Поезд, выстукивая знакомую мелодию, мчал Николая к заветной мечте. Скоро он будет дома…
Ещё в 1984 году покинул он малую родину. Пока была жива мама, старался навещать её и родных дважды в год. Но в связи с событиями последних лет на Украине ездить в родные места стало сложнее.
Следующая его остановка – г. Черновцы. Волнение сжимает всё сильнее. Кажется, стук сердца заглушает стук колёс поезда. В памяти всплывает мелодия "Славянки". При Советском Союзе через Черновцы проходило четыре поезда и все встречал и провожал оркестр на привокзальной площади, именно "Славянкой". Люди уезжали из дома, возвращались обратно. Прощались, расставаясь, радовались, встречаясь под торжественные звуки марша. И эти звуки становились чем-то неотъемлемым от них. И теперь, при одном только воспоминании, Николай ощущал, как ностальгический ком застревает в горле.
Мама. Она всегда знала, когда приедет сын. Чувствовала своим материнским сердцем. И, когда приближался радостный день встречи, выходила на улицу и встречала автобусы (они проходили мимо их дома). Николай знал, что мать будет беспокоиться и старался не сообщать о времени приезда.
О, Мама! Она спешит к нему, раскинув руки: "Я тэбэ чикала! Я тэбэ чикала! (с укр. – Я тебя ждала!). Встречала – плакала и провожала – плакала… На утро накрывала богато стол. Самыми разными кушаньями – едой из детства: мамалыга – второй хлеб на Украине (из кукурузной муки), овечий сыр; украинский борщ с копчёной косточкой; вареники из вишни со сметаной на пару…
С этими варениками со сметаной был в детстве случай.
В те годы практически не продавалась православная литература, а мама Николая Анна Константиновна очень сильно хотела прочитать Библию, и однажды приснился сон, что заветную книгу принёс седой старичок. И вскоре он действительно пришёл в их дом. Мать узнала гостя из сна и только руками всплеснула: "Боженька!" Ему также был явлен сон, из которого он узнал, что в его Библии нуждается женщина Анна. В воскресный день, мама готовила вареники из вишни на пару. На радостях она хлопотала вокруг старичка, усадила за стол, поднесла вареники со сметаной…
Три брата, Коля, Костя и Митя, сидели на печке, свесив ноги, и с любопытством наблюдали, как дед уплетает вареники, а по его белым пушистым усам течёт сметана. Ни дать ни взять – эпизод из фильма "Вечера на хуторе близ Диканьки". Помните, как там деду вареники сами в рот прыгали? Нахохотались дети до слёз! Долго ещё потом вспоминали и, держась за животы, падали от хохота.
Детство – это самое трогательное время в жизни человека, пусть даже оно не совсем безоблачное. Николай был старшим, и ему доверяли досмотреть за двумя младшими братьями и сестрёнкой Таней. Каждый из мальчишек пас на лугах свою корову. На поводке выводил свою кормилицу Марусю и Коля. Мальчишки постарше объединяли скот в стадо, а сами играли в воинки, строили шалаши. Чуть позже примкнул к ним и Николай.
Он мечтал стать строителем, чтобы строить красивые дома. Однажды, пока Маруся набивала зеленкой пузо, он наделал из земли маленьких кирпичиков и сложил из них маленький дом – это был макет настоящего особняка с крышей, окнами. Не успел юный строитель налюбоваться своим творением, как с горы на водопой, задрав хвосты, понеслось стадо коров. Одна наступила прямо в центр кирпичного домика, еле успел он отпрыгнуть в сторону. Мгновение, и топот копыт стих, остались только клубы пыли. Николай сидел рядом с остатками своей стройки и от досады ревел, размазывая по лицу слёзы. Подбежали пацаны: "Колю, ты шо?" – "Дом разломили-и-и…". Ребятам смешно, а ему вовсе не пустяк, два дня возводил – обидно!
В то время два его деда, Дмитрий и Константин, строили дом, и Николаю было безумно интересно всё. Он наблюдал за их работой с полной серьёзностью и точно знал, что освоит это сложное дело – строительство.
Теперь, когда сам уже давно дед, он вспоминает, насколько мудро поступал с ним его дед Дмитрий. Коля постоянно находился около него, выполняя мелкие поручения: "Колю, на мелочи, сходи купи 100 граммов гвоздей мелких, будем рамы стеклить". Коля сбегал. "Ну добре. Пошли пообедаимо". И пока дед обедал, внук все гвоздики забил в тюльку. После обеда дед спохватился: "Где?" – "Не бачив, не бачив (не видел)", – оправдывался Коля. Бранился дед на румынском языке, песни петь любил румынские. Пожурил внука снисходительно, дал мальцу в руки плоски, отвёртку и заставил доставать все гвоздики до единого. Вот тут пришлось помощнику попыхтеть – работушки хватило до вечера.
Дед Дмитрий – о нём у Николая особенно теплые воспоминания. Дмитрий Григорьевич с 1907 года. На Великую Отечественную его не взяли – дали бронь, был председателем колхоза. Но в загранотряде повоевать пришлось. О том, что в те годы и после войны часто шастали бандеровцы, Николай от деда слыхал. В начале войны бандеровцы убили его сестру и двух племянниц-комсомолок. Дед испугался и ушёл с румынами. Домой вернулся в 1947 году.
По возвращению бывший председатель снова взялся восстанавливать колхоз. Дед так и остался председателем до пенсии.
Бандеровцы устраивали обстрелы, налёты на работающих в поле. Отец Николая – Фризан рассказывал, как в 1952 году они прятались под телегой от пуль, отцу было 14 лет.
После выхода на заслуженный отдых дед стал столярничать. Умел делать многое. Маленький Коля крутился около него. Рубанки, фуганки, разный инструмент – всё это очень нравилось мальцу. Дед делал кадки, бочки, ткацкие станки из бука, дуба, двери, окна, гнул из железа вёдра, ванны, ковши. Обучил ремеслу сына Фризана. В армии они с сослуживцем сделали 11 ведер для противопожарного щита, и им дали отпуск, навык пригодился и там.
Истинную веру и любовь к Богу привил дед Костя (Константин Григорьевич) по материнской линии. Он был звонарем при церкви святителя Николая Чудотворца. Старинная деревянная церковь, построенная без единого гвоздя в 1827 году, располагалась напротив здания школы. В большие православные праздники назначали дежурных учителей, которые детей в церковь не пускали. Николаю в этом смысле было проще, дедушка Костя проводил его через заднюю дверь, и обязательное правило – исповедаться и причаститься на Пасху Христову – Коля выполнял.
После 8 класса Николай, как и мечтал, поступил в Черновицкое строительное училище. Уже после первого года учебы оштукатурил времянку. Под окном вырезал олимпийские кольца. После второго года учебы выложил в доме у соседки пол шестигранной плиткой, после третьего – капитально отделал сырой штукатуркой весь дом у брата. Преподаватель посмотрел работу, и одному из группы Николаю Цуркан присвоили четвертый разряд.
Стук колес отмеривал версты, а память возвращала "версты" судьбы: детство, юность, первая любовь, армия… Служил он в Чехословакии, в танковом полку. После армии устроился на Кишиневский ковровый комбинат. Энергия кипела, и он отдавался делу, оставаясь сразу на две смены. На комбинате встретил свою судьбу, свою половинку – Нину. Она работала ткачихой. Поженились. Жить переехали к ее родителям в Заболотово. К тому времени Елизар Павлович и Ангелина Терентьевна из Удмуртии переехали в Заболотово и работали в совхозе "Западный".
Урал встретил Николая трескучим морозом, а он в ботиночках на тонкой подошве, в легкой куртке. Было необычно ощущать, как дыхание, замерзая, окутывало шевелюру черных кудрей серебристым инеем, а ресницы становились белыми и пушистыми. Природа в зимнем убранстве казалась сказочной. Николая приняли строителем в совхоз, затем работал мастером, начальником ЖКХ, заготовителем и все время что-то строил, строил.
Но в полной мере мечту стать отличным строителем, осуществил его сын Костя. Он окончил Очерский техникум по специальности "строитель" и овладел профессией в совершенстве. На его счету уже 18 построенных домов! Да, Николай Фризанович не только отец троих детей, но и дед и с возрастом все трогательнее становятся воспоминания о прошлом.
Две недели дома пролетели, как одно мгновение. Николай Фризанович знает, что и эту двухнедельную "киноленту" он будет прокручивать не один десяток раз. …Сестра Татьяна копошилась на кухне.Она живет в родительском доме. Николай благодарен ей за это. Всегда можно вернуться в отчий дом.
– Таню, ты что там наготавливаешь?
– Я вспомнила, что тэбэ еще не угостила варениками из вишни на пару, як мамо. Пометаешь, в дэтынстве готовила?
– Не вже можно зубуты дитячу хату и вареники на пару!
P.S.
– Уже тридцать четыре года мы живём на Урале, – говорит Николай Фризанович. – Большесосновский район стал второй родиной. Здесь прошли зрелые годы моей жизни. Пока дети подрастали, я старался возить их к дедушке с бабушкой по пять – шесть раз в год. Чтобы они знали, где их корни. Их родиной стало село Заболотово, где родились, прошло их детство и юность. А теперь уже у них родились дети, мои внуки Дмитрий, Ратмир и Анна.