Видно, так устроена человеческая память, что чем больше срок, отдаляющий нас, детей, от жизни с родителями – тем ближе и дороже становятся они нашим сердцам. Вот уже 30 лет, как нет с нами папы Ивана Петровича Дмитриева и 12 лет – мамы Зинаиды Дмитриевны Дмитриевой, урождённой Коняткиной. Оба – участники, инвалиды Великой Отечественной войны, люди мужественные и бесстрашные, награждённые за боевые заслуги правительственными наградами. Они не любили рассказывать о войне. Слишком глубокую и незаживающую рану оставила она в их сердцах. И всё же кое-что нам удалось узнать от них и нашей бабушки. Кроме того, уникальная биография мамы запечатлена в документальной повести "Война – это всегда страшно", написанной замечательной мещовской журналисткой Ольгой Макиенковой. Пусть и это скромное повествование о наших родителях будет им данью памяти от любящих и благодарных детей и в честь празднования 75-ой годовщины Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
Твёрдое решение.
Когда началась война, у нашей бабушки Марии Петровны Комовой было трое детей. Маме исполнилось четырнадцать лет, её брату Михаилу шестнадцать, и он уже учился и жил в Ленинграде. Самой младшей была шестилетняя Наденька. Каждый день молилась бабушка Богу, чтобы война поскорее закончилась, не успела втянуть в своё адское пекло сына, но она и подумать не могла, что она втянет в него дочь Зинаиду...
... Тем временем враг наступал очень быстро, в небе над Мещовском в сторону Москвы пролетали самолёты и мещовские подростки по звукам научились различать "своих" и "чужих". Вскоре потянулись подводы беженцев, появились раненые, небо на горизонте окрашивалось заревом пожарищ, слышались раскаты артиллерийских орудий. По поручению военкомата вместе со своими ровесниками мама разносила повестки, дежурила на тёмных улицах ночного города, следя за тем, чтобы не возникало пожаров. В октябре Мещовск был оккупирован немцами. Двигаясь к Москве, они использовали наш город как перевалочную станцию: отдыхали, приводили себя в порядок, были весёлыми, жизнерадостными. Создав свою комендатуру, ввели комендантский час. Почти три месяца Мещовск был под фашистами, а в конце ноября - начале декабря в небе всё чаще стали появляться наши "ястребки".
О том, что наступление гитлеровской армии на Москву потерпело поражение, мещовцы узнавали по озлобленности нацистов, большому числу раненых. Наши наступали со стороны Калуги, ст. Кудринская. д. Ляпино, п. Дача. Бабушкин дом на улице Льва Толстого стоит на горе, и с неё очень хорошо просматривалась местность. Взрывы снарядов прорезали ночь яркими вспышками, грохотали автоматные очереди, редкими залпами била пушка.
После освобождения Мещовска 7 января 1942 г. мама, которой исполнилось 15 лет, устроилась на работу в райфо участковым налоговым инспектором. Как-то, зайдя в военкомат по делам, она краем уха услышала, что в райкоме ВЛКСМ набирают желающих в какую-то спецшколу, которая готовит разведчиков. Загоревшись желанием поступить в неё, она тайком от матери пришла в райком и объявила о своём твёрдом решении. Рослая не по годам, да ещё прибавившая к своему возрасту один год, она получила "добро", но с условием, чтобы никто об этом не узнал. Придя домой, сказала маме, что её посылают на курсы счетоводов-бухгалтеров.
Остались в строю.
В спецшколе, которая находилась в Подмосковье, весь набор был из Смоленской области, в которую входил тогда и Мещовский район. Обучение - двадцатидневное. Школа готовила санинструкторов, разведчиков, подрывников для работы на оккупированных территориях, то есть в партизанском отряде. Присягу принимали не обычную воинскую, а партизанскую. Перед этим начальник курса объявил, что даёт каждому время обдумать свой поступок. Те, кто не чувствует в себе решимости, может не принимать присяги, а возвращаться домой, преследований не последует. На следующем построении шеренга была чуть покороче. Но четверо мещовских девушек – Зинаида Коняткина, Нина Сафонова, Настя Апанасенкова, Лида Отто в строю остались.
Немцев отогнали от Москвы километров на 300 к западу, радио регулярно сообщало сводки Совинформбюро, и всё чаще в них упоминалось о действиях партизанских отрядов в тылу врага. Они пускали под откос вражеские эшелоны, взрывали штабы и склады противника, мосты, железнодорожные коммуникации… Мама и её подруги, вслушиваясь в эти лаконичные сообщения, знали – это их будущая профессия.
По окончании учёбы, во время трёхдневного отдыха курсистов в санатории, маме выпало ночное дежурство. Из подъехавшей машины вышли шесть офицеров, и самый старший по званию и возрасту спросил её: "Ну что, готова лететь в отряд?". "Готова" – ответила мама. В Балабанове, куда их привезли, к ним добавились ещё шесть девушек-разведчиц. А уже из Васильевского аэродрома, что в Мосальском районе каждую отправляли отдельным самолётом, в котором находились подрывники и радисты.
Самолёты приземлялись по одному на сигнальные костры, которые были разложены на большой поляне в лесу в Спас-Деменском районе, и так же, по одному, улетали. Встречал их полковник Макаров – их группа потом так и называлась: разведывательно-подрывная группа Макарова партизанского отряда имени 24-й годовщины РККА.
"Вот я и дома…"
В партизанском отряде было около 4 тысяч человек, жили все в землянках. Но группа Макарова не строила никакого укрытия, спали в еловом лесу на густом лапнике. Еду готовили на кострах, которые, чтобы не обнаружить себя, жгли только днём. О бане, смене белья и мечтать не приходилось… В первые дни прибытия в спас-деменские леса группа осваивалась, у мамы появились пистолет, гранаты, но всё это она оставляла в лесу, когда шла на задания. Её одевали в потрёпанную одежду, сношенную обувь. Придумывалась до мельчайших подробностей и запоминалась ею наизусть легенда о якобы прошлой жизни: как потеряла родителей, а теперь разыскивает родных. Или что идёт из соседнего села к тётке за продуктами, и вот при себе удостоверение личности, выданное в местной немецкой комендатуре. Перед тем, как отправить разведчицу в деревню, занятую фашистами, товарищи предварительно прочёсывали местность, чтобы кто случайно не заметил её выхода из леса.
Связник, к которому она шла за сведениями, в зависимости от ситуации мог передать ей их или несложным шифром, или открытым текстом. Мама всё тщательно запоминала и отправлялась в обратный путь. Иногда ей приходилось заночевать в доме у связиста, и он мог прожарить в печи её одежду, после чего она чувствовала себя на седьмом небе от счастья из-за отсутствия насекомых. Дорога в отряд часто была изматывающей не только из-за дальнего расстояния. Немецкие патрули устраивали проверки на дорогах и, добравшись до леса, в ожидании проводника мама, прижавшись щекой к стволу берёзы, с облегчением думала: "Вот я и дома…". Полученные сведения передавала командиру, а затем вступали в действие радисты, подрывники… В периоды недолгой передышки, которые длились 5-6 дней, работы в отряде находилось немало: перевязка раненых, приготовление еды (если она была)…
После разгрома фашистов под Москвой, а также многочисленных диверсии партизан в тылу враг очень сильно озлобился. Мама неоднократно была свидетелем их невероятной жестокости. Так, придя за сведениями в деревушку, где в прошлый раз встречалась со связным, нашла на её месте тлеющие обугленные развалины – и ни одного человека… Или другой страшный случай. Идёт по деревне и через завесу тумана видит: виселица, а на ней молодой, избитый до кровоподтёков парнишка. На груди табличка: "Партизан". Видела она, как полицейские везли на подводе, захваченных в плен наших солдат, раздетых до нижнего белья – чёрного от крови. На спине одного из них вырезанная пятиконечная звезда…
Молодость и желание жить – победили!
…Лето закончилось, наступила осень. Группа Макарова забиралась в самые непролазные места, в сырые топи спас-деменских лесов. Спать приходилось на влажном холодном лапнике… Сапоги промокали, возможности просушить их не было. Ноги у мамы отекли, раздулись, не влезали в сапоги, она не могла на них наступать, а затем перестала их чувствовать. Командир связался по рации с командованием, вызвал самолёт. На носилках несли маму по болоту, через завалы деревьев. Так она простилась с боевыми друзьями – с кем-то до будущей послевоенной встречи, а с кем-то навсегда.
Из полевого госпиталя под Серпейском её перевезли в Москву, затем в г. Муром. Собирались ампутировать ноги, было подозрение на гангрену. Но лежавшая с ней в палате раненая десантница упросила своего мужа забрать её вместе с ней в Москву, чтобы показать профессору: вдруг удастся спасти хоть одну ногу. И профессор действительно помог! Ноги удалось сохранить. Молодость взяла своё, и желание жить победило болезнь!
25 ноября 1942 г. маму выписали из госпиталя. В документе говорилось, что она признана инвалидом второй группы, не годной к несению боевой службы. До Мещовска добиралась на перекладных. На ней были шапка с отличительным знаком партизан, шинель, брюки, гимнастёрка, кирзовые сапоги. Когда вошла в дом – бабушка не сразу узнала её… Заплакала от радости, ведь она уже не чаяла увидеть дочь живой…
За проявленные храбрость, стойкость и мужество наша мама – советская разведчица Зинаида Коняткина была награждена орденом Отечественной войны I-й степени.
Укреплённый район на подступах к Москве.
Наш папа Иван Петрович Дмитриев, родился в 1908 г. на Украине, в нынешнем Донецке. После окончания архитектурно-строительного института в г. Харькове работал по распределению в Узбекистане Ташкентской области. Оттуда 12 октября 1941 г. был призван в ряды РККА. Службу начал рядовым. Участвовал в наступлении под Москвой, освобождал Солнечногорск. В начале 1942 г. был направлен на переподготовку на офицерские курсы в г. Орехово-Зуево, где после двух месяцев обучения ему присвоили звание лейтенанта и отправили на фронт.
В связи с опасностью нового наступления немцев на Москву государственный комитет обороны принял решение о создании укреплённых районов на ближних подступах к столице, строительстве в них долговременных укреплённых позиций. Весной 1942 г. в качестве командира взвода 129-го отдельного мото-инженерного батальона папа был направлен в Мещовск для установки минных полей и земляных ограждений против танков.
На постой устроился к нашей бабушке Марии Петровне, которая жила тогда с семилетней дочкой Надей в доме на ул. Льва Толстого. Сын Михаил находился в блокадном Ленинграде, а мама после окончания разведшколы была переброшена в партизанский отряд.
Под руководством отца в весенне-летний сезон в Мещовске были установлены минные поля, выкопан противотанковый ров, восстановлен мост.
Три ордена за мужество и героизм.
Боевой путь папа продолжил под Спас-Деменском, Ельней, в Белоруссии. В заболоченных местах сапёры, сопровождающие танки, под командованием отца устилали дорогу брёвнами под огнём противника, разминировали минные поля. Старший лейтенант Дмитриев за особые боевые заслуги был награждён орденами Отечественной войны II-степени, Отечественной войны I-й степени, Красная Звезда. Из Наградного листа, краткого изложения боевого подвига: "Сопровождая танки в глубине обороны противника, т. Дмитриев примером личной отваги и храбрости воодушевлял своих бойцов на выполнение сложной боевой задачи. Под непрекращающимся ураганным огнём впереди танков следовали сапёры взвода ст. лейтенанта Дмитриева. При каждой остановке танка он лично вникал в дело, помогал танкистам преодолевать минные заграждения противника. Будучи контужен, остался в строю и продолжал руководить взводом. Выполняя задание по минированию перед передним краем нашей обороны, в районе д. Козьяны в 80 км от траншеи противника под сильным огнём взвод ст. лейтенанта Дмитриева установил за одну ночь 1400 противотанковых мин".
Судьбоносная встреча.
За четыре года войны папа был трижды ранен. Последнее тяжёлое осколочное ранение в голову он получил в 1944 г., после которого был направлен в Калужский госпиталь. Оттуда он написал очень тёплое письмо нашей бабушке, к которой за время проживания в её доме проникся большим уважением. А бабушка в свою очередь была безмерно благодарна ему и солдатам его сапёрного взвода за оказанную ей помощь, в том числе едой, дровами. Получив письмо, она попросила нашу маму, которая после получения инвалидности проживала вместе с ней, навестить раненого бойца в госпитале. Так состоялась первая судьбоносная встреча наших родителей…
После выписки папу направили в офицерский резерв, находившийся в Польше под Белостоком, но вскоре, в июне 1944 г. по состоянию здоровья его вынуждены были комиссовать.
В июле он приехал в Мещовск, и уже через три месяца наши родители поженились…
… А потом… Потом была просто жизнь со всеми её радостями и невзгодами... Трудились, рожали и растили детей. У мамы, несмотря на инвалидность, 36 лет трудового послевоенного стажа. Папа всю жизнь трудился по специальности инженера-строителя.
…О войне они не любили говорить, потому что считали её самым большим злом на земле, которое с лихвой прочувствовали и пережили на себе...
Вечная вам память, наши родные, любимые! Вы – наша гордость и слава! Образец мужества и жизненной стойкости, самоотверженной любви к своему Отечеству!
Елена Ивановна Цоцорина (Дмитриева)
и Дмитрий Иванович Дмитриев.