Эпоха складывается из судеб отдельных людей, каждый из которых несет в себе малую частицу ее духа. Среди свидетелей и творцов истории журналисты занимают особое место. Они часто не только отражают происходящее в авторских произведениях, рисуя пером словесную картину, но и становятся героями и жертвами своего времени.
П.П.Галкин родился в селе Лапша Первомайского района в роковом 1914-м. Том самом, открывшем ХХ век Первой мировой, за которой последовали две революции 1917-го, развал Российской империи, Гражданская война, а впоследствии – раскулачивание и массовый террор. Лихие были времена, кровавые и безжалостные.
Сведений о биографии Павла Прокопьевича крайне мало, их пришлось собирать буквально по крупицам, восстанавливая, как мозаику, картину его жизненного пути.
Трудовую биографию Павел начал в 14-летнем возрасте, в 1928-м. В декабре 1927-го на ХV съезде ВКП(б) был провозглашен курс на коллективизацию, и, вероятно, работать Павел начал в колхозе. К тому времени его семья, предположительно, обосновалась в Дивееве, которое в 1931-м вошло в состав Глуховского района.
Героя нашего повествования судьба одарила талантами, благодаря которым он проявил себя.
На сохранившейся фотографии П.П.Галкин – на курсах секретарей колхозных ячеек комсомола. На другом снимке, датированном 17 марта 1933г., Павел Прокопьевич уже в составе президиума первого слета колхозных ударников (передовиков производства) Дивеевского района. На подписи к фотографии значится, что он – исполняющий обязанности секретаря Дивеевского райкома комсомола. К моменту проведения IV пленума районного комитета ВЛКСМ, 12 июля 1933-го, Павел Прокопьевич стал секретарем без приставки "и.о.". Еще одна фотография запечатлела П.П.Галкина в числе участников совещания партийного актива Дивеевского района в 1934-м.
В августе 1935-го фотограф снял Павла Прокопьевича уже за столом в кабинете Дивеевского райисполкома. Это наглядный пример того, как работал социальный лифт в первые десятилетия Советской власти, когда талантливые люди продвигались по партийной и (или) государственной лестнице благодаря своим способностям. К числу способностей П.П.Галкина, человека образованного, его современники-односельчане относили грамотность, энергичность, коммуникабельность, умение вести за собой простой трудовой народ. По их воспоминаниям, Павел Прокопьевич хорошо владел словом и был замечательным оратором. На его выступления во время митингов и демонстраций стекался люд даже из окрестных сел и деревень, двадцатилетнего комсомольского и партийного вожака с упоением слушали уважаемые старики.
Но 1930-е годы – это не только время коллективизации и индустриализации, грандиозных строек первых пятилеток, но и период массовых репрессий. Их окрестили "сталинскими", свалив в одну кучу и внутрипартийную борьбу в 1920-1930-е, когда внутриэлитные группировки сражались между собой за власть и за разные варианты дальнейшего развития СССР, и кадровые чистки среди чекистов, советских и партийных работников, и массовые внесудебные и судебные расправы над тысячами простых людей из разных слоев общества.
Но вот что написал в повести "Зона" Сергей Довлатов, писатель, диссидент, эмигрировавший в США: "Мы без конца проклинаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить: кто написал четыре миллиона доносов? (Эта цифра фигурировала в закрытых партийных документах.) Дзержинский? Ежов? Абакумов с Ягодой? Ничего подобного. Их написали простые советские люди. Просто сказались тенденции исторического момента".
То есть действовал механизм самоуничтожения народа. Но запущен он был не при Сталине. У крестьян, самого большого слоя общества, веками копилась ненависть из-за социальной несправедливости и угнетений. Начало ХХ века открылось злополучной русско-японской войной 1904-1905, революцией, затем не менее злополучной Первой мировой, еще двумя революциями – в феврале и октябре 1917-го, после которых началась братоубийственная Гражданская война. Официально она закончилась в 1922-м, но скрытое глухое сопротивление советской власти продолжалось и в двадцатые, и в тридцатые годы… Для борьбы с контрреволюцией и саботажем в декабре 1917-го была учреждена Всероссийская чрезвычайная комиссия, спецслужба, ставшая предшественницей НКВД.
Свою долю в общую картину насилия добавила и коллективизация. Благодаря ей советской власти удалось обеспечить города продовольствием, что служило фундаментом индустриализации, создания промышленной базы Советского Союза. Обратной стороной коллективизации стало раскулачивание, когда сотни тысяч крепких крестьянских семей подверглись репрессиям.
Итак, на протяжении тридцати лет наше общество сначала в Российской империи, затем в Советском Союзе явилось материалом для массовых жертв войн и революций, террора и репрессий. В этом, наверное, и кроются корни того беззакония, которое творилось в СССР в 1930-е годы.
В книге памяти жертв политических репрессий 1930-1950 гг. в Дивеевском районе "Крестьянская Голгофа" содержится текст постановления президиума Дивеевского райисполкома от 4 мая 1937 г. Документ указывает на допущенные "перегибы", в нем признается неправомерное насилие и беззаконие при изъятии имущества у кулаков, подкулачников, лишенцев и других категорий в Вертьяновском, Пузинском, Яковлевском и Кременковском сельских Советах.
Завершают текст постановления, где перечислено, кому и что вернуть, подписи председателя райисполкома Н.И.Дударева и секретаря райисполкома П.П.Галкина.
Пройдет всего полгода, и Павел Прокопьевич будет арестован. Случилось это 1 ноября 1937 года.
Черная полоса в жизни многих советских граждан началась в 1937-м. В сентябре 1936-го нарком внутренних дел Генрих Ягода был заменен на Николая Ежова. Ежов стал организатором так называемого "Большого террора 1937-1938 гг.". С одной стороны, это были массовые чистки "ленинской гвардии", когда справедливое возмездие получили те, кто в 1917-м делал революцию, не желал строить социализм в нашей стране. С другой стороны, Ежов чистил кадры НКВД, доставшиеся от Ягоды, а в самом наркомате внутренних дел шла борьба нескольких группировок и региональных кланов, на что указывает, к примеру, историк Л.А.Наумов. Эти группировки благодаря кадровым чисткам высшего партийного и советского руководства усилились настолько, что планировали заговор против Сталина. Они же фактически бесконтрольно проводили массовые операции (репрессии) в рамках так называемого "Большого террора". Часть руководителей НКВД проявляла активность и самостоятельность и в определении сроков операции, и в определении лимитов на аресты и расстрелы, и в поиске целевых групп, против которых направлен террор.
Есть еще одна версия, выдвинутая доктором исторических наук Ю.Н.Жуковым. Он считает, что "Большой террор" 1937-1938 гг. был развязан партийным руководством союзного, республиканского и областного уровня чтобы не допустить выдвижения альтернативных кандидатов на выборах, что гарантировала Конституция 1936 года.
Эти гарантии остались лишь на бумаге, а машина самоуничтожения общества была запущена с новой силой. И как тут не вспомнить довлатовские 4 миллиона доносов!
Видимо, по доносу взяли П.П.Галкина, еще раньше арестовали его руководителя, председателя райисполкома Н.И.Дударева, заведующего райфинотделом И.М.Харитонова. В январе 1938-го пришел черед и А.И.Стешова, первого секретаря Дивеевского районного комитета партии (ВКП(б)). В НКВД "состряпали" дело и нарисовали "вредительскую организацию" в нашем районе, на которую возложили ответственность за все перегибы, ошибки и прегрешения. Вот так социальный лифт, вознесший Павла Прокопьевича на вершину, "сработал" в обратном направлении.
Суд приговорил П.П. Галкина к двум годам четырем месяцам заключения. Где он отбывал свой срок, неизвестно. В ноябре 1938-го наркомом НКВД вместо арестованного Ежова стал Л.П.Берия. Лаврентий Павлович значительно сократил масштабы репрессий. По его инициативе сотни тысяч дел судебных приговоров пересмотрели, а в период 1939-1940 гг. из заключения освободили порядка 200-300 тысяч человек. Дело П.П.Галкина также было пересмотрено. Решением военного трибунала Московского военного округа 17 марта 1940-го Павла Прокопьевича оправдали.
Ему не удалось полностью восстановить свой статус, ни на партийную, ни на советскую должность П.П.Галкина не взяли. Судя по справке, выданной 10 апреля 1943-го, Павла Прокопьевича определили в Дивеевскую районную газету "Ударник" на должность ответственного секретаря с окладом 525 рублей в месяц.
Еще одним финальным рубежом жизни героя этого повествования стала Великая Отечественная война. В начале июля 1941-го он ушел на фронт. П.П.Галкин участвовал в боях под Ленинградом, затем его направили на двухмесячное обучение в Кстово. Вскоре он вновь в войсках Ленинградского фронта, участвовал в боях под Тихвином, у Малой Вишеры. С апреля 1942-го Павел Прокопьевич сражался в районе Мясного Бора – Спасской Полиси.
8 мая 1942-го П.П.Галкин, младший политрук 477 стрелкового полка 4 гвардейской стрелковой дивизии Ленинградского фронта, был награжден Орденом Красного Знамени.
В соответствующем наградном листе сказано следующее: "Младший политрук Галкин, являясь руководителем комсомольской организации полка, на фронте Отечественной войны проявил в неоднократных боях с фашизмом образцы личной храбрости и отваги. В бою на разъезде №3 на берегу Волхова и в районе Ольховских хуторов товарищ Галкин, проявляя энергию и инициативу, руководил стрелковыми ротами и вел их в бой, увлекая бойцов и командиров вперед, несмотря на сильный огонь противника. Благодаря его храбрости и отваге батальон успешно выполнил приказ командования по разгрому врага. Как руководитель комсомольской организации части товарищ Галкин выдвинул замечательную идею по открытию "счета мести" комсомольцев. Эта инициатива была подхвачена всеми комсомольскими организациями дивизии.
В результате социалистического соревнования на большое истребление немцев комсомольцы полка под руководством товарища Галкина добились значительных успехов по уничтожению фашистов. Ему же принадлежит замечательная инициатива по овладению всеми комсомольцами автоматикой. Приказом командира дивизии от 22 февраля 1942 года комсомольская организация полка отмечена как одна из лучших в дивизии, а за хорошее руководство, за инициативу, за храбрость и мужество, неоднократно проявленное в бою, младший политрук Галкин представлен к правительственной награде".
Но не суждено было Павлу Прокопьевичу дожить до победного мая 1945-го. Вскоре после награждения, в конце июня 1942 года, он погиб в бою.
Вячеслав ОВЧАРОВ
Редакция выражает благодарность за предоставленные фотоснимки и копии документов В.И.Тужилкиной