С прощальным перекликом направляется к югу клин диких гусей. Осень... Всё же, унылая это пора или очей очарованье? Ответ на данный вопрос мы решили узнать у тех, чей возраст осени подобен – у ветеранов. Корреспондент "Рубежки" поинтересовалась у земляков "золотого" возраста: каково их житьё-бытьё, каково настроение?
Надежда Николаевна ОВЕРКО, 85 лет, с. Вторая Каменка:
"Дети да внуки –пущей радости не надобно!"
– Мы с мужем выросли сиротами, детьми, ранеными войной: наших отцов убили на фронте. С малолетства начали работать в колхозе: он с 12 лет – молотобойцем в кузне, а я – в бригаде, в поле колхоза "Заря". Став взрослыми, поженились, детей у нас родилось четверо, двое померли. Горя мы в семье хлебнули немало... Теперь живу одна, в селе Вторая Каменка, на берегу реки, где родилась и выросла. Жаль, только ногами к родной речке не хожу. Получила травму позвоночника лет двадцать назад, с тех пор и мучаюсь. Согнуло меня в бараний рог. Огород уже забросила, но печку ещё сама топлю. Сын Пётр навещает: продукты покупает, и насос вот отремонтировал, установил. Он мне и кур, и собачку накормит.
Пенсии на всё хватает. Раньше, помню, она была 70 рублей – махонькая, если сравнивать с нынешними временами. Сейчас до 19 тысяч дошла. А когда работала в колхозе, на ферму коров доить за 50 рублей ходила! С пенсии я ещё и внукам помогаю, не транжирю денежки. Мне-то много ли надо? На похороны себе отложила, и ладно. А настроение? Да откуда оно возьмётся при моих-то болезнях? Старость пришла – отворяй ворота. Всё больше сижу в одиночестве. А раньше как любила гостей встретить-приветить, за стол посадить, по-доброму побеседовать! Люблю людей. Помнится, у нас в семье всегда жили квартиранты, было людно и весело.
Отцовского лица не помню, остался папка на войне... Зато помню, как жили у нас в доме эвакуированные из Ленинграда, две семьи. Помещались на полу, на печи и на одной деревянной кровати. Из песни слов не выкинешь: заедали нас клопы и блохи. Но люди были все дружные в лихую годину. Телефон для меня нынче – ниточка, которая связывает с миром. С подругами-сверстницами по телефону переговариваемся, новостями делимся. С Ниной Васильевой, Тоней Искриной, Валей Поповой, Галей Белых. А самая большая радость мне выпадает, когда внуки приезжают: Вовочка из Новоалтайска, Сашенька из Барнаула, Алёшенька из Норильска – он там на вахтах трудится. Ещё есть у меня внучки: Танюша во Второй Каменке и Наташенька в Барнауле. Пятеро их у меня, внучат-то, а правнуков уже семеро. Вот они все – моя радость. Им и желаю благополучия, молюсь за их здоровье. Они стремятся меня навестить, приветы шлют по телефону. А мне-то пущей радости и не надобно! Ещё племянница Людочка живёт в Украине, за Киевом. Давно не была в гостях, а теперь и вовсе: вирус не пускает. Но жду её приезда всё равно, а пока телефон нас только связывает. Поговорим с Людочкой, поплачем, посмеёмся – вроде и повидались, и на душе теплее.
Валентина Владимировна ШЕВЦОВА, 64 года, с. Устьянка:
"Наше село ни на какое другое место не променяем"
– Устьянка – моя малая родина. Здесь мы с супругом поженились и прожили много лет счастливо. До сей поры союз наш крепок, живём в любви и согласии. И ни на какое другое место жительства наше красивое село на берегу Алея не променяем. Мой муж, Виктор Геннадьевич Шевцов, работал водителем в колхозе им. Кирова, а я – в торговле. Оба были в хозяйстве на хорошем счету, награждены грамотами, оба являемся ветеранами труда. В Устьянке родились двое наших детей, а теперь радуют и трое внуков.
Когда-то родное село славилось своим богатым колхозом. Его укрепляли своим трудом и наши родители. Например, мой отец после демобилизации из рядов Советской Армии по комсомольской путёвке прибыл сюда осваивать целину. И нам колхоз многое дал: построили с его помощью отличный деревянный дом, у нас огород и сад, прекрасная усадьба.
На заслуженном отдыхе занимаюсь любимым делом – развожу цветы. Во дворе обилие лилий, георгин, роз, хризантем! А муж увлечён виноградарством: нынешнее лето принесло неплохой урожай сортов "Магарач", "Алёшенька", "Столовый". При нашей небольшой пенсии огород и сад с плодовыми деревьями выручают просто замечательно. А работаем на нашей земле с удовольствием. И настроение соответственное – потому что она вознаграждает по осени богатым урожаем овощей и плодов.
Огорчает только, что Устьянка меняется не в лучшую сторону. Односельчане бросают дома, уезжают отсюда в поисках работы. Стареет село, умирают старики, а на смену им прийти некому: молодые навсегда покидают деревню. Конечно, есть и положительные моменты: мост возвели через Алей, родник в Сухой Речке обустроили. Но отток-то жителей всё равно идёт. Для молодёжи нет работы, это главное.
Большие неудобства терпят сельские пенсионеры с медицинским обслуживанием. В пожилом возрасте, согласитесь, очень важны диагностика и качественное лечение. У нас в Устьянке есть ФАП, он выполняет свои функции. Если необходимо, примчится и скорая помощь из Горняка, медики разберутся с экстренным случаем. Это всё хорошо. Но вот касательно узких специалистов: онколога, эндокринолога, окулиста, кардиолога, – таковых в районе нет. Приходится ездить пожилым людям в Рубцовск или Барнаул, в том числе обращаться в клиники платно, стоять в длинных очередях за оказанием медуслуг. Это и тяжело чисто физически, и затратно – по деньгам, времени. Хотелось бы, чтобы районная администрация не просто помнила об этих нерешённых вопросах здравоохранения, а принимала их близко к сердцу. Вообще, желательно бы больше внимания к пожилым людям в плане организации быта без лишних проблем.
Нина Григорьевна ВАСИЛЬЕВА, 82 года, с. Вторая Каменка:
"Жаль, пустеют сельские улочки"
– Из своей родной Каменки никуда надолго не уезжала. Здесь и замуж вышла, за своего одноклассника Николая Николаевича Васильева. Он работал механизатором в колхозе "Заря", а я – дояркой. Платили тогда колхозникам за работу маловато, зато теперь пенсия нормальная, меня устраивает. Муж умер в 1991 году, с тех пор живу с сыном. Он учительствует во Второкаменской школе, там же работает и один из внуков. Две мои дочери – фармацевты по профессии, одна живёт в Горняке, вторая в Новосибирске. Надо сказать, что все мои дети по возрасту тоже пенсионеры.
Внуков у меня шестеро, а правнуков – одиннадцать. Внуки нашли себе работу кто в Барнауле, кто в Новосибирске, кто и в Москве. В село приезжают, меня навещают, я ими довольна. Один внук остался во Второй Каменке, ныне он без работы. Вот и думаю: как же это получается? Ведь в деревне столько дела на земле! Помнится, мы работали в колхозе – присесть передохнуть некогда. А теперь вдруг не стало работы. Куда ж она подевалась?..
Надо, чтобы молодым обязательно было куда трудоустроиться, было занятие по душе. Чтобы они могли семью свою прокормить. А то ведь село без молодёжи тоскует: выйдешь на улицы и ни одного человека не увидишь. Страшно становится – дома брошенные на тебя пустыми окнами глядят. На нашей улице Молодёжной раньше-то детские голосочки звенели от рассвета и дотемна, народу хватало. Теперь всё больше уезжают семьями из деревни. Удивляюсь, как некоторые ещё остаются, выкручиваются, чтобы выжить. Правда, и тут всё непросто: кто ещё недавно за счёт своей скотины зарабатывал, теперь сбывают животных: молоко-то стали закупать совсем уж дёшево и на мясо скупщики цену роняют...
Старикам только ещё жить в селе можно: забытыми и брошенными себя не чувствуем. У меня болят ноги, уже лет десять даже в магазин не хожу – дети привозят мне все продукты. Но готовлю обеды сама, даже хлеб сама пеку. Я инвалид 3 группы. Медицинским обслуживанием также довольна. По вызову приезжают ко мне врачи скорой помощи. Поддерживают моё здоровье. Обидно только, что подвели в старости ноги и приходится сидеть дома. Ведь когда-то успевала везде: и на колхозной работе была в числе лучших, и в домашнем хозяйстве управлялась, и концерты в Доме культуры не пропускала.
Юрий Алексеевич КУЛЕШОВ, 82 года, с. Советский Путь:
"Нам бы фельдшера в село"
– Отца своего не помню: ушёл он на фронт и пропал без вести. Выросли мы в голоде и холоде. И хлеба только в 1954-55 годах досыта наелись – тогда уж и сами начали работать. Пришлось мне в колхозе "Родина" многие работы перепробовать: и трактористом был, и шофёром, и мотористом, и чабаном, и стригалём. На стрижке овец, между прочим, на весь район славился. Награждали меня Почётными грамотами и фото на Доске почёта вывешивали. Имею медаль "За освоение целинных земель". Теперь уже много лет на заслуженном отдыхе, живу после смерти жены один.
В нашем коттедже через стенку от меня – сосед, молодой и отзывчивый. Что ни попрошу помочь, всё сделает. И в баню воды натаскает, и польёт огород, и траву скосит. Я ведь, хоть и передвигаюсь с костылём, а ещё "мелочь" в огороде выращиваю. Картошку, правда, у соседа покупаю. В повседневных делах есть социальный помощник, хорошая женщина. Она и продукты из магазина принесёт, и уборку в доме сделает, зимой снег почистит. Пенсия у меня хорошая: за колхозный стаж и с надбавками за возраст получаю почти 30 тысяч. Так что могу оплатить уход и отблагодарить соседа за помощь по хозяйству.
Сыновья меня не забывают. Приезжают: старший из Бийска (он там на сельхозпредприятии работает), младший из Заринска (имеет свой магазин). Помогают вот к зиме подготовиться. Дров наколют, уголь привезут, печку в доме переложили. Зовут к себе жить, да я не хочу их семьи стеснять – пока сам себя обслуживаю.
Каждый месяц езжу с соседом в Горняк, в аптеку за лекарствами, попутно заезжаем в торговые цент- ры. Закупаю мясных полуфабрикатов, чтобы на месяц хватило. Поддерживаю здоровье препаратами, которые выписали доктора в Заринске: прихватило давление, когда гостевал у сына, год уж назад. Обратился там в поликлинику, меня очень хорошо обслужили, порекомендовали все необходимые лекарственные средства. Теперь регулярно их выкупаю в аптеке и аккуратно принимаю.
В нашу районную больницу не приходилось обращаться, а вот у сель- ского фельдшера лечился зачастую. Сейчас в Совпути этой должности не стало, а без медработника туго, особенно старикам. От того же гриппа не знаешь, чем полечиться. А старики в селе, к слову, – основная часть жителей. В райцентр не наездишься, на перекладных да попутках, тем паче с костылём. Мы, старики, мечтаем, чтобы в селе появился свой фельдшер, чтобы он здесь жил и оказывал медицинскую помощь. И все необходимые прививки старикам он мог бы поставить на дому.
Огорчает меня, что крупное ранее село наше становится безлюдным. Сегодня радости от жизни немного, но я всё же рад – дети и внуки живут благополучно, подарили мне уже шестерых правнуков. Рад и общению с односельчанами: кто в дом ко мне заглянет, тому и рад. Люблю на досуге почитать "Рубежку", узнать из неё о районных новостях. Телевизор у меня не выключается: с интересом смотрю политические передачи, а то и фильмом-детективом увлекусь.
Любовь Павловна ДВУХЖИЛОВА, 75 лет, с. Николаевка:
"Унылая нынче картина"
– Родом я из Николаевки, здесь же и замуж вышла за Николая Двухжилова, тракториста колхоза "Рассвет". Сама отработала на ферме дояркой больше 20 лет, награждена орденом "Знак Почёта". Был в нашей жизни с мужем период, когда собрались и переехали в Иркутскую область. Только там не пожилось, вернулись на малую родину. Вырастили троих детей: Олег живёт в Выборге, Алла – в Карасуке, ещё один сын, Николай, остался рядом, мне во всём помощник.
Раньше-то, конечно, коров да свиней держали с мужем на подворье. Всё успевала – молодая была, сильная. Но настало время старости, а старость, как говорится, не радость... Отрадно, что дети у меня хорошие, заботливые и участливые. И с соседями живём дружно, жаль, на нашей улице мало жителей осталось. Радуюсь каждому приезду детей и внуков. Они побыли да уехали, и снова остаёшься перебирать воспоминания.
Приятно вспомнить старые времена, когда работала на ферме в колхозе, когда "Рассвет" гремел как передовое хозяйство. Труд у доярок тяжёлый, а всё же на летнюю дойку, на выпаса, ехали мы с песнями. Коллективно, дружно, весело жили!
Сейчас доярки, что старше меня по возрасту, уже умерли, кто-то уехал в города к детям. Ферма наша стоит без крыши, заброшенная. Унылая картина нынче: куда ни глянь в селе – стоят опустевшие дома. Раньше-то радостнее было. Колхоз держал большое стадо дойных коров, имел свой маслозавод, куда сдавали молоко и с фермы, и с личных дворов. Ведь можно, думаю, из того старого уклада что-то и возродить. Если бы развивались животноводство и переработка сельхозпродукции, и люди в деревне, поди, оставались – не убегали бы, куда глаза глядят, чтоб найти своим силам применение?