Приближалась осень 1943 года, а пока стояли ясные солнечные дни безмятежного "бабьего лета". Командир батальона со своего наблюдательного пункта изучал позиции противника.Опытным глазом майор оценил обстановку и с невеселыми мыслями опустил бинокль. "Если такими темпами немцы будут укрепляться, то через пару недель село будет почти неприступным", – отметил он, и глубокая тревога кольнула сердце. А ведь прочность вражеской обороны придется испытать прежде всего его батальону. Сильнее всего тревожила мысль о возможных больших потерях. "Нужно бы припугнуть немцев, – подумал он, но тут же разочаровался: – А чем припугнешь?.."

Комбат и сердцем, и разумом понимал, что затишье, установившееся после весенне-летнего наступления, во время которого освобождены шахтерский Донбасс, большая часть Приазовья и почти половина Украины – явление временное. По всем приметам шли приготовления к новому, большому наступлению. Об этом догадывался не только он сам, но все чаще поговаривали в подразделении. А вот эти маневры противника и поспешность, с которой он укреплял Ворошиловку, свидетельствовали о том, что и враг не сидит сложа руки...

Размышление прервал голос начальника штаба батальона. Комбат по­спешно вошел в блиндаж и принял от вестового пакет с грифами "срочно" и "лично". Приказывалось всем командирам батальонов и выше явиться на дивизионный КП с докладом о состоянии боевой готовности подразделений.

– Кто занимает позиции против села Ворошиловки? – обратился к офицерам командир дивизии.

Антропов резко встал и отчеканил:

– Майор Антропов с вверенным мне батальоном!

– Вашему батальону, майор, предстоит решить трудную задачу: прорвать оборону в наиболее укрепленном районе. От вашего успеха будет во многом зависеть судьба операции не только вашего полка, но и, не скрою, всей дивизии.

Всю дорогу до передовой в ушах Антропова звучали слова генерала: "Вы это хорошо себе усвоили, комбат?" Он не замечал дороги, забыл об опасности быть подстреленным снайпером, когда, миновав лесочек, вышел на открытую местность. Он думал об одном: как избежать больших потерь при прорыве обороны противника. А то, что прорывать предстоит его батальону, теперь не вызывало сомнений.

Над головой Антропова с глухим клекотом пролетел снаряд дальнобойного орудия и разорвался недалеко, слегка дрогнула под ногами земля. Это вывело его из задумчивости. "Пристреливают", – подумал майор. И вдруг его осенило... Антропов знал, что во время артиллерийской подготовки, предше­ствующей наступлению, когда передовые позиции подвергаются массированной обработке снарядами всех калибров, включая и "Катюши", немцы, как кроты, глубоко зарываются в землю, носа не кажут из укреплений. В это время можно смело подползти к самым укрепленным позициям, не боясь быть замеченным. Есть большой риск попасть под обстрел своей артиллерии. Но этот риск, думал майор, ничто по сравнению с тем, что предстояло испытать батальону при лобовой атаке.

Артиллерийская подготовка началась в точно назначенное время. Где-то из глубины обороны ударила гаубица, затем другая, третья. Прошло несколько минут, и вся линия обороны противника утонула во мгле, в которой смешались дым, гарь, копоть, пыль. Земля сотрясалась от множества взрывов, воздух наполнился гулом орудийной пальбы, густым скрежетом "Катюш", гулом самолетов...

Комбат взглянул на часы и выбросил над КП условный сигнал. Он с тревогой и волнением наблюдал, как бойцы перелезали через бруствер траншей и окопов, мелкими перебежками углублялись на "нейтралку", терялись в зарослях степных трав. Следом за первым эшелоном пополз второй, третий. "Нейтралка" оживала на его глазах. Василий Яковлевич кивнул начальнику штаба и, выбросив за бруствер свое легкое тело, быстро побежал по степи, то и дело меняя для большей безопасности направление бега. Когда он достиг противотанкового рва, весь батальон уже занял исходные позиции для решающего броска. Маневр удался, и это обрадовало комбата. Он снова посмотрел на часы. На преодоление нейтральной полосы потребовалось около часа. Совсем недалеко, всего в десятках метров от противотанкового рва, продолжал бушевать огненный смерч, который, как заметил комбат, начал стеной углубляться в глубину вражеской обороны...

И вот прозвучал заветный сигнал. Комбат понял, что наступило решаю­щее мгновение для атаки, упустить которое значило потерять все. С криком "За Родину! Ура!" Василий Яковлевич выскочил из рва и своим примером увлек за собой в атаку весь батальон.

Удар оказался для нем­цев настолько неожиданным, что оставшиеся в живых бросились беспорядочно отступать под прикрытие сельских по­строек...

Вот как об этом написано в архивах Министер­ства обороны СССР:

"...Гвардии майор Ант­ропов настолько умело повел свой батальон, что враг не успел уничтожить даже свои склады с боеприпасами и имуществом.

В уличных боях батальон уничтожил 200 человек, захватил 2 склада с боеприпасами, минометную батарею и 4 исправных орудия. Майор Антропов лично уничтожил 52 вражеских солдата!"

Перебегая от одного дома к другому, комбат, прикрываемый ординарцем, короткими очередями прокладывал путь к центру села. Длинная очередь и свист пуль над головой напомнили об опасности. Стреляли из подвала двухэтажного дома. Ординарец бросил в подвал одну гранату, после взрыва – другую. Стрельба прекратилась. Василий Яковлевич выбежал из-за укрытия. В это время услышал очередь, что-то горячее обо­жгло голову.

...7 октября 1943 года в армейском госпитале в городе Макеевке гвардии майор Василий Яковлевич Антропов умер от ранений, полученных в последнем бою. А через месяц, в годовщину Великого Октября, командир дивизии прочитал личному составу батальона Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя Советского Союза (по­смертно).

Майору В.Я. Антропову было в это время всего 32 года. Он не помышлял о подвиге и бессмертии, он старался как можно честнее исполнить свой гражданский долг перед Родиной. И тем добился вечного признания живых. Его именем названы улицы в Инсаре и Макеевке, пионерские отряды, детские библиотеки. Земляки Героя, жители села Кульмеж Инсарского района, возд­вигли памятник гвардии майору В.Я. Антропову. Памятник-обелиск нашему земляку установлен и в шахтерском городе Макеевке, на его могиле.