Слова этой пронзительной песни прожигают насквозь. Ее невозможно слушать без слез. Но это нам с вами, а каково им? Тем ребятам, которые стоят за этой песней. Тем, которые были там, жили там и выжили. Это они, наши родные парни, уходя из Афганистана, оставили за своей спиной и горы, и жару, и потерю друзей.
Время выбрало их. Подошел призывной возраст и из объятий материнских они попали в свирепые, порой нечеловеческие объятия, из которых так хотелось вырваться. Время, когда все эти события разворачивались, совпало с моей молодостью. И, может, потому эта тема, заключенная всего в одном слове Афган, значит для меня многое. Со многими из них я ходила по улицам Перелюба, в одном кинотеатре смотрели вместе фильмы, ходили на одни танцы, а потом они пропадали из вида и до нас доходил слух “он в Афгане”. Я видела глаза их матерей. В них читалось и боль, и отчаяние, и тревога. Два года, что их мальчик там, ему трудно, он в опасности, превращались для них в китайскую пытку. Любой весточки от сына матери всегда ждали с тревогой. Уже один вид конверта, подписанного рукой сына, был бальзамом для материнского сердца. Первая мысль: “Слава Богу, живой”, а потом - “Когда писал и когда отправил?”, и главное: “Сейчас живой ли?”. И вот эти качели, от плохого к надежде, изматывали сердца матерей до основания. По-мужски скупые на слова письма сына матери заучивали наизусть.
А в это самое время ее мальчик становился мужчиной. В условиях Афгана это происходило и быстро, и жестко. По-другому - никак, война. Уже завтра, а может и через полчаса новое задание, бой. Пули неучебные, хоть и “дуры”, но убивают, и уже от тебя зависит жизнь друга, да и своя жизнь - далеко не тяжелая ноша.
Знаете, на чем я себя сейчас внезапно поймала? Поразительная вещь. Вот загляните сейчас в свои души и отбросьте от себя малейший повод соврать, обеляя себя. А теперь ответьте как на духу, добровольно дали бы вы согласие в то время туда попасть? За редким исключением ответ ожидаемый. Нет, конечно же, нет. Вот и с ними вопрос о добровольном решении не стоял.
Армия - это умный и любимый инструмент государства. Ну да я не об этом, а о вас, дорогие наши мальчишки, разрешите мне еще раз так вас назвать. Конечно же, все вы сейчас ветераны боевых действий, убеленные сединой состоявшиеся люди, прожившие долгую семейную жизнь, воспитавшие своих детей, а сейчас балующие внуков. Но это сейчас, а я помню, какими вы возвращались. И еще надо помнить и хорошо понимать большую разницу между той страной СССР и нынешней Россией, между тем временем и настоящим днем.
Кто-то из поэтов сказал: “Не делите героев войны, они все прошли через пекло”. А вам могли сказать: “Я вас туда не посылал”, по молодости лет вы не пользовались льготами. Вы вернулись с войны, которая была для большинства из нас чужой и непонятной, да вы и сами вернулись совсем другими. Ваши глаза там, за речкой, видели другую жизнь, и уже дома, вы медленно оттаивали. Слишком разнился мир. Я очень хорошо помню тот день, когда весь Союз буквально впился глазами в экраны телевизоров и наблюдал за выводом войск из Афганистана. Когда на мосту командующий 40-й армией Борис Громов (кстати, наш с вами земляк), рапортуя, сказал: “За спиной ни одного солдата в Афганистане не осталось” - плакали все матери страны.
Хотелось верить, что с вашим возвращением мир наконец-то поселится в наших сердцах, но, к сожалению, полыхнула и опалила огнем Чечня, Северная Осетия, а сейчас Сирия. И снова ждут вестей от своих сыновей, мужей, отцов семьи России. Пожелаем им всем, и дождаться, и вернуться.
А я хочу сейчас дать слово участнику той войны, а ныне - председателю СХПК “Красноармеец” Бектурсуну Исбасаровичу Кускалиеву.
Разговор начался с перечня скорбных потерь. Возглавил этот список А. В. Базлов, а уже вслед за ним уходили Н. А. Чистяков, В. В. Кравченко, Ю. Н. Башинский, С. К. Смирнов, С. И. Крамарчук, Ю. В. Синяк, Ш. Н. Байзегитов. Вечная вам память, ребята! Но живым жить и держать ответ. На мой вопрос: “Что значит для Вас слово Афган?”, Б.И. Кускалиев, немного помолчав, сказал дословно следующее: “Прежде всего - моя молодость, проверка себя на прочность, на дружбу. Одному там выстоять было нельзя, а я дал слово родителям вернуться. И не просто вернуться, а живым и здоровым. Своё слово я сдержал. Там никого не подвел, а подставить плечо другу там, порой значило - жизнь здесь, сейчас”.
Следующий вопрос: “Какое оно, боевое братство в мирное время?”. Ответ не заставил себя долго ждать: “Конечно же, мы по возможности встречаемся, обязательно 15 февраля, не забываем про семьи наших ушедших друзей, оказываем какую-то взаимопомощь друг другу, встречаемся с молодежью. Одним словом - мы для людей открыты”. На вопрос: “Что бы Вы хотели пожелать нынешней молодежи?” я услышала: “Конечно, молодежь сейчас другая. Правда и время другое. А пожелание простое - слушать своё сердце и дружить с головой. И ещё добавлю: в любой ситуации оставайтесь настоящими”.
Завершающим вопросом беседы было: “Мечта афганца о чем?”. “Наша мечта там по-моему, у всех была одна - вернуться живым, обнять родителей, влюбиться, нарожать детей. У большинства так и получилось. Впрочем, мы и сейчас все мечтаем об одном - о мире на родной земле и о здоровье родных и близких”.
Я, признаться, мечтаю о том же. Всем вам мира, добра, здоровья!
... Когда БТР подорвался на мине,
Ребята спасали друзей и погибли.
А нам говорят, что войны больше нет,
А нам говорят, это прошлого след,
А нам говорят, что зачистка прошла,
Признайте же правду:
Война есть война...