В этом году исполнилось 75 лет с того момента, когда Красная Армия прорвала блокадное кольцо Ленинграда. В Кочкуровском районе к этому событию готовились особо. В нашем районе проживает Нина Евгеньевна Карпунина. Об ужасах немецкой осады она знает не понаслышке. В Мордовии таких людей осталось всего 34 человека.

Накануне знаменательной даты – годовщины прорыва блокады Ленинграда - жительница с. Кочкурово Н.Е. Карпунина принимала гостей. Первой женщину поздравила заместитель главы – начальник управления по социальной работе администрации Кочкуровского муниципального района С.Н. Тимошкина:

– Уважаемая Нина Евгеньевна! От имени главы района Светланы Николаевны Герасимовой позвольте поздравить Вас с 75-летней годовщиной прорыва блокады Ленинграда. 900 дней осады – это неизбывная боль и великий подвиг жителей города. Вы для нас пример патриотизма. Выражаю Вам благодарность за мужество и стойкость, несгибаемую волю и преданность Родине. Искренне желаю Вам и Вашим близким доброго здоровья, благополучия, долголетия.

От Правительства Санкт-Петербурга С.Н. Тимошкина вручила ветерану памятный знак "В честь 75-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады".

Заместитель директора ГКУ "Соцзащита населения по Кочкуровскому району" В.Ф. Зверкова присоединилась к поздравлениям и пожелала Н.Е. Карпуниной крепкого здоровья, долгих лет жизни, душевного спокойствия, мирного неба над головой, чтобы дети и внуки всегда окружали заботой и вниманием.

Председатель Совета ветеранов Кочкуровского района Н.И. Суродейкин пожелал Н.Е. Карпуниной всегда быть бодрой, жизнерадостной, никогда не унывать, а родным и близким – никогда не знать того, что пережила она во время блокады.

Нина Евгеньевна по просьбе посетивших ее гостей рассказала о жизни в осажденном городе. Даже спустя столько лет пожилой женщине было сложно вспоминать свое детство:

– Родилась я в 1937 году на Гатчинской улице в доме под номером 10 – это Петроградский район Ленинграда. Там родились и мои родители, и мои бабушка с дедушкой. Как началась война и немцы взяли наш город в осадное кольцо, я не помню. О тех событиях в памяти осталось лишь то, что бабушка и дедушка – мамины родители - умерли в первый год войны, в самую морозную зиму. Сначала скончалась бабушка. Ее завернули в белую простыню и положили на большую железную электрическую плиту (до войны на ней мы варили пищу, а в годы блокады она стояла без дела). В следующую ночь не стало дедушки. Положили его рядом с ней. Так они в нашей квартире лежали до самой весны. Как только начал таять снег, мама пошла в коммунальный отдел, где увидела страшную картину: в коридоре умершие ленинградцы были сложены в штабеля, словно дрова, и ждали вывоза.

– Как же Вам удалось выжить? – не удержались мы от вопроса.

– Знаете, почему-то все дети, которые были в осажденном городе, были неприхотливыми. Также было и со мной. Моя мама рассказывала, что если до войны я была "сорвиголова", то в блокаду стала спокойной. Может, от того, что постоянно бомбили? На нашей Гатчинской улице находился Печатный двор, рядом с ним – общежитие. Поэтому нас бомбили не переставая. Жили мы в доме-"колодце". Квартира располагалась на первом этаже напротив входной арки. Во время очередного налета бомба попала в левое крыло нашего дома. Все подъезды превратились в руины, но наша сторона осталась целой… Еды было очень мало. В одно время хлеб вообще не давали несколько дней. Однажды моя мама видела, как прилетел какой-то самолет и сбросил мешки с мукой. Голодные люди бросились на муку, черпали ладонями, ели и тут же от разрыва желудка умирали. А когда разбомбили Бадаевские склады продовольствия, люди сгребали сахар, муку вперемешку с землей, несли домой и варили еду. С водой тоже были проблемы. Чтобы принести домой воду для питья и приготовления пищи, моя мама ходила на речку Карповку. Когда пришла весна, на клумбах, в садах стали сажать овощи, картошку. Вот так и выживали… После войны бабушка – мама отца - рассказывала, что дедушка ей жаловался: "Вот, ты все Нинке отдаешь, а мы от голода пухнем". А она ему отвечала: "Мы с тобой уже пожили. Пусть она живет". Потом дед от голода умер.

– Как ваша семья узнала, что блокада прорвана? – интересуемся мы.

– По радио сказали. Первый раз объявили, как только прорвали блокаду. Второй раз через десять дней, когда фашист был полностью отброшен от города. Помнится, тогда мы в гостях у тёти Нюры на Петроградской были. Услышали звуки взрывов, подумали, что опять бомбежка. Включили радио, а там объявляют, что блокада Ленинграда прорвана полностью. Чтобы посмотреть, что происходит на улице, тётя Нюра выбежала, но вскоре зашла обратно. Шапку с длинными ушами на меня надела (холодно еще было), пальтишко и вышли на улицу. А там салют гремит. У людей радость на лицах… Правда, после этого все равно еще бомбили, налеты были, но реже…

– Я ребенком была, когда война началась, – продолжила Нина Евгеньевна. – 17 августа 1941 года мне исполнилось 4 года. Погибли у меня почти все, в братской могиле лежат: бабушка, дедушка, двое моих дядей. Отец погиб под Ленинградом в 1943 году. Поэтому, памятный знак, который мне сегодня вручили, для меня прежде всего, память о моих родственниках, которые там лежат. И не дай бог, чтобы такая трагедия вновь повторилась!