Все мы родом из детства и большинство из нас не любило посещать школы, делать домашнее задание, получать плохие отметки. Так было не всегда. Система образования, да и само отношение к школам в дореволюционные годы кардинально отличались от нынешних. Итак, как же это было?
До Октябрьской революции учебный год в государственной школе был очень коротким и продолжался, как правило, семь месяцев – с 1 октября по 1 мая, из которых около месяца приходилось на Святки, Страстную и Пасхальную недели. Таким образом, реальная продолжительность учебы была не более шести месяцев. С учетом воскресений и различных праздников, в сельских школах было около 125 учебных дней в году (хотя официально считалось 150).
Учились дети шесть дней в неделю. Каждый день было по 4-5 уроков по одному часу с пяти-десятиминутными переменами и часовым обеденным перерывом.
Классная комната в государственной школе разделялась на три части, соответствующие трем годам обучения детей. Один учитель в одном помещении проводил занятия с тремя группами одновременно. Одной группе давал письменную задачу, второй объяснял новый материал, после чего повторял материал с третьей, и так многократно переходил от одного отделения к другому. Применялись и более сложные приемы: старшей и средней группе читался текст, после чего среднее отделение должно было письменно ответить на вопросы, а старшее – написать изложение. Одну и ту же задачу по арифметике средняя группа решала письменно, а старшая – в уме и т.д. Если в школе были большие классы, то всех детей по очереди спросить было невозможно, поэтому индивидуальные ответы у доски занимали незначительное место в обучении. Вместо этого применялись другие педагогические методы – например, повторение хором за учителем.
Отметки ученикам педагоги не выставляли, а экзамены существовали лишь в очень упрощенном виде и проводились только один раз – после окончания обучения для необязательного получения свидетельства об окончании школы. Низкая успеваемость не признавалась поводом для порицания ученика. Общая атмосфера в школах была направлена на поддержание в учениках понимания того, что обучение в школе интересно и нужно, прежде всего, самим детям.
Дети, как правило, не имели возможности заниматься у себя дома – тесные и темные крестьянские избы мало подходили для учебных занятий. Поэтому в сельской школе домашних заданий не было.
На развитие системы школьного образования в сельской местности обратила внимание Екатерина II. Появившийся в 1786 году Устав народных училищ разрешал создание школ первой ступени начального образования, названных "малыми народными училищами", не только в городах, но и в сельской местности. Однако никакой поддержки со стороны государства эта идея не получила. А если школы где-то и открывались, то материальное их содержание возлагалось в крепостной деревне на помещиков, а в казенных поселениях и в городах – на самих жителей. Более того, государственная власть не предпринимала мер принуждения помещиков, горожан, крестьян к заведению школ. Поэтому развитие сети образовательных учреждений не только в царствовании Екатерины II, но и Павла I, Александра I выглядело, мягко говоря, не очень успешным.
Ситуация изменилась с восшествием на трон Николая I. Для подготовки крестьянских детей к работе волостными и сельскими писарями, помощниками фельдшеров, землемеров и других специалистов Министерству государственных имуществ было поручено открывать волостные училища в поселениях государственных крестьян, губернским казенным ведомствам и уездным конторам – приходских училищ в селах. Возникновение народных школ в Пензенской губернии относится к 30-м годам XIX века.
На территории современного Кочкуровского района первая такая школа открылась в середине XIX столетия в селе Кочкурово. До 1884 года она была единственной на весь нынешний район. Причина этому кроется в менталитете мордовского народа. Так, современник пишет: "Крестьяне, доселе полагавшие цель своей жизни лишь в удовлетворении низших материальных потребностей, мало цены придавали образованию, которое они считали почти праздным провождением времени, делом, отвлекающим детей от помощи, какую они доставляют в домашнем хозяйственном быту… Поэтому на первых порах холодно и недоверчиво встречены были эти школы".
"Крестьяне почти вовсе не сознают нужды в училище, - пишет другой современник. - Если оно существует, то будто только потому, что помещик оное содержит, и закрой помещик школу, общество без настояния правительства едва ли ее откроет. Холодное отношение прихожан к школе видно из того, что весьма редко отцы и матери приводят своих детей в школу сами. Большею частью прибегают в училище дети сами без старших – прибегают играючи. Показалось ему здесь интересно – он учится, не показалось – на другой или на третий день оставляет школу и родители его не приневоливают. От этого происходит то, что в начале учения училище бывает полно мальчиками, а к концу учения пустеет иногда до третей части – до 30 человек. Некоторые отцы отдают своих детей в школу, но таких, в которых они не имеют нужды. Но как скоро ребенок возрос, в состоянии управлять лопатою, метлою или быть на посылках, на побегушках, то и берут его из школы, не давая доучиться. И во время учения в школе постоянно отрывают его от занятий. Открылась, например, молотьба, – ученика в школе нет. Вздумал отец ехать в дорогу, ученика опять в школе нет. Едет отец за снопами, за дровами, и сына с собою берет.
В XIX веке на территории современного Кочкуровского района развиться сети государственных школ было не суждено. Повышать образовательный уровень сельской детворы императором было поручено Русской православной церкви. Сеть церковно-приходских школ "имеют целью утверждать в народе православное учение веры и нравственности христианской и сообщать первоначальные полезные знания", – было сформулировано в задачах. К тому же это было выгодно самому государству, так как обязанность содержания учебных заведений возлагалась "на местные средства прихода". Именно священник должен был заботиться о том, чтобы где-то найти средства на школу, найти учителей, изыскать средства на учебники, тетради для учеников и так далее.
Церковно-приходские школы открывались по ходатайству священников к епархиальному училищному совету в случае, если в приходе было много детей школьного возраста, которые не могли попасть в другую школу из-за отдаленности ее места нахождения или переполненности.
Священник должен был заручиться поддержкой прихожан, найти средства на содержание учебного заведения. Только после этого он обращался с рапортом в епархиальный училищный совет с просьбой открыть школу. После одобрения Советом рапорт поступал на рассмотрение правящего архиерея и только после этого школу открывали. Так в нашем районе появились церковно-приходские школы в большинстве населенных пунктов.
После первой русской революции 1905-1907 гг. стали раздаваться голоса против существования школ в ведении церкви. Возгласы раздавались оттуда, откуда духовенство мало всего ожидало, откуда ждало помощи. Государственная финансовая поддержка была направлена в основном на земскую начальную школу, в то время как церковно-приходским школам не выделялось практически никаких средств. С этого момента образовательные учреждения массово стали менять свой статус. Так, в 1907 году жители сел Кочкуровского района стали ходатайствовать в Саранской земской управе о переводе обеспечения сельских учебных заведений на государственный счет: "Господин земский начальник четвертого участка Саранского уезда при отношении от 18-го сего сентября за №3072 препроводил в Управу приговор Воеводского сельского общества, коим оно ходатайствует о принятии на счет Земства следующих расходов по содержанию училища в селе Воеводском, относимых ныне на средства сельского общества: отопление училища – 40 рублей, жалованье законоучителю – 30 рублей 85 копеек, учительнице – 32 рубля 59 копеек и на письменныя принадлежности – 13 рублей 72 копейки, а всего – 117 рублей 16 копеек". Примечательно, что подлеснотавлинцы просили уездное земство только о зарплате учителям, которая была иной, нежели в Воеводском: "жалованье законоучителю – 36 рублей и добавление жалованья учителю 44 рубля, а всего 80 рублей". Прошение их было удовлетворено: "Земское собрание постановило: содержание законоучителей, учителей, учительниц и учительских помощников во всех сельских училищах принять с 1 января 1908 года полностью за счет Земства, с освобождением сельских обществ от расходов на этот предмет в сумме 1438 рублей 33 копейки".
Массовый переход школ из одного статуса в другой привел к одной существенной проблеме – обеспечение образовательных учреждений квалификационными кадрами. Так, "…из общего числа учащих по Пензенской губернии – 34% не обладают специальной подготовкой и 54% не получили ни специального, ни среднего образования". Поэтому в 1911 году на очередной сессии Губернского земского Собрания был рассмотрен вопрос об открытии постоянных педагогических курсов для подготовки учащего персонала. "В виду этого управа считает необходимым кратко повторить те главные основания, который выдвинули на очередь самый вопрос о курсах. Эти основания – необеспеченность земских школ педагогическим персоналом… В виду этого, Управа полагала бы возможным принимать лиц, окончивших и средне-учебные заведения и высшие начальные училища. Высказанное же мнение относительно привлечения учителей наравне с учительницами заставляет отдать предпочтение курсам смешенного типа". В течение трех лет будущим педагогам читали лекции не только по изучаемым в земских школах таким предметам, как русский язык и литература, геометрия, физика, химия, но и Закон Божий, гигиена, психология и логика, училищеведение, а также методикам преподавания предметов.
Дальнейшее развитие сети школ приостановила Первая мировая война и окончательно остановила Февральская революция 1917 года. Октябрьский переворот стал новой вехой в истории системы образования нашей страны.