкой учительницы, ныне пенсионерки Н.Г. Богдановой (1937 г.р.), внучки А.Ф. Ермилина, предупреждение, связанное с печью, дано в несколько иной интерпретации: "Из рассказов моей мамы Ирины Афанасьевны слышала, что во время пребывания в нашем доме комиссара Атерлея он просил бабушку Феклу быть осторожной с дежой (квашней) с тестом, т.к. она была с двойным дном, а на дне были спрятаны запалы от гранат".
27 ноября Пудожский уездный военный комиссар доложил на общем собрании городской организации РКП(б) о расправе белогвардейцев над водлозерским волвоенкомом и председателем волисполкома. Семейные мемораты о случившемся в основном совпадают с документальными свидетельствами, но сохранили множество бытовых подробностей, позволяющих увидеть происшедшее как факт повседневной жизни в чрезвычайных обстоятельствах, закрепившийся в рассказах разных поколений одной семьи.
Семейная история повествует о том, что, спешившись за околицей, андроновцы подошли к волисполкому и оцепили дом, в котором все уже спали. Двое белогвардейцев поднялись на поленницу дров под окном комнаты, высмотрели работавшего за столом комиссара и выстрелили в него с близкого расстояния. От смертельного ранения в голову С.Н. Атерлей сразу же скончался.
В записях А.А. Дубровской о последующих событиях в Канзанаволоке обнаруживаем следующее: "Начались обыски, допросы, грабеж. Рано утром собрали все население деревни, было приказано тело Этерлея закопать в болото. Население запротестовало: ребята ходят за ягодами, заходит скот. "Бросить в прорубь", - был новый приказ. И опять протест: из одной проруби полдервени воду берут. Наконец разрешили похоронить на нежилом острове Валгострове, откуда после изгнания интервентов и белогвардейцев он был перезахоронен в братскую могилу г. Пудожа. На похороны приезжала жена с сыном, примерно, лет 12 - 13.
Еще и я помню окно горенки с отверстием от пули, скрепленное с двух сторон кожаными кружочками, и бесчисленным количеством разбежавшихся трещин".
В личном деле С.Н. Атерлея, хранящемся в Национальном архиве Республики Карелия, есть номер газеты "Звезда Пудожа" от 17 марта 1920 г., в котором описана прошедшая накануне церемония перезахоронения праха водлозерского комиссара и опубликованы искренние, пусть и далекие от поэтического совершенства, строки питерского рабочего И. Н. Луговского "Памяти товарища Этерлея". Через некоторое время их автор возглавил Пудожский уездный исполком. А тогда, готовясь к выступлению на траурном митинге на Ярмарочной площади (ныне площадь Павших Борцов), он записал:
"…Сейчас вот зароют.
Но эта могила
Нам будет как Новый Завет,
Не знаком укора,
А признаком силы
На всем протяжении лет" .
Представление об "общем прошлом" и связанное с ним видение "общности судеб" потомков одной семьи выступает универсальным способом построения идентичности личности, осмысления повторяемости жизненных коллизий. Помимо идеологически ценностных концептов (которые меняются у разных поколений) они позволяют увидеть, какие ценности оставались значимыми для разных поколений семьи, как в конкретной семье транслировались общесемейные нормы поведения. Семейные мемораты Ермилиных о гибели комиссара Атерлея входят в основную репрезентативную часть семейной истории и свидетельствуют о самостоятельной ценности исторической памяти членов семьи, стремящихся с близкого расстояния взглянуть на историю Российской революции 1917 г. и гражданской войны в Пудожском крае.
В статье использованы материалы ученых, краеведов, писателей , среди них Нилов Е.Г., Шумилов М.И., Смирнов В.Н. Стрекалова Е. Н., Разумова И.А. Дубровская Е.Ю., Моисеев В.И. и др.
Е. Дубровская