Благодаря нечеловеческим усилиям наших дедов и прадедов мы живем сейчас так, как они этого и хотели бы, — с голубым небом над головой, сохранив свою национальную идентичность, свою свободу и независимость. И люди, благодаря которым история сложилась так, а не иначе, заслуживают того, чтобы их знали и помнили. Поэтому мы, молодежь 21 века, должны сделать все возможное, чтобы сохранить имена и истории этих героев в бесконечном потоке времени и не позволить им затеряться. Одним из таких людей, достойных вечной памяти, был рубцовчанин Татаринцев Степан Гаврилович.
По случайному стечению обстоятельств мне в руки попали старая аудиозапись, где Степан Гаврилович рассказывает своей внучке о жизни в военный период, и его черно-белое фото. Глядя на награды на его груди и серьезный, но немного грустный взгляд, слушая тихий и уверенный голос, я пришла к мысли о том, что уже сейчас наша связь с ветеранами начинает прерываться, ведь они уходят, и уходят навсегда. Однако у нас, к счастью, остается возможность узнать что-то о людях, вырвавших когда-то нашу родину из лап фашизма, по фото и архивным документам.
Стёпа родился в 1924 году в селе Долгое Угловского района. Он был младшим ребенком в бедной крестьянской семье, и имя ему дали такое же, какое было у умершего к тому моменту брата, — Степан. Таким способом родители, по семейной легенде, хотели помочь судьбе освободить семью от лишнего рта, чтобы маленький Степан умер, как и его старший брат. Но из всех братьев Степан прожил самую долгую жизнь — восемьдесят восемь лет, насыщенных самыми разными событиями. Среди них была и Великая Отечественная война.
Когда Степан пошел в армию добровольцем в 1941 году, ему было всего 17. После трехмесячной подготовки в Бийске был переведен ближе к фронту в Ярославль, позже — в Крестцы, где произошла первая встреча с воздушной атакой немцев, и лишь потом их перевели на настоящие боевые позиции. В своем рассказе он говорит о перестрелках с немцами, о раненых товарищах и друзьях, о небольшой Венгерской деревушке с самым пестрым населением, примечая, что церковь в ней была большая, и приняли их радушно.
Каждое слово рассказчика точно и четко, словно высечено из стали, события — в аккуратном хронологическом порядке. Кажется, Степан Гаврилович помнит все даты и каждое число — от номера корпуса до количества выделенных пайков. Фразы произносятся строго, по-солдатски, и голос дрожит лишь в одном месте — когда Степан вспоминает о семье: "Нас было в семье пять сынов..." ...Теперь я знаю, как о войне рассказывают солдаты.
Самые разные и опасные ситуации были на его пути — и освобождение города Сливень в Болгарии, и тяжелая переправа через глубокую реку Дунай, которая "не то что Алей... Баржу тянет". Были и моменты, о которых так редко упоминают в историях о войне, — человеческие отношения с противником. Степан Гаврилович описывает их так: "В Венгрии мы с немцем стояли. В одной стороне, скажем, в правой, самое много – на 70 метров – немцы кричали: "Комрад, не стреляй, мы будем ужинать!". И мы кричали: "Русиш не стреляй, мы будем тоже ужинать". Никакой стрельбы не было, как раньше, гранаты не бросали".
Примечательно, что говорит он не о подвигах и битвах, не о жестокости и тяготах войны, а о быте простого русского солдата: "Нас отправили в город Горький. В Крестцах кормили ужасно плохо, на полу и вши, и всё, а здесь условия были такие: разместили в здании трехэтажной школы, всех в баню, врачи обработали раны..."
Во время службы у Степана был отпуск. Вот как он описывает свой приезд домой: "В сентябре приехал домой, матери дома нет, думаю, двери ломать? Окошко выставил. А бабушка, моей матери мать, слепая была, но слышала хорошо. Говорит: "Кто там?".
Я: "Вот я, такой-такой". "Так Марфы дома нет". "Я уже послал за Марфой…". У нас огород был на километр дальше от усадьбы, где мы жили. Мать приехала на кобелю, на собаке: "Ох, ох, ох". Тут я картошку помог выкопать, перевезти, по-хозяйски". Сын вернулся с войны — и сразу помогать по хозяйству, отдыхать некогда. Позже Степан уехал обратно в Румынию, а оттуда и в Болгарию к своей роте, где служил до демобилизации в 1947-м году.
Конец. Конец войны. Те, до кого эта новость дошла первой, еще на границе, лишь перешептываются: "Война кончилась", боясь вызвать панику. Каким нам обычно показывают окончание войны в кинематографе? Все счастливы, бросают вверх шапки, женщины встречают с фронта своих отцов и сыновей, солдаты тоже улыбчивы и веселы. Степан Гаврилович говорит об окончании войны спокойно, как о всего лишь одном из далеких событий военных лет: "И на рассвете 9 мая нам сказали, что война кончилась... Вывели нас, 24-й полк, на лужайку, чтобы все разместились там, и солдаты, и командиры полка. На руки солдатский паек, 150 водки".
Великая Отечественная война затронула историю каждой семьи нашей большой страны. Путь обычных солдат, таких как рубцовчанин Степан Татаринцев, наполнен подвигами, но, когда они о них рассказывают, те звучат так просто и без преувеличений, без пафоса. Это истории тех людей, которые сохранили России Россию. А мы обязаны сохранить их имена!
Валерия Петухова, ученица 11 класса школы №18 г. Рубцовска, участница образовательного проекта "Русский язык в медиапространстве", реализуемого в ЦИЯ "Лингва" с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов