15 февраля Россия отметит заметную для тех, кто был там, и незаметную для остальных дату - тридцатую годовщину вывода советских войск из Афганистана. Воины-интернационалисты России, матери, потерявшие сыновей, овдовевшие жены, осиротевшие дети встанут плечом к плечу в скорбном молчании у памятников воинам-афганцам.
Афганская война опалила душу 620 000 офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат. Но на обширных территориях многомиллионной России воины-интернационалисты остаются незаметными. Возвратившиеся с войны афганцы тихо вошли в мирную жизнь. Они несут любовь к Родине, познанную вдали от нее. Они вернули нам высокие понятия патриотизма, воинского подвига, ощущение жизни…
30 лет продолжается полемика среди политиков и исследователей о необходимости участия в этой войне. Бессмысленно тратится время, отпущенное для сбора материала о ветеранах Афганской войны.
Воин-интернационалист Леонид Молчанов на вопрос поэта Евгения Евтушенко "Зачем пришли мы в эту нищету, коль у самих забот сейчас хватает?" ответил так:
Ну что ж, вопрос хороший вы нашли.
Ответьте ж мне – я оценю ваш опыт:
Зачем тогда в Испанию мы шли?
Зачем мы в 45-м шли в Европу?
Зачем тогда все это нужно нам?
Зачем же мы во что бы то ни стало
Поддерживали Кубу и Вьетнам?
Своих забот нам и тогда хватало!
Я помню, как цветы бросали нам,
И как нас со слезами провожали.
Вы тоже это видели бы там,
Но Вы туда – увы - не приезжали...
По официальным данным, война в Афганистане длилась девять лет, один месяц и 19 дней. В списке ее участников 65 наших земляков. Одни уехали и давно не проживают в Оршанском районе, другие приехали жить и трудятся в разных организациях. 15 интернационалистов награждены боевыми орденами и медалями. Три воина навечно остались "там", "здесь" не стало... девять, десять... Они уже не скажут, да и мы не сможем рассказать о них много: жили, служили…
Одним из первых афганцев из Оршанского района стал Михаил Васильевич ЖЕЛОНКИН. Он переходил границу в составе отдельной ремонтной бригады в феврале 1980 года. "Нужны были специалисты по ремонту боевых машин. На вопрос: "Умею ли я ремонтировать аккумуляторы?" ответил: "Да". Так я оказался здесь. Каждый выполнял свою работу: меняли колеса, гусеницы, обшивки… Каждый день в гарнизон тащили разбитую технику. Иногда работали и ночами. У меня от аккумуляторной кислоты трескалась кожа, и горели руки. Надышался этого пара".
Подполковник Александр Геннадьевич СМИРНОВ, в феврале 1980 года еще молодой старший лейтенант, заместитель командира роты, вспоминает, в каких тяжелых условиях оказались молодые бойцы: жара, пыль, месяцами не мылись в бане, питались консервами, полуфабрикатами на походной кухне, жили в палатках. Несмотря на это, выносили все тяготы войны. В невыносимых условиях человек открывался с лучшей стороны. Движется колонна, начинается стрельба. На одном из участков дороги попадает под обстрел. Головная часть отрывается и уходит вперед. "Хвост" останавливается, дорогу перегородил подбитый бензовоз. Один из водителей в боковое зеркало видит, что нет "хвоста". Разворачивает машину и летит под огонь. Зацепляет подбитую машину и вытаскивает всю колонну. Раненый в обе руки, держась из последних сил за руль, спасает боевых товарищей.
Первая скорбная весть ворвалась на оршанскую землю в ноябре 1982 года вместе с гробом 20-летнего рядового Виталия Филипповича ПАЙМЕТОВА. В сводном томе Книги Памяти "Вспомним их поименно" вот эта маленькая школьная фотография и две строчки "Призван Оршанским РВК, рядовой, умер от болезни 2.11.1982 г.". Разве можно умереть в 20 лет от болезни? Станислав Станиславович Бамбиза, однополчанин Пайметова вспоминает: "В нашем подразделении постоянно были потери, кто погибает, кого ранят, кто желтухой болеет, кто тифом. У нас один дембель уже домой собирался, его тиф свалил, и через неделю он умер. Ему через неделю уже бы дома быть, а вместо него домой похоронка. Многих косили болезни. Я сам малярией болел. Не думаю, что это было связано с питанием, питание было хорошее, скорее всего виной этому был климат и плохое качество питьевой воды. В ручьях чистая вода, ты ее видишь с гор, но не спустишься и не попьешь, тебя там сразу подстрелят. Воды не хватало, привозили, сбрасывали с вертушек. Бурдюки сбрасывают, и обстрел идет. А они при падении на камни лопаются, успел хлебануть и счастье".
Одиннадцать пограничников из Оршанского района стояли на страже советско-афганской границы. Ефрейтор Владимир Михайлович ИВАНОВ из Упши выполнял боевые задачи в провинции Герат. В ходе боевых операций блокировали границы, перекрывали перевалы и горные тропы, перехватывали группы мятежников. За время службы погранзастава уничтожила три базы душманов. На всю жизнь запомнил ефрейтор боевое дежурство в феврале 1985 года: "Закончились продовольственные запасы. Всем хотелось пить. Но воды в горах не было. Ночь переждали, под утро земля покрылась инеем. Бойцы стали собирать его с камней и утолять жажду".
Рядовой Игорь Александрович ШАБЛАКОВ из Маркова служил в Тахта-Базарском погранотряде. Он вспоминает: "В декабре 1987 года на БТРах выехали на перехват каравана в Афганистан в провинцию Герат. Через два дня начались боевые действия. В первые десять минут боя перед глазами промелькнули все годы жизни. Разом вспомнил все: детство и школьные годы, друзей и родителей, родной дом и деревню… Вспомнил все хорошее, что было в моей такой, оказывается, короткой жизни…".
Двадцатилетними парнями сели за руль военных автомобилей наши земляки. Рядовой Леонид Алексеевич ДОМРАЧЕВ из Табашина на КамАЗе с Кушки перевозил боеприпасы, оборудование, продовольствие в Шинданд и Кандагар. Не раз попадал под обстрелы. Бог хранил, ранен не был.
Младший сержант Валерий Васильевич ТОКАРЕВ из Лужбеляка служил в автомобильном батальоне обеспечения. "Жили в глиняных казармах. Распорядка дня не было. Отдых где-то часа три, и то не каждый день. Праздники не отмечали".
Командир автомобильного отделения сержант Сергей Юрьевич ШАШКОВ из М. Каракши охранял южные рубежи в провинции Пактика больше года. Сержант Виталий Анатольевич ЯТМАНОВ из Оршанки был водителем 375-го отдельного батальона материального обеспечения, возил топливо из г. Кушка в Шинданд, Ирах, Фарах, Кандагар, поставлял топливо на горные заставы, принимал участие в боевых рейдах в качестве заправщика боевой техники.
Валерий Вячеславович МОИСЕЕВ из Каракши служил в провинции Шинданд. Когда 27 декабря группа прибыла в гарнизон, батальон был на боевом выходе. Через два дня прибыли с "боевого". Поразил внешний вид наших бойцов: черные, грязные, обросшие – как с войны… И не сразу понял, что он уже участник той войны. Отдельный дивизионный разведбат, где началась его служба, контролировал Иранскую границу. Жили в полевых условиях в палатках. Зимой палатки отапливались углем. Летом досаждала пыль после урагана "афганец". В осенний период начинались заболевания: желтуха, тиф, малярия.
Павел Николаевич ЩЕРБАКОВ из Каракши служил водителем в отдельном батальоне охраны Кандагарского гарнизона: "Конечно, моя шоферская жизнь была и серой, и незабываемой… Кругом горы, в горах – снег, а у подножия гор зелень. В марте шумят камыши… Время в пути было без остановок, останавливаться ни в коем случае было нельзя. Остановка только при сильной стрельбе".
Рядовой Илья Николаевич РЫБАКОВ из Оршанки за рулем вездехода сопровождал автоколонны. За время службы приходилось ему под огнем буксировать машины, браться за автомат, хоронить своих боевых товарищей. Прослужить достойно 24 месяца, когда знаешь, что в каждую минуту твою жизнь может оборвать пуля или осколок мины, разве это не подвиг?
Сергей Довгаль в "Мать Марии" пишет: "Почему же вы до сих пор не можете понять материнского чувства? Почему вы не видите горя матери, которая вырастила себе сына для своей поддержки в старости, а где же он, мой защитник? Где вы оставили наших кровиночек? За что наши мальчики потеряли молодость, здоровье, любовь?.."
Прислушайтесь к горю матери, приглядитесь внимательнее к лицам воинов-интернационалистов, уловите их взгляд. Они ни о чем не просят, им нужна только память. Наша память. Чтобы их жизненный, военный, человеческий опыт был не зря. Правда, не зря?