В октябре 1941 года, после излечения, я прибыл в распоряжение отдела кадров Московского военного округа. Все мои попытки снова вернуться в свою дивизию ни к чему не привели. 15 октября я получил назначение на должность помощника начальника оперативного отдела 326-й стрелковой дивизии. Еe части формировались в Мордовии, а штаб находился в Саранске. Сроки для создания частей и подразделений были исключительно сжатыми, дни и ночи были заполнены организацией и обучением личного состава. От командного и политического состава всех рангов требовали как можно быстрее подготовить соединение для действующей армии.

К 5 ноября дивизия была укомплектована личным составом, но не полностью обмундирована и вооружена. Личный состав принял присягу. На второй день полки маршем двинулись к новому месту дислокации. Время в пути использовали на отработку различных военных задач. На новом месте быстро соорудили и оборудовали землянки для размещения личного состава. Боевая учеба продолжалась. В конце ноября дивизия по­грузилась в эшелоны и была переброшена в один из городов Рязанской области. Фронт проходил рядом. С часу на час ожидали приказа о выступлении. К этому времени весь личный состав получил зимнее обмундирование: новые полушубки, валенки, шапки, теплые шаровары, рукавицы. Однако у дивизии не хватало оружия: орудий, минометов, станковых и ручных пулеметов, боеприпасов. Части и подразделения недостаточно были укомплектованы средствами связи и транспортом. Все это беспокоило командира дивизии полковника Андреева. В начале декаб­ря меня вызвал командир дивизии.

– Вам, товарищ старший лейтенант, предстоит выполнить особое поручение, – объявил полковник Андреев. – Необходимо доставить пакет представителю Ставки Верховного Главно­командования Маршалу товарищу Ворошилову.

– Ехать мне к товарищу Ворошилову? – удивленно переспросил я.

– Да, к нему. И не ехать, а придется лететь. Дело особо важное и срочное. Вы хорошо знаете, что у нас в частях не хватает вооружения, боеприпасов и другого имущества. Если потребуется докладывать об этом устно Маршалу, то можете это сделать подробно.

– А куда лететь? В Моск­ву?

– Нет, – ответил полковник. – Вот сюда, – и командир дивизии указал на карте крупный населенный пункт. – Жду исполнения и доклада. Самолет для вас подготовлен.

– Когда вылетать?

– Немедленно.

Летели мы свыше часа. Самолет приземлился неподалеку от МТС, вдали виднелся белесый дымок паровозов, водонапорная башня, заиндевевшие деревья у привокзальной площади. На попутной машине до­брался до районного центра. Сразу же обратил внимание на двухэтажный дом, к которому было протянуто много проводов. У крыльца встретил майора. Объяснил ему, что мне нужно.

– Значит, вы с фронта. А где воюете? – поинтересовался он.

Я рассказал ему. Он спросил мою фамилию, проверил документы и ответил:

– Моя фамилия Фомин. Сейчас доложу. Ждите здесь. Спустя десять-пятнадцать минут майор пригласил меня в помещение. На ходу объяснил мне, что пакет вручен маршалу, но он желает говорить лично со мной. Я очень волновался, ожидая предстоящей встречи с Ворошиловым. Маршал стоял у стола. Одет он был в кожаное пальто, без головного убора. Я сразу же узнал Климента Ефремовича. Ворошилов подал мне руку.

– Я знаю, что вашей дивизии нелегко. Знаю, что не хватает оружия, боеприпасов, транспортных средств. В ближайшие дни Ставка вам поможет. И не только вам, а всей 10-й армии. Скажите об этом командованию.

Маршал объяснил, что все требуемое для дивизии будет подано в железнодорожных эшелонах, назвал станции, предложил организовать быструю разгрузку и доставку в части. Рекомендовал обратиться за помощью по разгрузке и доставке оружия в местные партийные организации и Советы.

– Сам-то родом откуда? – поинтересовался Ворошилов. Я ответил. Затем он спросил, давно ли я в армии, какое настроение у личного состава. В заключение пожелал успеха и спросил, на чем буду добираться до своей дивизии.

– На самолете, товарищ маршал, – ответил я.

– Это хорошо.

Майору Фомину он напомнил, чтобы меня накормили.

С чувством гордости за свою встречу с маршалом К.Е. Ворошиловым, большой благодарности за обещание помочь нашей дивизии, радостный за выполненное поручение полковника Андреева я возвращался в свою дивизию. Прилетел на место. Вскоре пришли и эшелоны с оружием, боеприпасами, снаряжением. Партийные и советские органы мобилизовали людей, транспорт, вплоть до коров, для вывозки груза со станции. Войска получили все необходимое, чтобы успешно вести наступление.

Пока я был занят выполнением задания, наша 326-я дивизия с боями продвинулась далеко вперед, освобождая один за другим населенные пункты. Мне пришлось догонять свой штаб в районе Серебряные Пруды – Масловка. В одном из домов я встретился с полковником Андреевым. Командир дивизии был тяжело ранен и лежал весь забинтованный, многое я хотел ему рассказать о встрече с К.Е. Ворошиловым, его помощи нашим войскам, но врачи не разрешали его беспокоить. Пришлось ограничиться лишь одной фразой: "Задание выполнено". Он слабо кивнул головой и подал мне руку, на глазах у него были слезы. Попрощавшись, я вернулся к своей работе.

В первых числах января 1942 года меня назначили начальником штаба 1099-го стрелкового полка. К этому времени нашим частям предстояла задача – выбить противника из района Барятинская-Красный Холм и других населенных пунктов. Районный центр Барятино находился на подступах к важному железнодорожному узлу Занозная. Противник придавал большое значение обороне этого района. В течение длительного времени подступы к нему укреплялись специальными подразделениями. Были построены снежные и ледяные валы, вырыты окопы. На окраине города оборудованы пулеметные и минометные позиции. Разведка сообщила, что Барятино и населенные пункты Крутая и Красный Холм обороняются усиленным пехотным батальоном, насчитывающим до 500 солдат и офицеров, а также располагающим большим количеством артиллерии.

Нашему штабу пришлось детально разработать проведение предстоящей операции. Она сводилась к следующему: создавалась ударная группа в составе третьего батальона под командованием лейтенанта Макринского, командира артиллерийской батареи лейтенанта Куликова, роты станковых пулеметов под командованием Дегтярева, минометчиков и взвода разведки. Общее командование над группой возлагалось на заместителя командира полка старшего лейтенанта Романкевича. Ей предстояла задача: обойти укрепленный узел противника через населенные пунк­ты Старая и Новая Слобода, Ракитная, выйти на ближайшие подступы к железнодорожной станции Барятинская и преградить пути отхода противнику.

В эти дни дул сильный северный ветер, было морозно. Снежная сечка била в лицо, слепила глаза. Но бойцы шли уверенно вперед и в течение ночи с 10 на 11 января обошли с юга Барятино и незаметно, без единого выстрела, сумели вплотную подойти к противнику. Подразделениям с ходу удалось занять деревни Новая Слобода и Ракитную. От местных жителей стало известно, что между деревней Новая Слобода и Барятином находится большой склад с боеприпасами.

Ударная группа успешно выполнила свою первую задачу и вышла в указанный ей район. Затем последовало общее наступление. Нашему полку в наступлении помогал один батальон 1097-го полка, удар он наносил по Красному Холму и району МТС.

Общему наступлению предшествовала артиллерийская подготовка. А когда батальоны двух полков поднялись в атаку, артиллеристы поднялись со своих позиций и выкатили орудия на прямую наводку. Они начали наступать вместе с пехотинцами, поражая живую силу врага. Снег был глубоким, пушки частями приходилось перетаскивать на руках. Каждый шаг доставался ценой больших усилий. Находясь среди наступающих подразделений, я видел мужество и героизм наших воинов, смело шедших в атаку. Враг вел по нашим наступающим подразделениям огонь из пушек и минометов. Снаряды ложились густо, в цепях бойцов были убитые и раненые, погиб комиссар полка Черепанов. Но наступление продолжалось. Город атаковали также с других сторон. И тогда враг не выдержал, начал отходить. Гитлеровцы потеряли убитыми и ранеными более двухсот человек. Сорок солдат и офицеров было взято в плен. Наши войска захватили большое количество военного снаряжения, боеприпасов и продовольствия. В этих боях особенно отличились товарищи Куликов, Семенов, Котов, Романкевич, Дегтярев, Мукосеев, Кореньков, Кучинский, Шанкин, Мягков и многие другие.

Передышка после боя была недолгой. Впереди предстояли новые бои с немецко-фашистскими захватчиками. Так начинался боевой путь 326-й дивизии, сформированной в Мордовии.