На дворе осень — пора урожаев и завершения сезонных дачных хлопот. Пригородные электропоезда еще переполнены людьми, совершающими хозяйственные вояжи к своим огородам. Но какие поездки без бесед с попутчиками. И нередко разговоры дачников, как мне доводилось слышать, идут вовсе не о картошке, свекле или помидорах. В вагонах горячо обсуждаются недавние правительственные инициативы, включая так называемую "пенсионную реформу", обещающие больно ударить по большей части российского общества и представляющиеся людям абсолютно непродуманными, бесперспективными, далекими от понятия о социальной справедливости, а порой и вовсе циничными. "Похоже, снова заблудились, хватит — побродили в "капиталистическом раю", пора возвращаться домой — в Советский Союз", — вспоминаются слова одной из пассажирок электрички.
Конечно, вернуть былое в прежнем виде теперь вряд ли возможно, да, наверное, и не нужно. Однако сам по себе "глас народный" сигнализирует о весьма тревожных для страны симптомах неблагополучия. И если обывательские обсуждения складывающейся социально-экономической ситуации чаще опираются лишь на внутренние ощущения граждан, то критические оценки, формулируемые в национально ориентированной экспертной среде, основываются на совершенно конкретных цифрах и фактах. А вот это уже заслуживает серьезного аналитического внимания.
"Работающие бедные"
Событийный ряд, о котором провластные СМИ старательно умалчивают, но который, тем не менее, существует, только подчеркивает остроту момента. Это в числе прочего растущие протестные настроения — слава богу, вполне мирные и, более того, по-настоящему патриотичные, но при этом вполне энергичные. В Красноярске и многих других городах страны, в том числе в столице, этой осенью прокатились митинги и манифестации против бесцеремонно навязываемых властью "возрастных" преобразований в системе пенсионного обеспечения. Волну недовольств вызывают и обесценивание рубля, увеличение стоимости топлива и товаров, повышение НДС, удушающее отечественную экономику сокращение реальных доходов населения. Среди негативных факторов — отсутствие социальных лифтов, дефицит в реальном секторе экономики рабочих мест с достойными "белыми" зарплатами, нерачительная государственная финансовая политика, оборачивающаяся глобальными потерями для федерального и региональных бюджетов. Недоумение вызывает и зачастую невнятный внешнеполитический курс России с недостаточно решительной дипломатией, провоцирующий Запад усиливать санкционное давление и допускающий откровенно враждебные нам действия со стороны отдельных государств — порой с трагическими для нашей страны последствиями, как, например, гибель экипажа военного разведчика Ил-20 в небе над Сирией.
Совершенно четким показателем протестного градуса стали прошедшие в регионах в начале сентября выборные кампании, заметно пошатнувшие казавшиеся долгое время незыблемыми основы партии власти. Что ж, в условиях более-менее честного подсчета голосов (за исключением отдельных историй вроде скандала в Приморье) результат вполне закономерен.
Реальные, не приглаженные для спокойствия власти, цифры экономических показателей не утешительны. Экономика не растет, а то, что выдается за годовую динамику национального ВВП — от 1,3% до 1,6% — по оценкам многих экономистов, таковой не является. Данный процентный коридор представляет собой скорее некую статистическую погрешность, зависящую от текущей валотильности курса доллара и мировых цен на нефть. Примечательно, что и в прогнозах на обозримую перспективу, предлагаемых финансовым блоком федерального правительства, "рост" ВВП по-прежнему ожидается не выше 2%. Объемы инвестиций в основной капитал также остаются в пределах, не позволяющих всерьез говорить о возможности экономического рывка. Уже не скрывается на официальном уровне, что объявленную ранее планку годовой инфляции в 4,5% удержать не удается. А, судя по объективным экономическим маркерам, подлинный показатель такому значению не соответствовал и прежде.
Цены на товары, в том числе в продуктовом сегменте, продолжают системно расти. К примеру, сообщает газета "Аргументы недели" в номере за четверг, 13 сентября, в первой половине текущего года в среднем по стране свинина в опте подорожала более чем на 20%, говядина — на 15%, курятина — на четверть, заметно подорожала мука. И цены, как на продовольственные, так и непродовольственные товары, побегут дальше, чему способствуют удорожание ГСМ, повышение НДС. Вмешиваться в ситуацию и создавать условия для сдерживания цен правительство не торопится. Более того, недавно в ходе очередного заседания кабинета министров премьер Медведев предостерег, что в силу отдельных причин, включая влияние западных санкций, в ближайшие несколько лет страна будет находиться в сложных экономических реалиях.
Подобные перспективы для большей части населения — повод крепко почесать затылок. Согласно результатам соцопросов, организуемых в эфирах общественного российского телевидения и в других СМИ, свыше 90% граждан, проживающих в разных регионах, не считают свою заработную плату достойной. Как показали опросы, планка ежемесячных доходов у подавляющего большинства респондентов, в том числе обладающих высшим образованием и большим стажем, колеблется от 12-15 до 22-25 тыс. рублей. Аналогичные цифры называют и многие мои знакомые, работающие в бюджетной сфере, например, в системе дошкольного образования. Таким образом, до усредненных ежемесячных 35-40 тыс. рублей — показателя, на который нередко любят ссылаться чиновники в различных отчетах, — массовые зарплаты сильно не дотягивают.
В результате падает платежеспособный потребительский спрос в розничной торговле, на что также указывают объективные статистические данные. Скромные доходы загоняют людей в кредитную кабалу — уровень закредитованности населения стремительно растет. При этом увеличивается число граждан, не способных своевременно и в полном объеме обслуживать свои кредитные обязательства: в период с середины 2014 года и до конца 2017-го количество "плохих" заемщиков в России увеличилось более чем вдвое — с 3,1 млн до 6,7 млн человек. "Размножение" ламбардов также показывает, что общество уязвлено бедностью — ради необходимых приобретений, а порой и вовсе просто для выживания люди вынуждены закладывать свою собственность.
Рывок… в феодализм
Как известно, одной из ключевых основ социальной стабильности в государстве является среднезажиточность подавляющей части общества. Увы, в России прослойка так называемого среднего класса чрезвычайно невелика и продолжает убывать. Специалисты Аналитического кредитного рейтингового агентства (АКРА) в опубликованном исследовании "Основные макротренды: рост региональной дифференциации в России" подсчитали, что для многих регионов страны минимальный размер заработной платы, с которой гражданин мог бы отнести себя к среднему классу, составляет от 60 тыс. рублей до 73 тыс. рублей в месяц (в Москве под этот критерий необходимо зарабатывать более 120 тыс. рублей). Такой доход, считают аналитики, позволяет человеку поддерживать свою активную вовлеченность в экономику, предъявлять спрос на товары и услуги повышенного качества, что в свою очередь стимулирует развитие производств и предпринимательства с высокопроизводительными рабочими местами, крепкой налоговой отдачей, а это в итоге и формирует благоприятные социально-политические условия.
К сожалению, в целом по стране ситуация обратная — даже в более комфортных для восприятия средних значениях уровень заработной платы по итогам прошлого года, сообщают данные Росстата, составил 39,1 тыс. рублей, а в период с января по апрель 2018-го — 41,4 тыс. рублей, то есть заметно меньше, чем требуют критерии среднего класса. Если же рассматривать положение дел еще объективнее, получится и вовсе печальная картина. По данным статистики, за последние 8 лет число живущих за чертой бедности в России возросло и сегодня превышает 19 млн человек. То есть более 13% граждан страны имеют реальный доход ниже прожиточного минимума. Такие данные приводит и Счетная палата РФ. Еще около 40% населения балансирует в шаге от нищеты.
В то же время, и это характерная черта сложившейся в стране экономической системы, увеличилось количество долларовых миллиардеров отечественного образца, растут и их капиталы. Как говорится, бедные беднеют, богатые богатеют — классика. В среднем, отмечают экономисты, в последние несколько лет разница в доходах между наиболее оплачиваемыми и наименее оплачиваемыми работниками колеблется в пределах 15-кратного уровня. Однако в отдельных случаях дифференциация достигает и 26-кратного показателя.
Не для кого не секрет, что верхнюю планку формируют доходы федеральных и региональных чиновников высшего управленческого звена, представителей топ-менеджмента крупных, прежде всего ресурсных, компаний и организаций финансового сектора. Они кругом в шоколаде и зовутся "элитой". По официальным данным ежегодных деклараций (информация публикуется на сайте Минфина, а также в отдельных изданиях, в том числе в газете "Версия", №37 от 24 сентября 2018 г.) одним из самых высокооплачиваемых из федеральных министров является первый вице-премьер — глава министерства финансов Антон Силуанов со средней ежемесячной зарплатой в 1,73 млн рублей. И это при том, что к качеству его работы порой предъявляет претензии сам президент Владимир Путин.
Тем не менее, разве угнаться за министерскими зарплатами шахтерам, летчикам, подводникам, спасателям, пожарным, врачам, полицейским и многим другим простым работягам, кто вкалывает нередко сутками напролет, а иной раз с риском для своих здоровья и жизни. Им о подобных доходах остается только мечтать, и в элитарный круг их никто не примет. Таким как они в рамках существующей либеральной экономической модели — наследницы порядков 90-х предлагается роль обслуживающего персонала с задачей работать изо всех сил и нести деньги в казну. А уж как эти деньги распределить, как распорядиться сверхдоходами от экспорта природных ресурсов — это дело элиты, ей виднее.
В стране сложился отнюдь не буржуазный капитализм классического образца, способный к определенному развитию и даже отдельным социально ориентированным проектам, формирующий средний класс как базовую экономическую единицу. Получился капитализм реликтовый, по сути феодальный, подразумевающий некую сословность в обществе с делением граждан на небольшую "элитарную" прослойку наиболее состоятельных и оставшуюся народную массу. Столь критично оценивают происходящее многие эксперты, включая таких известных общественных деятелей и политологов как Сергей Кургинян и Сергей Михеев, Евгений Сатановский, экономисты Сергей Глазьев и Михаил Делягин.
И не важно, что сформировавшаяся уродливая система в силу своих предельно ограниченных возможностей в принципе не может обеспечить условия для экономического рывка, и даже, более того, тянет страну назад — главное, она устраивает либеральную элиту, которой в этой болотной ряске уютно, сытно и покойно. Национальные интересы и благополучие общества для нее ничто. Гораздо важнее благополучие собственное, возможность ни в чем себе не отказывать и постигать все "прелести" глобализма мирового рынка.
Пенсионная авантюра
Необходимость сохранять сложившуюся в стране экономическую модель, полную изъянов, но вполне комфортную для "высшего сословия", заставляет элиту если и выдумывать реформы, то преимущественно косметические. Отсюда и рождаются изобретения вроде нашумевших "пенсионных" преобразований, которые даже в подкорректированном президентскими поправками виде так не приобрели конструктивного экономического зерна.
Удивляет не факт появления подобных правительственных инициатив, а то, насколько грубо, прямолинейно, невзирая на масштабное сопротивление подавляющего большинства и миллионы собранных протестных подписей, а также твердую аргументированную критику со стороны экспертного сообщества, продавливается принятое партией власти решение. Так где же пресловутое торжество принципов гражданского общества и демократии, о которых так много говорится с высоких российских трибун? Похоже, эту игрушку всякий раз в нужный момент власти просто откладывают в дальний уголок…
Ну а что же по существу самой "реформы"? Если рассматривать ее с позиций полезности для населения, то предложенный вариант, подчеркивают многие эксперты, не выдерживает никакой критики.
Заявленный в пользу новшеств тезис об экономическом эффекте повышения размера пенсий — циничный блеф. В условиях фактических темпов годовой инфляции, превышающих формальный уровень в 4-5%, обещанный неработающим пенсионерам со следующего года плюс в 7% (около 1000 рублей в месяц) — не более чем самая банальная индексация. Более того, реальный рост цен, скорее всего, вообще моментально поглотит эту прибавку, и пенсионеры ее просто не заметят. Издевательством над здравым смыслом выглядят бравурные заявления Минтруда о перспективах роста пенсий в среднем до 20 тыс. рублей к 2024 году — уже сегодня на эту сумму не разгуляешься, а через пять лет она и вовсе утратит сколько-нибудь ощутимую покупательную способность.
Для сравнения: в Германии пенсионеры живут в среднем на 7 лет дольше россиян и имеют среднюю ежемесячную пенсию в размере более 780 евро (по текущему курсу это свыше 60 тыс. рублей). У пожилых британцев, американцев, швейцарцев, датчан, французов, испанцев, норвежцев, японцев средняя продолжительность жизни составляет около 80 лет, а среднее пенсионное содержание в пересчете на российские деньги составляет от 70 тыс. до 100 тыс. рублей и более. Конечно, прямые сравнения возможностей российской экономики и экономик развитых стран не совсем корректны, но все же знать данные цифры — не лишнее.
Второй ключевой посыл, ориентированный на оправдание непопулярных преобразований, касается роста средней продолжительности жизни в России. Мол, жить старики стали дольше и пора им подтягиваться к мировым стандартам в сроках выхода на заслуженный отдых. Но ведь и здесь есть доля лукавства — если уйти от средних значений и подробнее рассмотреть ситуацию в отдельных регионах, то реалии окажутся далеко не самыми оптимистичными. Между тем, никакого дифференцированного подхода с учетом демографической статистики по регионам "реформа" не имеет. Да и прогнозируемый сторонниками скандальной инициативы дальнейший рост продолжительности жизни — тоже еще не твердая гарантия. Это означает одно — для многих пожилых россиян период жизни на пенсионном обеспечении может оказаться коротким, а для кого-то вообще встанет задача хотя бы просто дожить до благословенного дня выхода на пенсию. Более того, приращиваемые "реформой" несколько лет профессионального труда, безусловно, не лучшим образом будут сказываться на здоровье граждан, а, следовательно, и на демографической динамике.
Недавно Госдума утвердила президентский законопроект об уголовной ответственности работодателей за необоснованное увольнение или не прием на работу граждан предпенсионного возраста — в расчете на то, что эта мера устранит возможные риски для пожилых граждан остаться без работы в самый неподходящий момент. Предлагается и переучивать людей в соответствии с текущими потребностями рынка труда. Но вот помогут ли данные инициативы решить проблемы трудоустройства пожилых? Сильно сомнительно. Уже просто в силу специфики биологических факторов человеку в пожилом возрасте непросто осваивать новые для себя профессии, особенно те, где требуются высокая концентрация внимания, памяти, навыки использования высокотехнологичного оборудования, где присутствует высокая доля физического труда и необходима большая производительность. Человек — не машина, у организма с возрастом объективно прибавляются свои ограничения.
Вместе с тем, насколько эффективными станут меры по наказанию "нерадивых" работодателей — тоже большой вопрос. Во-первых, в своих кадровых решениях работодатели вряд ли будут спешить топорно нарушать трудовое законодательство. И сложно вменять в вину только то, что рынок труда порой довольно разборчив. Кроме того, сегодня вопрос качественного трудоустройства (по специальности, на достойную не "серую" зарплату) остро стоит даже для молодежи. Как соотносится теория о трудоустройстве пенсионеров с реалиями чрезвычайно медленной динамики создания рабочих мест, а также с перспективами наращивания по заданию руководства страны уровня цифровизации экономики? Здесь усматриваются прямые противоречия. О них авторы "пенсионной реформы", похоже, не подумали вовсе.
Ну и, наконец, повышение пенсионного возраста "через колено" может ощутимо ударить по семейному институту — занятым на работе бабушкам и дедушкам уже сложнее будет находить свободное время и силы для своих внуков со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. И как тут не вспомнить сталинское изречение о том, что "пенсия — это заработная плата за воспитание молодых и связь поколений".
Подчас все контраргументы сторонники "реформы" пытаются парировать истерикой — мол, как же, если не через предлагаемые преобразования, в условиях демографической ямы и снижения числа занятых в экономике граждан устранить растущий дефицит бюджета российского Пенсионного фонда? Однако такие "тревоги" выглядят как-то не убедительно на фоне того, какие средства налогоплательщиков затрачиваются на содержание административного аппарата самого ПФР, какие роскошные здания отделений фонда построены в разных регионах. По мнению экспертов, процесс обращения пенсионных денег не требует отдельной административной надстройки и ее упразднение помогло бы сэкономить существенные средства в пользу пенсионеров.
И как поверить в безальтернативность предложенных "пенсионных" новелл в условиях, когда крупным чиновникам и топ-менеджерам госкомпаний выплачиваются многомиллионные зарплаты, когда продолжается масштабный отток российских капиталов за рубеж, когда из-за махинаций и разгильдяйства теряются гигантские бюджетные средства. К примеру, по данным, представленным в Госдуме этим летом, аудиторами Счетной палаты РФ в минувшем году выявлено фактов нецелевого использования бюджетных средств на 1 трлн 865 млн рублей. Это с запасом покрывает объем дефицита ПФР.
Так, может, вместо циничных и нерациональных экспериментов с повышением пенсионного возраста, было бы лучше прекратить разбазаривание народных денег, а попутно начать выводить доходы россиян из серой зоны? И почему власть не спешит изымать сверхдоходы крупных, прежде всего сырьевых, компаний, вводить прогрессивную шкалу налогооблажения? А ведь это, согласно расчетам экономистов, могло бы дать стране гигантские дополнительные финансовые поступления, исчисляемые триллионами рублей.
И потом, если нехватка пенсионных средств связана прежде всего с недостаточностью трудовых ресурсов, тогда, вероятно, и следовало бы сделать акцент на решении именно этой проблемы — не за счет пенсионеров, а посредством формирования в стране рабочих мест, привлекательных для молодежи, в том числе для россиян, в свое время уехавших за границу, а также для трудовых мигрантов, заинтересованных в получении российского гражданства.
Такие сценарии по совершенствованию устройства отечественной экономики и непосредственно пенсионной системы, предлагаемые представителями оппозиционных партий, отдельных общественных движений, экспертного сообщества выглядят гораздо логичнее, чем "мантры" в пользу скандальной "пенсионной реформы", звучащие из стана партии власти. Примечательно, что больше всех ратуют за правительственный вариант реформы люди с большими должностями, доходами и перспективами высоких пенсий. Причем, многие из них как минимум по возрасту вскоре уйдут из активной политики, а значит, не будут нести ответственность за навязываемые сегодня решения.
"Заколдованный" круг
Противоречия, свойственные для внутренней российской социально-экономической политики, проявляются и на внешнем контуре отечественной дипломатии. В отличие от беспочвенных русофобских претензий Запада у нашей страны в рукаве немало совершенно обоснованных аргументов, указывающих на откровенную бессовестность североамериканского истеблишмента и руководства отдельных стран, следующих в фарватере США, включая современную Украину, на связанные с этим угрозы Международному праву, Русскому миру и Православию (тревоги на этот счет не скрывают в российском МИДе). Но если англосаксонский альянс методично и теперь с абсолютно откровенной враждебностью облекает свои выдумки в конкретные санкции, уже ощутимо бьющие по нашей экономике, старательно окружает российские границы военными базами, размывая те самые "красные линии", то где же адекватная происходящему твердость внешнеполитического курса России?..
Нельзя быть нерешительным и слишком вежливым в окружении агрессивных хулиганов — такое поведение не приведет ни к миру, ни к победам. Чтобы избежать драки, нужно вовремя показывать противнику крепкий кулак. Эту истину хорошо знали зубры советского внешнеполитического ведомства, такие как Андрей Громыко, Евгений Примаков, умевшие сочетать искусство тонкой дипломатии с волевыми, а порой и жесткими решениями по защите национальных интересов.
Современной российской элите пора определяться — на чьей она стороне, какие интересы преследует, каким курсом намерена вести страну. Время политики "по ситуации" миновало. Неверные ориентиры в социально-экономическом направлении, увеличивающие разрыв между верхами и низами, способные подорвать устои государства, а также недостаточность превентивных мер по нейтрализации внешних угроз могут завести страну в зону глубокой турбулентности, соприкосновения с которой, как подсказывает опыт российской истории, лучше не допускать.