На дворе XXI век, давно привычны полёты в космос, а интернет-связь теперь практически у каждого в кармане. За несколько минут или даже секунд можно связаться с человеком, находящимся на другом континенте. А между тем, рядом с нами живут люди, которые не только застали то время, когда пахали и боронили на лошадях, но и сами это делали, жили впроголодь, особенно в годы войны. Но при этом они сохранили силу духа и доброту в своей душе.
Один из таких сельчан - житель Цыганова Илья Григорьевич Егоров. Илья Григорьевич, несмотря на свои 90 с лишним лет, – неплохой рассказчик, и недавно мы записали его воспоминания.
Всё детство – на полях
- В нашем Цыганове самых старых жителей всего двое – я да ещё Татьяна Илюшникова, - говорит Илья Григорьевич. – Родился я в 1928 году, и уже до войны начал работать. С весны и до поздней осени с другими ребятишками боронил на лошадях, возил солому и сено. Всё, что по силам было, то и делали. А в 1941 году мне было 13 лет, и в войну мы, пацаньё, уже полноценными работниками считались. Хорошо, если ещё какого старика с нами на поле отправят, чтоб досматривал. Если что случится, он помогал, всё по уму подладит, и опять мы поехали. А что было делать? В войну голод допекал, есть было нечего. Мы жили вчетвером – мать и нас три брата. Ну, заваруху какую-нибудь мать сварит или картошку, а хлеба не было. На полях же нам хоть по 200 граммов хлеба каждый день давали. И голодно было, и холодно. К концу войны в колхозе лошадей почти не осталось, дров привезти было не на чем. Люди стали быков обучать, чтоб хоть чурку дров добыть да привезти. Я тоже нашу коровёнку обучил груз возить. Мы с соседским пацаном вдвоем ездили за дровами на луга. Как-то весной плоты водой по лугам раскидало. Так мы чурки по две с соседом отпилим, погрузим, привезём домой и дня два топимся...
Овощи возили даже на базар
- Жизнь стала полегче уже после войны, в 50-ых годах, - продолжает вспоминать Илья Григорьевич. – Я в это время также работал в полеводстве, бригадиром. Наша бригада сеяла 1000 гектаров зерновых. МТС нам тогда здорово помогала техникой. Питание у колхозников стало получше, людей кормили обедами, продукты были, овощи. Под моим началом был ещё колхозный огород соток эдак восемьдесят, за которым ухаживали семь старух. Они и картошку сажали, и овощи, и лук растили. На зиму овощи складировали в подвалы, а излишки даже на базар в город возили…
От иголок до тазов и ванн
Илья Григорьевич говорит, что никогда не думал, что будет у него в жизни момент, когда он встанет за прилавок и станет торговать! Но между тем такое в его жизни было, и продавцом в сельмаге он проработал почти 20 лет.
- У меня с детства с одной ногой проблемы, - поясняет Илья Григорьевич. - Видимо, после перелома срослась не так, как полагается. А тогда какие врачи были – один на весь район. Нога с тех пор в колене не гнётся. По молодости она меня не донимала, я и мешки таскал, и всё делал. А с возрастом она дала о себе знать. После курса лечения я стал работать на весовой, зерно принимал и отпускал. А хозяйка моя Анна Титовна была продавцом. И как-то наш председатель Фёдор Иванович Визнер говорит мне: "Шёл бы ты к жене в напарники. А то и тебе тяжело, и ей там не под силу ящики да мешки с сахаром таскать, а вместе вам легче будет". Душевный он человек, людей всегда понимал. Так я стал торговать. Привезу товар из Зырянки - дня два-три торгуем. Тут опять что-нибудь понадобилось - беру машину в колхозе и еду за товаром. В сельмаге же всем торговали – от иголок, спичек и до печного литья. Говорят, что раньше в магазинах ничего не было. А торговали мы каждый день, народ шёл и шёл. Всё основное и самое нужное - сахар, масло, рыба, конфеты хорошие, ткани, хозяйственные товары – в магазине были. А в день зарплаты в колхозе мы не уходили из магазина до тех пор, пока всех не отпустим. Домой заявлялись в 12 часов ночи. С нами жила моя мать Дарья Ефимовна, так она сварит детям, а их у нас четверо, накормит всех. За 20 лет у нас с Анной Титовной ни разу недостачи не было. Потом я уже ушёл на пенсию по инвалидности, жена взяла другого напарника, но неудачно…
Дом с резными ставнями
Дом, в котором живёт Илья Григорьевич и в котором выросли его дети, очень большой. Хозяин дома говорит, что топить в морозы приходится много. И хорошо, что в доме две печки, а то не натопишь. Припасти дров помогают внуки, из города часто приезжают дочери. А Илья Григорьевич рассказывает историю своего дома.
- Дом этот построен давно, до войны ещё, - припоминает Илья Григорьевич. – Тогда в деревне поселились у нас отец с сыном. Они приехали откуда-то из Новосибирска. В деревне взрослые меж собой поговаривали, что они из каких-то богатеньких, с деньгами и что даже золотишко у них водится. Они наняли плотников, и те поставили им дом, окна наличниками резными украсили. С плотниками отец с сыном рассчитались деньгами. Сын этого пришлого мужика работал в колхозе кладовщиком. Потом случилась у него недостача, и эти пришлые люди сбежали из деревни, и дом бросили. Может, побоялись, что судить будут. Колхоз забрал этот дом себе, вроде как в счёт недостачи. В одной половине сделали контору, а вторую половину оценили и продали потом нам с матерью и братьями. Мы работали в колхозе и потихоньку за дом рассчитались. Потом во второй половине другая семья поселилась. Позже мы у них выкупили вторую половину, и здесь уже выросли все наши дети. Дом крепкий до сих пор, на совесть сделанный. Если натопишь хорошо, то хранит тепло. И резные наличники сохранились. А кто были те мастера – никто теперь не знает.
Несмотря на свои солидные годы, Илья Григорьевич летом ещё работает в огороде. Грядки, конечно, не копает. А вот поливать – поливает. Говорит, что приспособился, пока дочери в городе, поливать с помощью шланга. Не может сидеть, ничего не делая.