Из "Воспоминаний"
Трифонова
Вначале несколько слов о нём – о Трифонове. Василий Михайлович родился в Бахтызине в 1918 году. Проходя службу в Красной Армии, один из немногих в Вознесенском районе принимал участие в боевых действиях на реке Халхин-Гол в Монголии в 1939 году.
Двадцать с небольшим лет назад писал под бесхитростным заголовком "Воспоминания" книжку автобиографического характера. Один из экземпляров вручил мне с тёплой дружественной надписью. В книге мне и встретилась фамилия Нестеровых – Василия Васильевича и Ивана Васильевича. Они были его двоюродными братьями: их мать и мать Василия Михайловича – родные сёстры.
Первый, старший, к тому же доводился ему крёстным, родились они с крестником в один день – 14 января по новому стилю, с разницей в 16 лет. Он, гвардии майор, погиб в разгар войны.
С Иваном Васильевичем Трифонов встретился вскоре после войны в Горьком, когда приехал в облпотребсоюз на курсы усовершенствования специалистов среднего звена потребкооперации. Гостя повели на оперу М.Глинки "Иван Сусанин". После представления, находясь под сильным впечатлением от увиденного и услышанного со сцены, жена Ивана Васильевича и её сестра наперебой рассказывали, каким смелым и бесстрашным был майор Нестеров, сравнивая его с Сусаниным, не пожалевшим жизни во имя своей Родины.
Сегодня пришёл черёд рассказать в подробностях о нём – Василии Нестерове и его младшем брате Иване.
Шагнувший с выксунских "ступеней"
Семья их была едва ли не самой бедной в селе. Хлеба чаще всего не хватало до нового урожая, и случалось, что месяцами сидели на одной картошке. Избёнка ветхая. Захворала и пала лошадёнка. Через пару лет с трудом накопили деньжат на другую, но и эта доходяга испустила дух в лесу. Отец, абсолютно неграмотный, подался в Санкт-Петербург, пробавлялся там случайными заработками.
Василий, имея за плечами церковно-приходскую школу, с 15 лет – на отхожих промыслах, чаще всего – на лесоразработках. По совету сельских коммунистов в 1925 году получает направление от волкома ВКП (б) на учёбу в Выксунскую советско-партийную школу I ступени. Единственный из курсантов "щеголял" в домотканой одежде. Учился с большим желанием. Из месячной стипендии (7 рублей 50 копеек) пять рублей посылал домой. Стал кандидатом в члены партии.
Через год школа получила более высокую ступень – вторую. Окончив её, Нестеров направляется на политпросветработу в Новодмитриевскую волость (под Выксой) – заведующим волостной избой-читальней. Вскоре смышлёного избача переводят заведующим общеобразовательными курсами, затем – инспектором уездного отдела народного образования. Через месяц Василий – председатель уездного Совета воинствующих безбожников и пропагандистукома партии. В 1929 году "главного безбожника всея Выксы" отпускают учиться на политпросветительское отделение в Нижегородский педагогический институт.
Можно ещё долго описывать места и должности, которые занимал молодой коммунист. Возглавлял культбригаду в одном из отдалённых уголков Нижегородского края, был агитатором в порту, избирался секретарём партийной ячейки, редактировал многотиражную газету в мельнице, заведовал парткабинетом в аппарате райкома ВКП(б), а буквально через три месяца – уже заведующий Работкинским районо. Не успел осмотреться на должности заместителя директора областной библиотеки, как уже становится её руководителем. Инструктор обкома Союза учителей, инспектор облоно… Такова уж специфика тех лет по работе с кадрами.
А тут ещё закрутился маховик репрессий. Его трижды(!) исключают из партии и всякий раз восстанавливают. Выездная тройка партийного контроля выносит вердикт: "Факт участия т.Нестерова в троцкистской группе не установлен". И всё же в первой половине 1941 года органы НКВД подвергают его аресту, сочтя "сомнительным элементом".
Вызволенный
из-за решётки
Не начнись Великая Отечественная, так бы и тянул лагерную лямку. Но фронту требовались люди, и не просто, а с соответствующей политической подготовкой. Вчерашний заключённый, призванный в ряды Красной армии, становится слушателем военных курсов партийных кадров в Ардатове. Пишет оттуда жене Татьяне: "С большим желанием ждём назначения в действующую армию на фронт громить фашистскую сволочь". Курсанты рвутся в бой. Но всему свой черёд. В январе 1942 года значительная их часть уже на других курсах – в Москве.
После их окончания Нестеров получает назначение в особый артдивизион кавалерийской дивизии инструктором по пропаганде и агитации. С гордостью сообщает своей Таничке, как называл супругу: "Нашей дивизии лично тов.Сталиным присвоено звание казачьей, и форма казачья".
Ещё несколько строк из писем (всего их сохранили в электронном виде около ста):
"28.03.42. …Направляемся туда, где решается судьба нашего социалистического государства…"
"19.04.42. …Наши красные бойцы постепенно теснят фашистские полчища на Запад…"
"28.04.42. …Задание боевое сумеем выполнить по-сталински…"
В мае сорок второго политрук Нестеров становится инструктором пропаганды – лектором Дома Красной Армии политотдела корпуса. Считал свою работу важной. В перерывах между боями регулярно выезжал на агитмашине в подразделения. Шла демонстрация патриотических кинофильмов. Делал короткие доклады о положении на фронтах. Такие поездки к бойцам поднимали их моральный дух.
В сентябре получает звание старшего политрука, пишет жене: "Советский народ жаждет приближения часа поражения врага, и он его дождётся".
В самом пекле
В феврале 1943 года их соединение брошено в самое пекло. Обстановка в письмах характеризуется кратко: "Сугубо боевая", "Остро боевая". С радостью сообщает, что двигаются по земле родной Украины, население освобождённых сёл и деревень встречает тепло. Политработник отказывается верить в фантастические цифры наших потерь в сорок втором году, когда в окружении оказывались десятки тысяч наших солдат и командиров, считая всё это "брехнёй гитлеровских жуликов".
В каждом письме ведёт доверительный разговор с супругой, интересуется её делами (она преподавала в школе). Пересылает через неё записки бывшим друзьям и коллегам с просьбами помочь ей. Они были самыми что ни на есть приземлёнными: заменить шнур у электроплитки, насадить топор, отточить ножовку, поправить дровяник…
Регулярно присылал домой свой продаттестат, чтобы жена купила продукты питания, одежду и обувь для троих малолетних сыновей. Интересовался учёбой старшенького – Владислава, радовал детей посылочками. Как-то в письмо вложил засушенную красивую бабочку – то-то было радости у малышни! В шутку обещал им привезти с войны танк или, на худой случай, мотоцикл. Те пересылали отцу нехитрые рисунки, которые становились этакими приветами из родных мест и для его сослуживцев.
По-другому не мог
Последнее письмо от гвардии майора датировано 10 августа 1943 года. А затем в Горький приходит горестная весть от его друга-земляка Иосифа Силуя-
нова. Шестнадцатого августа Василий Васильевич пошёл с одним эскадроном в атаку. Когда тяжело ранили ведущего огонь по неприятелю пулемётчика Хохлова, за оружие взялся Нестеров. Вражеская пуля настигла и его. Иосиф Васильевич пишет попросту: "Это было не его дело. Но он не утерпел". По-другому не мог, не так был воспитан всей жизнью.
За образцовое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и доблесть, как сформулировано в официальной бумаге, товарищ Нестеров Василий Васильевич награждён орденом Отечественной войны II степени (посмертно).
Его вдове директор школы из посёлка Снопот Спас-Деменского района Калужской (ранее – Смоленской) области сообщала, что деревни, в окрестностях которой он погиб, по сути, уже нет, остались лишь два дома. В 1955 году всех погибших поблизости, а это не менее тысячи человек, перезахоронили в братскую могилу.
"…С очень грозным оружием"
Такой же высокой государственной награды, а еще ордена Красной звезды удостоен его младший брат Иван Васильевич, 1917 года рождения. В одном из писем жены старшему вскользь упомянуто, что тот "находится в замечательной части с очень грозным оружием". Подробности не разрешалось называть, военная цензура не пропустила бы. Но и без них можно прочитать между строк, о чём идёт речь.
Призванный на срочную службу в Красную Армию в сентябре 1938 года Иван Васильевич продолжал исправно нести её все военные годы и ещё какое-то время после Победы. Начав боевой путь в 80-м гвардейском миномётном полку на Северо-Западном фронте, был переброшен под Сталинград, прошёл долгими дорогами через всю Украину и завершил его в мае сорок пятого в Праге.
Гвардии старший лейтенант командовал батареей БМ-13, как официально назывались гвардейские миномёты, больше известные в народе как "Катюши". Установка отличалась высокой проходимостью и маневренностью. Нещадно громили врага. Грозное оружие, поражая цели на расстоянии до девяти километров, повергало неприятеля в панику.
В одном из наградных листов засвидетельствовано: "В боях за Большие Маячки, с.Яковлевка, с.Тетеревино, когда противник бросил в наступление большие силы танков и мотопехоты, поддерживаемые с воздуха авиа-
цией, т.Нестеров, руководя батареей, удачно слал свои залпы на указанные цели. Вёл огонь по противнику с 5 по
12 июля 1943 года. Сожжено и подбито шесть танков, разбито 18 автомашин с военными грузами, подавлен огонь одной артбатареи и двух миномётных батарей, рассеяно и уничтожено до роты противника".
Гнев
советского офицера
В своих "Воспоминаниях" Трифонов сообщает, что в тот памятный день постановки "Ивана Сусанина" Иван Васильевич был в отпуске, вскоре снова отправился в Германию на службу. В размещённых в сети Интернет материалах скупо сообщается, что "жизнь его была долгой, но вряд ли счастливой". Какими-либо сведениями биографического характера о нашем славном земляке автор этих строк не располагает.
Наверняка для наших читателей представит интерес его письмо Т.А.Ипполитовой (супруге погибшего брата), написанное в мае сорок пятого года: "Надо надеяться, что такого кровопролития ни мы, ни наше поколение больше не увидим. Праздник Победы настал, настал благодаря рекам пролитой крови, чистой крови ни в чём не повинных людей. Что можно придумать в отместку этой погани, которые вот уже несколько дней бредут беспрестанно на восток, туда, куда они лезли, не считаясь ни с чем, грабя и убивая всё и всех. Неужели русский народ забудет эти ужасы, неужели не обратит внимания на горькие слёзы детей, матерей? Нет, этого не может быть!!!"
Офицер гвардии рассказывает в письме о недавнем случае. Гуляя по лесу, заметил, как невдалеке кто-то прошмыгнул в серо-зелёной форме. Оказалось, одна сволочь скрывается. Вышел из-за кустов и на чистом украинском языке обращается: "Господин обер-лейтенант, что с нами будет?" Да ещё набрался наглости просить пожрать чего-нибудь. Советский офицер был в гневе.
Фото и некоторые сведения – с сайтов foto.pamyat-naroda.ru, red@opentextnn.ru