Наш визит к ней не первый, не так давно мы уже пытались с ней встретиться, чтобы впитать в себя мудрость прожитых ею восьмидесяти лет, но... Бабушка “ушла в район в поликлинику”! Вот это да! Но, встретившись с Марией Семёновной на этот раз, удивление прошло – эта милая и очень позитивная бабушка даст фору и молодым, столько в ней бодрости и жизнелюбия!

Чинно уселась за столом – чего же вам такого рассказать?

– Родилась я в Большом Логу, местная, можно сказать, – начала свое повествование, – родители мои Порваткины Семён и Анна звались, мама в колхозе трудилась, а отец – в лавке, типа магазинчика. Оба неграмотные были, а вот доверили отцу такое дело ответственное. Мне было 4,5 года, когда его на войну призвали. Как это было – не помню уже, слишком мала была. А вот то, что вместе с конём забрали – это точно. Он в то время кладовщиком был, на подводе возил продукты, вот и коня, и его – на фронт. Забрали и старшего брата, и ни один из наших мужчин не вернулся с войны...

Похоронку на брата семья получила в 43-м, на отца – спустя год. Не от пули фашистской погиб, не в горячем бою, а объезжал лужу после ливня и подорвался на вражеской мине. Так осталась мать одна и детей шестеро по лавкам...

Жили очень бедно. Как назло, неурожайный на картошку год лишь усугублял положение селян. Корова от голода сдохла... последняя кормилица.

“Помню, как мама ходила в поле по гумнешкам (маленькие кучки зерна – ред.) пшеницу собирать. Раньше не сразу на ток зерно возили, а ссыпали всё в кучи, возили потом. И вот там зёрнышки останутся на земле, мама веником сметает это в ведро вместе с землей, просеет потом, размелет на рушилке да лепёшек напечёт. Ели два раза в день, на обед на стол поставить было уже нечего. Суп из конского щавеля – вот вся еда. Летом-то проще, зелени полно в полях – саранки, медунки, пучки. Этим “кормила” нас роща неподалёку...”

Маня подросла, пришло время идти в школу. Назрел практически нерешаемый вопрос – в чём? Одолжила платье старшей сестры, которое только что по полу не волочилось. Приладила поясок, подоткнула подол – сойдёт! В школу придёт, парнишки озоруют – дернут за подол, вся конструкция рассыплется. Приходилось вновь поясок прилаживать. А на ноги обуть было нечего вовсе. Сентябрь бегала на занятия босиком, пока погода позволяла. Чуть похолодает – ученица дома сидит. Так и ходила в первый класс три года по одному месяцу. Потом повезло – старший брат вырос из ботинок, обувь по наследству перешла к Мане. Но башмаки были настолько велики и тяжелы, что у хрупкой девочки еле хватало сил “донести” их до школы, там, если её вызывали отвечать, “выпрыгивала” из обуток и красовалась у доски босая. Было бы это забавно, если бы не было так грустно... Четыре класса закончила в своём посёлке, потом стала ходить в Заковряшинскую школу. Опять же, пока тепло, туда-обратно топали ученики пешком. С наступлением зимних морозов пришлось снимать квартиру.

Год 1954-й. Этот год дважды знаменателен в судьбе Марии Семёновны: в начале года она вышла замуж за Юрия Мальцева из маленького посёлка Вулкан, в самом конце – на свет появляется их первенец.

“Я ж его и не знала совсем, супруга моего будущего! Ходили в кино, после кино танцы и пляски. Видимо, там он меня и заприметил. Домой возвращались – песни, частушки, людям спать не давали, поди... А в первом часу ночи однажды стучат в двери. Мама с печки спрыгнула, открыла – заходят свахи и жених вместе с ними, метут вениками себе дорогу. Мама сразу догадалась: за Маней пришли! Будит меня, а меня аж заколотило: да какая же я невеста! “Мама, у меня ведь ни приданого, ничего за душой нет! Не пойду я замуж!” А мама мне говорит: “Ты выйди с ним на улицу да поговори, а там видно будет”. Вышла с ним, а он мне и говорит: “Ты, Маша, не волнуйся, у меня и у самого только пальто осеннее, всё наживём!” Согласилась, мама купила мне платье (у меня их стало целых два), простыню, одеяло, а подушки свои отдала. На чём они сами спали – не знаю, наверное, кулак под голову клали... Так я и вышла замуж – в подшитых валенках и штопаной фуфайке...”

Пожалеть о том, что рано и так нечаянно вышла замуж, не пришлось, переехала к мужу на Вулкан, сразу сошлась характером со свекровью, жили дружно и по-доброму. Четверых детей нажили, и ребятишки получились замечательные – любящие, заботливые, очень внимательные и трудолюбивые: Михаил, Сергей, Борис и доченька Светлана.

Один из них, Сергей, как раз в минуты нашего разговора зашёл (уже не первый раз за день) навестить маму.

– Она у нас самая замечательная, – говорит он, – да и какие ещё мамы могут быть? Добрая, ласковая, у неё хочется бывать как можно чаще. И не потому, что это как бы обязанность моя, как сына. А потому что в отчем доме всегда все наполнено теплотой и уютом, который может создать только мама. И готовит она вкусней всех, и самая красивая – она, и самая ласковая.

С этим не поспоришь. А мама сидит, чуть смущённая, и перебирает натруженными руками.

– Много работали?

– Ох, мои руки всё переделали! И коров доили в колхозе, и сеяли, и веяли, и дрова кололи и пилили для хозяйства. А сколько снега ими перекидано лопатой для снегозадержания! Разве перечислишь всё!

Обратила внимание на связанный крючком коврик:

– рукодельничаете?

– Да сейчас уже руки не такие шустрые, глаза не такие зоркие. В прошлом году вот навязала 21 коврик, раздала всем, раздарила. Нынче ничего такого уже не делаю. Раньше-то вязала и носки, и варежки, и гольфы. Спасибо свекрови моей, что научила меня прясть.

“Свекровь (мы на Буяне уже жили) и говорит мне: “Марусь, я вот помру, а прясть ты не умеешь, кто ж тебе прясть-то будет?” Вот я пришла домой, шерсти натеребила, привязала кудель к кровати, напряла “собачью лапу” – где тонко, где толсто. Принесла свекрови показать, она говорит, мол, нет, Маруся, так дело не пойдет! Я домой пришла, старательно напряла полную веретёшку, принесла – вот, говорит, теперь молодец, теперь я помру, так знаю, что ты прясть умеешь!”

И ещё одно увлечение было у Марии Семёновны – пчёлы! Она держала их очень долго, много не разводила, но себе и на продажу сладкого лакомства хватало.

– Вы знаете, я так мёд любила, что, казалось, вот поставь мне банку трёхлитровую на стол – съем, и ничего мне не будет! Всему научилась – и рой снимать, садить семьи в улей, качать мёд.

Постепенно к этому пристрастился и сын. Теперь он заведует пчёлами в семье, а бабушку отпустили на заслуженный отдых.

Вы знаете, не хвалит бабушка своих детей и внуков, но по ухоженному и вполне современному жилищу, по благоустроенной усадьбе видно, что их руками здесь сделано очень много. И тянутся дети и внуки к родному дому, чтобы согреться у маминого плеча.