Как говорят: "Пути Господни – неисповедимы". Ещё говорят, что встречи не бывают случайными. В 2019 году я познакомилась с женщиной из Кабардино-Балкарии. Зарема, так зовут мою знакомую, работает на радио. И вот недавно пришло от неё письмо с просьбой дополнить

биографию кабардинского поэта Бетала Куашева фактами из жизни в г. Находке, п. Нельма, его первых стихах, которые печатались в местных газетах Приморья. Обращаемся ко всем жителям Приморья, родоведам и краеведам помочь нашим коллегам из Кабардино-Балкарии. Возможно, кто-то знает о Бетале Куашеве, который свои первые стихи написал далеко от Родины, в крае у Тихого океана.

Виктор КОТЛЯРОВ, Кабардино-Балкарская Республика

Выдающийся кабардинский поэт Бетал Куашев (1920-1957 гг.) несколько лет своей жизни провел на Дальнем Востоке: в августе 1940 года, после окончания Кабардино-Балкарского пединститута, он был направлен в поселок Нельма на должность директора поселковой школы № 2. Но какое время он там работал, остается неизвестным. В автобиографии говорится, что по август 1941 года. А по воспоминаниям современников, под письмами, которые Бетал писал домой с Дальнего Востока, стояла дата и место – Находка. Тогда получается, что он работал и в Находке.

Уточнить все это сегодня в Кабардино-Балкарии не представляется возможным. Дело в том, что отъезд Бетала был вынужден – как "сыну врага народа" ему не нашлось места на родине, где он не мог трудоустроиться, более того – был исключен из комсомола с такой же формулировкой. Его отец Куашев Ибрагим Пагович, 1872 г.р., уроженец селения Старый Черек, был арестован 27 октября 1937 года по обвинению "в антисоветской агитации, направленной на развал колхозов, в контрреволюционной пропаганде" и постановлением тройки НКВД КБАССР от 4 ноября 1937 года осужден к заключению в ИТЛ сроком на 10 лет. (Реабилитирован 30 октября 1939 г.).

Из рассказов Бетала можно было сделать вывод, что стихи он писал и на Дальнем Востоке, более того – печатался в местной газете. Весьма вероятно, что это было не только в означенный период (09.1940 — 08.1941), но и позже, ведь в августе 1941 года Куашев был призван военкоматом гор. Советская Гавань и по май 1942 года служил красноармейцем в особой бригаде Северной Тихоокеанской флотилии.

Многочисленные просьбы Б. И. Куашева направить его в действующую армию, были удовлетворены. На фронте поэт проявил чудеса героизма, был не раз ранен, в том числе тяжело, награжден четырьмя боевыми орденами, в том числе орденом Александра Невского.

Возможно, в подшивках дальневосточных газет за этот период, в архивных документах сохранились какие-нибудь упоминания о Бетале Куашеве, а, может, даже и его первые стихи, что позволило бы восстановить неизвестные страницы биографии кабардинского классика.

Строки из биографии Б. И. Куашева

09.1940 — 08.1941 Нельминская СШ № 2, директор.

Призван в августе 1941 г. военкоматом гор. Советская Гавань

08.1941 — 05.1942 — красноармеец, особая бригада Северной Тихоокеанской флотилии

По воспоминаниям, свои стихи печатал в местных газетах Приморья.

ПАМЯТНИК БЕТАЛУ

22 ноября исполнилось 100 лет со дня рождения выдающегося кабардинского поэта Бетала Куашева.

Кем он был, Бетал Куашев, чей жизненный путь оказался безжалостно коротким?

Блестящий поэт. Поэт милостью божьей. Классик. Тонкий, светлый, одухотворенный в своих лучших строчках, написанный для души, а не в угоду строю.

Трагически короткой была его жизнь – неполных 37 лет. Более четырех из них пришлись на годы Великой Отечественной, на скрижалях которой есть и строки, вписанные мужеством молодого кабардинца: именно он водрузил знамя над освобожденным белорусским городом Витебском; был отмечен орденом Александра Невского – единственной наградой, существовавшей в наградных системах России, СССР и РФ.

Десять мирных лет – Б. Куашев был демобилизован только в 1947 году – это годы творческого поиска и поэтического новаторства, множество стихов, поэм, сказок, отличавшихся нетрадиционностью образов и рифм. А еще, как писал Заур Налоев, "он был в такой же степени талантлив, как и добр. Бетал мог неожиданно для всех и даже для себя сымпровизировать остроумную эпиграмму или яркое стихотворение и столь же неожиданно подарить тысячу рублей старушке, потерявшей на базаре заработанный ею червонец. И кто знает, за что больше любили его люди – за талант или доброту? А может быть, для Бетала это было одно и то же? Люди никогда не удивлялись ни его необычной доброте, ни его взрывному остроумию, ни его яркой талантливости, считая, очевидно, что Бетал Куашев и не должен быть другим".

…Удивительное дело, но я видел Бетала Куашева

1956 год, лето. Мне идет четвертый год. На террасе гостиницы "Нальчик", где в те годы располагался ресторан с поэтическим названием "Крыша", играет оркестр. Не простой – джазовый. Наступало его время. На экранах страны с невероятным успехом идет фильм Эльдара Рязанова "Карнавальная ночь", где впервые в советском кино барабанщик из знаменитого коллектива Олега Лундстрема играет джазовое соло на барабанах. Джаз звучит повсюду, в том числе и в Нальчике.

За столиками – празднично одетая публика: мужчины в белых брюках, столь широких снизу, что я, помнится, свободно помещался в одной отцовской брючине; женщины в белых, розовых и светло-кремовых крепдешиновых платьях, развевающихся от малейшего дыхания ветерка – терраса была совершенно открытой, и дыхание гор на ней ощущалось сильнее, чем внизу.

За столом у самой балюстрады двое – мой отец, в этих самых белых брюках и такого же цвета пиджаке, и незнакомый мне человек – невысокого роста, улыбчивый, с усами, в костюме темного цвета. Посредине стола – шахматная доска, отчего стаканы и бутылка сдвинуты к краю. Я – под столом. Почему под? Потому что именно там, у ног отцовского партнера по шахматам, лежит собака. Очень добрая и спокойная собака. Она разрешает гладить ее и чесать за ухом; она то и дело облизывает мое лицо языком, отчего я нахожусь на седьмом небе от счастья. Дома мама, становясь свидетелем подобных манипуляций нашей дворняжки Читы, от ужаса закрывала глаза. А сегодня мамы рядом нет (меня не с кем оставить), вот и пришлось отцу взять "прицеп" с собой. Но в пылу шахматных баталий он нередко забывал о моем присутствии.

А бой наверху разгорается нешуточный. Мужчина в черном костюме то и дело вскакивает, оббегает вокруг стола и о чем-то громко говорит. О чем? Это разговор нетрудно представить.

– Николай, ты не так играешь!

– Что значит не так?

– Ты все время выигрываешь!

– Бетал, я просто лучше играю. Как положено чемпиону республики.

Действительно, в биографии Николая Васильевича Котлярова, моего отца, было такое: в 1949 году он завоевал звание чемпиона республики по шахматам, а в последующие неоднократно входил в число призеров.

– Нет, не лучше ты играешь. Ты неправильно играешь, поэтому и выигрываешь. Какой ты чемпион – ты мой друг. А поэтому должен и проигрывать.

И еще одно воспоминание тех лет. 2 мая 1957 года мы не пошли на маевку, которая для меня ассоциировалась с чем-то необычным и долгожданным. Потому что перед этим отец пришел поздно (телефонов тогда практически не было) и на вопрос, почему задержался, ответил коротко: "Умер Бетал". Помню слезы на лице матери и произнесенные в тот праздничный первомайский день пророческие слова: "Сегодня кабардинцы потеряли одного из самых больших своих поэтов!"

Больше в моей жизни имени Бетала Куашева не было. Мимоходом, во время учебы в университете, всплыло его имя в лекционном курсе, посвященном местной литературе. И спустя долгие годы – через целых тридцать лет, во время работы над книгой "Неповторимый Нальчик", я обратился к стихотворным строчкам о любимом им и мною городе:

Ты стоишь в подкове гор,

В шумной зелени ветвей.

Я твоей красою горд,

Город юности моей.

Но вот в 2000-х как-то так случилось, что я все чаще стал приходить к его могиле. Шел проведать отца, маму, других близких, а на обратном пути заглядывал на его могилу, благо это было совсем незатруднительно – она рядом у входа на воинское кладбище. Со временем это вошло в привычку. Что тянуло меня сюда? Трудно ответить. Да и нет, скорее всего, ответа. Не родственник, совершенно незнакомый (детские впечатления не в счет) человек, а вот хотелось подойти к его последнему приюту.

Совру, коль скажу, что приносил на могилу цветы – если такое было, то пару раз, не больше. Просто подходил, стоял несколько минут, смотрел на этот забытый приют поэта, о чем-то думал. О чем? Вначале о смысле памятника. Что-то похожее на звезду, на которой выбиты имя и фамилия, рядом две бетонные надолбы. Первое понятно: рано закатилась звезда Бетала. Надолбы ассоциировал со стилом – перьями. Потом понял, что это не звезда, а комета; надолбы – ее хвост. Комета, промчавшаяся над нашим миром и оставившая свой яркий след…

С годами – памятник был установлен в 60-х годах прошлого века по инициативе Заура Налоева – хвост кометы, выполненный в виде бетонных надолб, от воздействия осадков стал крошиться и обсыпаться, создавая ощущение заброшенности и какой-то безысходности. Его усугубляла сама бетонная площадка (потускневшая от времени, на которой зимой и летом лежали прошлогодние листья) и дорожки вокруг, судя по всему, никогда не знавшие присутствия тяпки – так в них глубоко проникла трава.

Неоднократно на заседаниях правления союза писателей республики слышал разговоры о том, что необходимо отреставрировать памятник Беталу Куашеву. Последний такой разговор состоялся в начале 2015 года на заседании республиканской комиссии по роведению Года литературы. Кончилось ничем – план обсудили, одобрили, но про Бетала забыли.

И тогда я принял решение восстановить памятник и облагородить площадку вокруг него. Не хотелось, чтобы побеждало беспамятство на той земле, которую я люблю и по отношению к тем людям, которые мне дороги.

На мой призыв поучаствовать в установке памятника откликнулось семеро человек, перечисливших в общей сложности около десяти тысяч рублей.

Работа над памятником началась. Художник Светлана Мамонова разработала новый проект. На одном из карьеров была отобрана плита из диорита (в согласии с остающейся на могиле "кометой", также из диорита), которую привезли в Нальчик. Вскоре выяснилось, что проект требует доработки – плита композиционно не смотрелась, вернее, будет сказать, она оставляла несколько приземленное впечатление. Потребовалось изготовить еще и тумбу. Немалых усилий потребовал демонтаж старого памятника. Бетонные надолбы были сделаны на совесть – так просто их не уберешь.

В силу всех этих вопросов мне довольно часто в апреле-мае 2015 года приходилось бывать на кладбище. Случайно это или не случайно, но практически каждый раз, когда я находился рядом или поблизости от последнего приюта поэта, происходило следующее. По дорожке, которая отделяет ряд могил у кладбищенской ограды и воинское захоронение, из глубины погоста выбегает собака – не очень крупная, приземистая, желто-белой масти. Она бежит сосредоточенно, словно спешит куда-то, но у памятника Беталу Куашеву останавливается на какое-то мгновение и... …И становится лапами на бетонное основание, на котором и возведен памятник. Правда, надо быть честным, подобную стойку я замечал лишь дважды. Дальше собака выбегает через ворота, укладывается у левой тумбы и лежит там с высунутым языком.

В первый раз, когда я стал свидетелем стойки собаки у памятника, был по большому счету потрясен. Чтобы стало ясно почему, процитирую строки из статьи Заура Налоева, посвященной жизни и творчеству Куашева: "Куда бы ни шел Бетал, за ним постоянно следовал его верный пес Барсик, который был известен в Нальчике своей преданностью не меньше, чем его хозяин – своим высоким призванием". И дальше: "Люди поражались той беспредельной преданности, которую проявил к Беталу его верный пес Барсик до самой смерти своей ежедневно приходивший на могилу хозяина и друга грустить или ждать его воскресения – кто знает, что творилось в собачьей душе!".

Случайность или нет, что спустя почти 60 лет после смерти Бетала Куашева странная бездомная собака регулярно пробегала мимо могилы поэта и замедляла бег, а то и делала стойку, словно подавая этим какой-то знак. В подобном поведении животного было действительно что-то мистическое и необъяснимое.

Кстати, я был уверен, что собака Куашева была черного цвета, исходя из того, что такой она запечатлена на фотографии. Но вот в издательство пришла Марьяна Шакова, хранитель музея Али Шогенцукова, нравственный и порядочный человек, которого я глубоко уважаю за бескорыстное служение кабардинской словесности. Лишь один факт – свои книги о кабардинских деятелях культуры (Шогенцукове, Шортанове, Хашхожевой) она издала на личные средства. А какова нынешняя зарплата музейных работников даже озвучивать не хочется. Это редчайший в наше время пример подвижничества на ниве национального просвещения. Пример, к сожалению, недооцененный.

Каким-то образом наш разговор с Марьяной зашел о ... Бетале Куашеве. И выяснилось, что Шакова перевела с кабардинского на русский воспоминания известного языковеда Петра Багова. И в них есть такой абзац: "На рабочем столе Бетала всегда царил классический беспорядок: исписанные листы, начатые стихи, множество номеров телефонов и адресов, записанных на бумажных клочках или обрывках газет, многое другое. Часто случалось, что поверх книг и рукописей на столе располагался, сонно закатив глаза, его любимый лопоухий рыжий пес. Такие мгновения для Бетала были самыми упоительными".

Итак, пес был не черным, а рыжим. Практически как и тот, которого я видел уже несколько раз. И еще один нюанс. Свой последний приют четвероногий Барсик обрел поблизости от поэта – в его ногах, с левой стороны. Люди, захоронившие его там, понимали, что они нарушают общепринятые правила. Но по-другому поступить не могли, ибо были непосредственными свидетелями удивительных взаимоотношений человека и животного. Так это или нет, сегодня невозможно ответить. Но что-то мистическое в этой истории есть, что, напомню, провидчески уловил Заур Налоев: "Такие происшествия становятся легендой или сюжетом волшебной сказки".

Для надписи на памятнике я остановился на такой беталовской строчке: "Кто я? Частица сердца твоего". Чуть ниже: Бетал Куашев, кабардинский поэт. И годы жизни: 22.11.1920–01.05.1957

С левой стороны, уже за пределами могильного комплекса, размещен билборд с фотографией поэта и лежащей у его ног собаки, а также стихами:

Никогда не буду горемыкою.

И пока я на земле стою,

Лишь с судьбою гордой и великою

Я соединю мечту свою.

Говорят, что смерть – итог единственный…

Люди, позавидуем уму,

Что трудился для добра и истины,

Ибо смерти нет ему!

Памятник был открыт. Всем участвовавшим в том событии была роздана выпущенная в нашем издательстве книга "Кто я? Частица сердца твоего". В нее наряду с воспоминаниями и архивными документами вошла любовная лирика Бетала Куашева в переводах известной поэтессы Инны Лиснянской. Раздел этот называется "Не ты ль подснежника невинного светлей…".

…Прошло пять лет. В октябре нынешнего года я побывал на могиле Бетала Куашева и вернулся в расстроенных чувствах. Последний раз заглядывал сюда летом; все было нормально.

Сегодня же картина совсем иная: несколько столбиков ограды кто-то разбил. Зачем? С какой целью? Ответа нет. Но скорее всего у тех, кто это сделал, не было никакой цели. Вероятнее всего кто-то продемонстрировал мощь своего удара. Видно, сидели на лавочке; возможно, что-то распивали, потом под руку, а точнее под ногу, попались столбики.

Удар один, второй, третий и декоративная оградка поддалась.

До 100-летнего юбилея оставалось всего ничего. Рассчитывать на чью-то помощь, обращаться по инстанциям, как меня учит опыт, полученный в ходе установки памятника, не стоило. И тогда я рассказал о случившемся в социальных сетях. И в тот же вечер откликнулись однофамильцы Бетала из Нарткалы, решившие взять обновление захоронения на себя. Памятник останется таким, каким мы его установили в 2005 году, но будет заменена декоративная оградка, скамейка, а вместо баннера установлено мраморное панно аналогичного содержания.

22 ноября 2020 г. к могиле Бетала Куашева пришли те, кому дорого и близко слово, и отдали должное поэту, чьей памяти Расул Гамзатов посвятил проникновенное стихотворение "Слезинка":

Ты ли, слезинка, поможешь мне в горе?

Ты ли блеснёшь и рассеешь беду?

Горца, меня, для чего ты позоришь,

Что ты блестишь у людей на виду?

Тот, чьи глаза мы сегодня закрыли,

Видел и горе, и холод, и зной,

Но никогда его очи в бессилье

Не застилало твоей пеленой.

Тихо в ответ мне шепнула слезинка:

"Если стыдишься, себя ты не мучь.

Людям скажи, что блеснула дождинка,

Малая капля, упавшая с туч".

Источник фото: https://ru.wikipedia.org/wiki/Куашев,_Бетал_Ибрагимович

На заметку:

http://viktorkotl.livejournal.com/ Живой Журнал

http://elbruss.ru/ Сайт издательства

http://knigi.elbruss.ru/ Наши Книги

гл. редактор Котляров Виктор Николаевич