Юбилей Великой Победы открыл перед творческим коллективом редакции "СВ" ещё больше возможностей лично общаться с людьми, пережившими войну. За счастье стало видеть, слышать, убеждаться в том, что должное внимание стало уделяться людям мудрого поколения, наделённым статусом "Дети войны".
Совсем недавно к нам обратилась Елизавета Акимовна Жилина - медсестра с 45-летним стажем работы в здравоохранении и просто приятная в общении, интеллигентная бабулечка и, как удалось ощутить и почувствовать, очень душевный и добрый человечек.
Елизавета Акимовна попросила поблагодарить от её имени через городскую газету директора молокозавода Валерия Левицкого. Дословно это прозвучало так:
- Валерий Анатольевич оформил подписку на "Саянские ведомости" детям войны, в том числе и мне. Скажу так: правильно воспитали этого чуткого человека его родители, коль он проявляет заботу о пожилых людях. Спасибо ему от всей души. Газета стала неким спасением от того угнетённого состояния, которое я испытываю почти год после того, как ушёл из жизни мой муж - Виталий Михайлович Жилин. Четверг - день выхода газеты, теперь жду с нетерпением, потому что она скрашивает моё одиночество. Прочитываю её от первой до последней страницы, благодаря чему приходит осознание: жизнь продолжается. Живут городские улицы и микрорайоны, появляются интересные новости, а вместе с ними желание куда-то сходить, что-то посмотреть. Спасибо коллективу газеты за публикации о людях старшего поколения, на долю которых выпала война. Читаю и сопереживаю: это и моя судьба, и убитое войной моё детство...
Судьба и война не пощадили детство Лизы уже на третьем году после её появления на свет на станции Машково Новосибирской области. Сначала скорое на расправу время вырвало из семьи отца - машиниста паровоза, объявленного врагом народа, что легло чёрным пятном на её детство, юность, молодость вплоть до полной реабилитации ни в чём не повинного работяги Акима Ивановича Коренькова. Едва Лизе исполнилось четыре годика, от тяжёлой болезни в 42-ом скончалась мама Настя, не прожившая на этом свете и четвертинки века. Лиза с сестрёнкой попали в детский дом, а братишку забрала бабушка, которую, в силу её неуживчивого и сурового характера, на станции именовали "коренчихой".
- Новосибирский детский дом стал для нас вторым домом, - струится тёплый взгляд моей героини в холодное и голодное детство. - Помню, как с первых же дней называла мамой любую из воспитательниц, погладивших по головке, посадивших меня на коленки. За счастье было ходить за ними, вцепившись в подол. Они и стали для меня родными людьми, от них на всю жизнь научилась видеть и делать добро даже тогда, когда собственное существование было за гранью выживания. Мужья наших воспитательниц воевали и гибли на фронте, а они находили в себе силы любить нас, никому не нужных, чужих ребятишек.
Когда Лиза окончила пять классов, отец получил разрешение забрать дочерей в колонию-поселение на станции Решёты Красноярского края. О том, как ей жилось там с мачехой, Елизавета Акимовна вспоминать не захотела. Обронила одну лишь фразу: "Второй мамой для меня она не стала". Да и жизнь на новом месте для неё превратилась в однообразные будни в сопровождении злющего лая собак, рвавшихся с поводков в руках конвоиров-охранников.
- Клеймо врага народа, которое многие годы носил наш отец, отпечаталось и на моей судьбе, - с горечью говорит Елизавета Акимовна. - Мечтала стать правозащитником, ходить в погонах, но кто меня примет на учёбу с таким "пятном" в биографии? По окончании школы вернулась в Новосибирск. Там поступила в медучилище, потому что другого выбора у меня не было. Учиться было сложно не только потому, что помогать было некому: сильно боялась вида крови. Доходило до того, что с практических занятий меня выводили под руки: падала в обморок. По окончании училища эту слабость искоренила работа в городской больнице № 29 Октябрьского района, где мне, медсестре терапии, довелось обрабатывать раны и накладывать бинты в первый же трудовой день. Чего только не приходилось здесь делать: быть на подхвате в "скорой", таскать тяжеленные носилки с больными, дежурить сутками… Любую трудность переносила с одной мыслью: мне же добрые люди помогли выжить и встать на ноги, поэтому пришла пора и мне добром рассчитаться. С тех пор и по всей своей жизни стараюсь платить людям только добром.
Добром отметились годы работы в системе здравоохранения не только Новосибирска, но и Дивногорска, а затем Саяногорска, куда Елизавета Акимовна перебралась в начале 70-х вместе с мужем и маленьким сыном. С благодарностью вспоминает она своих коллег, имена которых вписаны в летопись саяногорской системы здравоохранения: главврача Валерия Костромина, Людмилу Волынскую, Татьяну Заярную, Юрия Пушкарёва, Валентину Галемину и всех, с кем впоследствии довелось работать на этом поприще.
В начале 90-х супруги Жилины похоронили единственного сына, что подкосило их здоровье, лишило смысла жить с надеждой на будущее: их Саше - студенту Омского ветеринарного института, было всего лишь 22 года…
- Держались друг за дружку как могли, - дрожит голос моей собеседницы. - В мае прошлого года ушёл из жизни мой Виталий Михайлович. Осталась одна-одинёшенька. Племянница Леночка и её семья зовут жить к себе в Сочи. Пока не решаюсь, но знаю, что без живой родной души не смогу пережить одиночество. Они мне в этом помогут, и я им в чём-то смогу быть полезной. Так ведь?
Даже не сомневайтесь, Елизавета Акимовна. Вашей души хватит на всех. Мне, корреспонденту городской газеты, тоже хватило даже после единственной беседы с вами, чтобы точно приметить: добро там, где вы…