(Продолжение. Начало в № 37)
КАК МАРИ ОКАЗАЛИСЬ НА ВОЛГЕ?
Столь же предвзято решается вопрос, являлись ли финно-угры автохтонными (исконными) на территории Северо-Востока европейской части России до прихода сюда славян. В задачу моего исследования этот вопрос не входит. Но упоминаю о нём, поскольку эту мысль порой преподносят учащимся как нечто вполне решённое.
Есть две гипотезы. Одна повествует о том, будто марийцы на современное своё местожительство – среднюю Волгу - явились через Кавказский перешеек из Африки и по пути окрестили Каспийское море именем "Кас пўя", то есть "Вечерний пруд (озеро)". Согласно другой, марийцы пришли на Волгу с Алтая через Уральский хребет.
С научной точки зрения обе эти теории несостоятельны, ибо марийское племя сложилось как таковое именно на территории Восточной Европы. О континентальных переходах для нас не могло быть и речи. Живы эти теории за счёт предположения о массовом переселении большого доисторического финно-угорского племени в начале первого тысячелетия, или того раньше. При этом надо учесть, что сам термин "финно-угорское племя" является условным. Ведь финны оторваны от так называемых "поволжских финнов" исторически так давно и так далеко, что науке пока даже затруднительно говорить о каких-либо исторических отношениях между ними.
Венгерский путешественник Унфальви вслед за историком Крузо заявляет, что эсты пришли в Прибалтику из Малой Азии через Кавказ, в то время как финны, якобы, переселились с Алтая. Эта идея не выдерживает критики уже потому, что Унфальви финнов и эстов, являющихся близко родственными, выводит из различных частей света.
Строже обосновал свою теорию алтайского происхождения угро-финнов Кастрен. Он совершил два продолжительных путешествия по России. Одно на Север к вепсам, саамам и коми, другое – в Сибирь к манси, хантам и тюркам Алтая. В ходе поездки по Сибири собрал громадный филологический материал. В частности, услышал легенды тюрков Алтая о некоем древнем племени аккарак, в переводе "светлоглазые".
В этих-то "светлоглазых" Кастрен и увидел предков угро-финнов. Для зарождения его гипотезы сыграли роль, в частности, сходные с финскими географические названия притоков Енисея – Кемь, Сим, Ия, Уя и урочища на реке Иртыш – Суми. Финны свою страну и сейчас называют Суоми, по ней текут реки с названиями Кеми, Симо и Ий-йоки. А финское слово ойа – "ручей" сходно с названием сибирской реки Ия. Кастрен в работе "О древнем местожительстве финских народов" к этим доводам добавляет то обстоятельство, что в Сибири до сих пор живут соплеменники угров - вогулы и остяки (ханты и манси).
Однако у тех же хантов и манси, напротив, ещё живы предания об их движении с Запада на Восток, через Урал, и этот факт уничтожает всю алтайскую гипотезу Кастрена.
У ДРЕВНИХ МАРИ НЕ БЫЛО РУССКИХ СЛОВ
Не стану углубляться в эту тему. Но, на мой взгляд, много вероятнее признать финно-угорские племена аборигенами Восточной Европы, чем пришельцами с Саянских и Алтайских гор. Если угры оказались в двух частях света – одна группа в Центральной Европе, а другая - в Азии, и финны восточные и западные разделились столь радикально, то это могло произойти лишь путём расщепления и расхождения новых племенных образований в западном, восточном и северном направлениях под давлением племён, двигавшихся с юга. В первую очередь, славянских племенных групп, которые уже к концу первого тысячелетия достигли пределов Волги и Оки.
Большой интерес вызывает теория академика А.А. Шахматова (1911) о древнем периоде финно-угорских народов и о происхождении мордвы и мари. Решение вопроса о славянской прародине академик увязывает с первоначальным местожительством финно-угорских племён. На основании словаря финских языков он показывает, что финны западные и поволжские (мордва, черемисы) только в сравнительно позднее время пришли в столкновение со славянами. Его главный довод – в языках мордвы и черемисов нет сколько-нибудь древних славянских элементов.
Причину отсутствия таких заимствований из общеславянского праязыка при наличии заимствований из языков пронских (скифо-сарматских) и балтийских (литово-латышских) Шахматов видит в том, что поволжские финны в эпоху существования славянского языка со славянами не соприкасались. Они были отделены от славян прибалтийскими финнами с запада и скифами и сарматами с юга. Исконной родиной мордвы и мари Шахматов считает бассейн верхнего течения Днепра и Десны, то есть пределы бывшей Могилевской, Смоленской и Черниговской губерний.
"ЛЮДИ В ЧЕРНОМ". КТО ОНИ?
На основании указаний Геродота (490-425 до н. э.), что с севера между Дунаем и Днестром к скифам-земледельцам примыкают агрофирсы, восточнее их живут невры, а восточнее невров – андрофаги (людоеды), и ещё восточнее от андрофагов - меланхлены (черноризцы), Шахматов делает следующее заключение: "Это обстоятельство – нахождение невров, андофагов и меланхленов под влиянием скифской культуры, я думаю, самым решительным образом говорит в пользу финской народности этих трёх племён, ибо какие же другие, кроме финских племён, обитающие или обитавшие в России, обнаруживают в своём языке глубокое культурное влияние со стороны скифов-иранцев".
Член-корреспондент Венской Академии наук Вильгельм Томашек произвёл историко-филологический анализ племенных названий андрофагов и меланхленов. Андрофаг – в переводе с греческого "людоед". А на скифском языке это слово могло быть сложено из двух слов: морд – "человек" и хва – "пожирающий", отчего получается племенное название – мордхва. "В результате, – говорит Шахматов, – Геродотовы андрофаги тождественны с тем племенем, которое русские славяне с XI века и по сей день называют – мордва. Сама мордва называет себя, используя племенные названия - эрзя и мокша".
"Если Геродотовы андрофаги – это восточно-финское племя мордвы, то ясно, что соседние с ним меланхлены тоже финны, – продолжает Шахматов. – Этот вывод сделан Томашеком, который отождествил меланхленов с восточными соседями мордвы – черемисами, основываясь, между прочим, и на том, что в XVIII веке черемисы носили шерстяные платья исключительно черного цвета".
Итак, "люди в черном" – суть черемисы, или мари. Но так ли это?
Эта версия Томашека–Шахматова напрочь исключает мнение учёных о переселении поволжских финнов с Алтая. Признавая выводы Шахматова о древнем местожительстве мордвы в верховьях Днепра и Десны, сам я прихожу к заключению, что мари, будучи северо-восточными соседями мордвы, жили тогда в пределах Москвы, Ярославля и Иваново. То есть между Окой и Волгой, на территории, которая соответствует мерянской земле.
С другой стороны, трудно признать мнение Томашека, что русское племенное название марийцев - черемисы - происходит от греческого перевода слова меланхлен (мелан – черный, хлен – риза) – черноризцы. И ещё труднее допустить возможность, что марийцы, как сформировавшееся особое племя, некогда носили исключительно чёрную одежду.
КТО И КАК ОДЕВАЛСЯ В ДРЕВНОСТИ?
Рассудим. Начну с того, что одеждой мари издревле была не риза, а мыжер или межер, чижолка, зипун. Так что эту часть слова можно перевести не только как риза, но и как пиджак, сюртук, платье.
Далее. Белое платье, белый кафтан, белая шляпа и белый платок с давних пор являются специфически элементами нашего одеяния. Именуясь чий-мари, ший-мари, ош-марий, то есть серебряный, белый мариец, или белый человек, наши предки тем самым противостояли. Но кому? Именно племени меря – любителям черной шерстяной одежды.
Употребление чёрных кафтанов в свадебном обряде женщин Моркинского района и зелёных кафтанов (сывын) в Сернурском и Казанском районах марийского края, а также наличие чёрных онучей на ногах карта-жреца в ходе жертвоприношений, не объясняют еще якобы общенародной традиции или исконной любви народа к чёрному или зелёному цвету. Происхождение специальной одежды нужно искать лишь в самих этих древних обрядах, в языческих воззрениях и в заимствованиях из другой среды.
Профессор Томашек, увлекшись сугубо формальными словесными изысканиями, упустил главный напрашивающийся вывод, к которому должно бы привести всё его рассуждение, что мари и меря родственные племена не только по сходству их названия, но, главное, по всем историческим и этнографическим, археологическим и антропологическим данным.
Полагаю, что в этих меланхленах - черноризцах, прежде всего, можно увидеть меря, и только потом мари. Но для этого у Томашека не хватило как раз этнографического и лингвистического материала. Сам он говорит, что в ту эпоху, до прихода вятичей и кривичей, на Клязьме и Оке жили меря. "Название "меря", "мерено" у Иорнанда, "мирри" у Адама из Бремена (XI в.) однородно с названием "мари", "человек", которое дали себе черемисы, – говорит он. – Это слово действительно является древнеиранским словом marta, mareta – "человек", с утерей зубного, как в курдском mê, mer, mir".
"Название "Черемиси" у Нестора (XI в.) и в форме "Цармис" (X в.) у Хазарского хана Иосифа, – продолжает Томашек, – взято у древних тюрков. Оно означает "боевой товарищ". Как и казанское (татарское) "черемис" и чувашское "сярмис" (по-чувашски "сяра" – военачальник). В гуннское время упоминались бунтарские народности, которые были отгорожены понтийской степной полосой. Возможно, Itil mari – "Речные люди" и были волжские черемисы. Близкое родство меря и мари русские учёные признают без опасения, они рассматривают мари как восточную часть этого народа".
(Продолжение следует).