Улицы являются неотъемлемой частью нашего исторического наследия. Они не только "визитная карточка" деревни, села или города, но и своеобразный памятник той эпохи, в которую возникли, лицо времени, в которое достигли наивысшего расцвета. Сегодня мы приоткроем страницы истории одной из улиц села Кочкурово и приглашаем вас, уважаемые наши читатели, принять участие в этом проекте. Возможно, вам тоже есть, что рассказать о своей улице, родном переулке или квартале.
Каладо пе, она же Пролетарская
В настоящее время улица Пролетарская одна из самых старых в с. Кочкурово. Протяженность ее составляет около 938 м. В народе ее называют "каладо пе" (от эрз. каладо – ветхий, худой, изношенный; пе – конец, предел, последняя точка чего-либо). Откуда пошло такое название, и кто его дал - неизвестно. Официальное наименование было дано в честь пролетариев - социального класса, для которого работа по найму (продажа собственной рабочей силы) является по существу единственным источником средств к существованию.
Для того чтобы проследить историю улицы Пролетарская, необходимо обратиться к дореволюционным планам с. Кочкурово. Самый ранний – это План генерального межевания Саранского уезда Пензенской губернии 1782 года. На нем село предстает в виде радиального, или лучевого, поселения: несколько улиц неправильными радиусами расходятся от общего центра – базарной площади и церкви Рождества Христова, которые располагались на месте нынешнего Сбербанка и отдела ЗАГС.
Для справки
Радиальный план селения был характерен для крупных поселений лесостепной и степной полосы, возникавших в XV–XVII вв. на южной окраине Московского государства вокруг укрепленных пунктов; такое расположение улиц обеспечивало населению быстрый доступ к укрепленной части в случае военной тревоги. Эта планировка была также характерна для селений военно-служилых людей, селившихся вокруг острожков, укрепленных монастырей и т.п.
Согласно этому плану современная улица Пролетарская в 1782 году состояла из домов, которые сегодня образуют четные номера. Причем, примерно, от дома №32 и выше. Фасады тех изб были обращены в сторону речки, протекающей сейчас между улицами Советская и Пролетарская.
С 1849 по 1866 годы Саранский уезд картографировал А.И. Менде. Сравнивая эти два плана, можно сделать вывод, что к середине XIX в. улица серьезно не изменилась. Через семьдесят лет она лишь незначительно удлинилась: была застроена та часть, которая сегодня занята домами под номерами с 10 по 30. Военная топографическая карта Шуберта 1870 года никаких изменений не констатирует. Когда была застроена улица до нынешних пределов – неизвестно. Можно лишь предположить, что вторая часть улицы - с нечетными номерами домов - застраивалась в течение первой четверти ХХ века, а также в 50-е годы.
Косвенным свидетельством этой гипотезы может послужить расположение в послевоенные годы в верхней части улицы конторы по заготовке скота – "Заготскот". На территории Кочкуровского района она развивала активную деятельность:
- вела приемку крупного и мелкого рогатого скота, свиней, кроликов, птицы, поступающих от колхозов и единоличников по обязательным поставкам, а также сдаваемого скота совхозом и в счет выполнения планов сдачи от потребкооперации и других государственных организаций;
- производила закупку скота, кроликов и птиц;
- заключала контракты на закупку скота в колхозах, у колхозников и других сельчан;
- проводила массово-политические мероприятия среди сдатчиков скота, направленные на своевременное выполнение плана обязательств по мясопоставкам.
Просуществовала контора "Заготскот" на улице Пролетарская примерно до 1969 (1970-?) года, а затем была переведена на другое место.
"Ремстройжилбыт"
К концу 70-х – началу 80-х годов самыми популярными в стране стали щитовые дома, или, как их называют, панельные. В основном, это были проекты "брежневок", но улучшенные и увеличенные в размерах и в высоту. Строительство таких домов в Кочкуровском районе осуществлял "Ремстройжилбыт", контора которого располагалась перед домом №45. Это было небольшое панельное здание, обшитое снаружи тёсом в "ёлочку". Просуществовала эта организация на улице Пролетарской где-то до 1984 года.
Таких людей поискать…
Известна улица Пролетарская еще и тем, что на ней жили и живут ветераны войны, труда и просто очень хорошие люди. Среди таковых Мария Семеновна Кудашкина. Женщина, которая в годы Великой Отечественной войны стала трактористкой просто потому, что так на тот момент это так было нужно.
Из воспоминаний М.С. Кудашкиной:
– Голодно нам жилось, через много лишений пришлось пройти. Мы рано работать начинали. Когда умер отец, мне было всего 14 лет. Стала работать на свиноферме. Трудно было, но я справлялась. Потом вышла замуж.
Когда началась война, мне было 18 лет. Мужа взяли на фронт. С войны он не вернулся, погиб. 27 ноября 1941 г. меня, как и многих моих односельчан, отправили на строительство Сурского оборонительного рубежа в поселок Сурское. Шесть месяцев рыли окопы. Работали в тяжелых условиях: копали мерзлую землю в холод, грязь, недоедали, недосыпали. Но все понимали, что все это делается для того, чтобы немец не мог выиграть эту войну.
1 сентября 1942 года меня отправили на три месяца учиться на тракториста в с. Семилей. Я была безграмотная: ни читать, ни писать не умела. Мужчины, которые с нами учились, показывали тракторные детали и рассказывали, для чего каждая из них предназначена. Запоминала, а когда пришло время сдавать экзамены, лучше всех сдала. Трактор хорошо знала, много раз разбирала и собирала его сама. На экзамене спрашивают: "Для чего служит маховик?" А я отвечаю: "Служит для армии, Родину защищает". (Шутит Мария Семеновна). Получила права. Драняев Иван Владимирович, директор МТС, похвалил меня...
Мария Семеновна продолжила работу на тракторе и в послевоенное, мирное время. Проработала 13 лет, вплоть до 1956 года. Долго не отпускали с этой работы. Говорит, спасло ее второе замужество. Пошла замуж за мужчину с тремя детьми. С 1956 г. и до самой пенсии работала в РСУ штукатуром-маляром. Неоднократно награждалась грамотами и ценными подарками, но, к сожалению, никаких документов не сохранилось.
Не сотрется в памяти людской нелегкая жизнь и тяжелый труд А.М. Жулюбкиной. Из воспоминаний Анисии Михайловны:
– У родителей нас было двое: я (Анисия) и Матрёна. Отец, Михаил Луговой, погиб в Первую мировую войну. Мать, Анна Степановна Петрова, уроженка с. Подлесная Тавла, после смерти мужа вышла замуж за Фёдора Каянкина. Он был из кулацкой семьи. Жили зажиточно. Имели работников до 13 человек. Держали скотину, имели землю, но в 30-х годах семью раскулачили и согнали в Сибирь. Трудно жилось, еды не хватало. От недостатка витаминов болела куриной слепотой. Сестра Матрёна и вовсе не выдержала тяжелых условий жизни на чужбине и умерла.
В Сибири родились у родителей совместные дети – Анна и Мария. Жили в небольшой квартире. Вскоре отец (отчим) тоже умер. Дед взял мальчиков (сыновей отца от первого брака) и ушел жить в сторожку. А мама осталась с четырьмя детьми одна. Очень трудно жилось, но всегда была мечта вернуться на родину.
В 1935 году появилась такая возможность. Шли пешком через тайгу. Что только не пришлось пережить, но большое желание попасть на родину, наверное, нам помогло преодолеть трудности, выжить и вернуться домой.
По возвращении мама устроилась на работу на пенькозавод, а в 1937 году вышла замуж за Бурдина Трофима Терентьевича. В 1939 году в семье родился сын Василий. В 1941 году моего мужа призвали на срочную службу в армию. Тяжело нам было. Мужчины один за другим уходили на фронт. Оставались женщины, старики да дети. Женщин начали отправлять рыть окопы на Сурский рубеж. Пришел и мой черед. Туда отвезли на лошадях. Зима, холод. Одеты были плохо, у кого какая одежда была своя, в том и ходили (казенной одежды не давали), на ногах лапти. Рыли мерзлую землю, жили на квартирах. В основном семьи, куда нас определяли, были большими, да еще и мы в придачу. Спали на полатях, на лавках, а некоторые - на полу. Еду готовили из тех продуктов, которые привозили из дома. Работали с утра до вечера, немного отдыхали в обеденный перерыв. Одежда мокла, пачкалась, быстро рвалась. Мокрую одежду сушили в печи или около нее. Кто раньше приходил, у тех она успевала высохнуть. А бывало, что утром одежду мокрую надевали, и шли на работу. Вместе со мной работала сестра мужа - Пая. Нам еще посчастливилось: мы рыли внутри окопа, долбили мерзлую землю в лежачем положении. А тем, кто работал наверху, было очень холодно: то ветер пронизывающий дует, то морозы трещат. Траншею рыли высотой в человеческий рост. Через определенное время отпускали нас домой. Топили баню, отогревались, стирали одежду и обрабатывали ее керосином, чтобы избавиться от вшей. Керосин в то время был не только средством дезинфекции, но и использовали для лечения простудных заболеваний. После небольшого отдыха отправлялись обратно за Суру. Никто не спрашивал: хочешь – не хочешь, надо выполнять, время такое было. Женщины оставляли свои дома, детей. И я оставила. Пока не было меня дома, сыночек мой заболел и умер. Следом пришла похоронка на мужа.
Пришлось Анисии Михайловне поработать и на технике: окончила курсы трактористов Сабур-Мачкасской школы механизаторов и с 1941 года стала работать на гусеничном тракторе.
В послевоенные годы Анисия Михайловна работала звеньевой коноплеводческой бригады. Честно и добросовестно трудилась на благо своего колхоза. В восьми коноплеводческих бригадах шло яростное соревнование за достижение высоких рубежей. Коноплеводческие бригады А.М. Жулюбкиной, О.С. Сурковой, М.И. Дандаевой и других прославились на всю республику. Неоднократно она награждалась Почетными грамотами РК КПСС, исполкома райсовета и производственного управления сельского хозяйства за высокие показатели в социалистическом соревновании в 1966 г., 1968 г.
Сегодня улица Пролетарская не похожа на свое народное название. Она не зачахла, подобно старой барской усадьбе. Ее история по-прежнему создается. Как и прежде, здесь возводятся добротные, красивые дома, на улице не умолкают людские голоса и не прекращается детская возня. Каждый год цветут яблоневые сады, на которых весело и беззаботно поют птицы. Улица живет! Будем надеяться, что так будет еще очень долго.