Николай Данилович вспоминает, как широко простирались его корни по деревенской улице и деревянные окованные колеса телеги подскакивали на каждом гигантском корне, поднимая несусветный грохот.

Деревни давно уже нет. А тополь все еще возвышается над тем местом, где когда-то шумела деревенская жизнь.

Мальчиком Николай Данилович любил взбираться на ветки дерева. При желании он, наверняка, мог просидеть хоть целый день на этих мощных ветках, и никто бы его и не заметил. Надежнее укрытия не было, чем это дерево-великан.

Он был совсем ребенком, а тополь, который в деревне называли "терег", что, собственно, "тополь" и означает на удмуртском, был уже таким же огромным. И никто не знает, сколько ему лет. И откуда он здесь взялся, тоже никто не знает. Ладно, возраст дерева можно узнать после его гибели по его годичным кольцам. Но более ничего у старого великана никогда, даже после его кончины, не выведать.

Да что я о кончине? Гигант здравствует и, похоже, еще довольно крепок. Раз его даже июльский ураган не смог опрокинуть. Хотя метрах в ста от него под натиском ветра упала старая липа, которая наверняка была даже моложе соседа-тополя.

- Я рулеткой измерял толщину его ствола. Четыре с половиной метра! – не скрывает восхищения Николай Данилович.

Для пожилого человека этот тополь – воплощение воли к жизни. Да что там - воплощение самой жизни! Пока живо старое дерево, мир надежен и незыблем для Николая Даниловича. Он утверждает, что для него будет невосполнимой потерей, если дерева его детства вдруг не станет.

Мой собеседник рассказывает, что в Тылошуре был огромный пруд. И школа начальная была. В пору детства Николая Даниловича здесь было больше тридцати дворов. Тылошура как большой деревни не стало в восьмидесятые годы прошлого столетия. Но если уж быть точным, жизнь в ней теплилась до самого последнего. И лишь года четыре назад не стало последнего жителя Тылошура Василия Максимова.

Не очень давно на другом конце бывшей деревенской улицы появился новенький деревянный домик, который видно издалека. Бывший житель Тылошура, вернее, сын его, построил здесь что-то наподобие дачи. Неудивительно, что кому-то захотелось вернуться на родину предков хотя бы таким образом. Кто знает, может быть, это начало возрождения Тылошура?

Старый тополь смотрит на новенькие строения с того берега уже обмелевшего и заросшего пруда. Кряжистый великан остается верен месту, где родился и вырос. И где когда-то закончит свой жизненный путь. Деревья, они оседлы, в отличие от людей…