В середине марта прошлого года мне представилась возможность побывать в школе села Падовка. Не упустил возможность и встретился с руководителем школьного музея, где имеется немного материала о событиях той поры. Привез много интересных материалов: фото и стихи неизвестного мне Петра Ханина "Памяти курсантов", выдержку из письма красноармейца, который выжил, смог избежать гибели от пуль пулеметов Попова, фотографии Парка Памяти.
Трагические события 1920-1921 года, о которых пойдет речь, описаны в книге А.А. Великанова "Степные хищники", перекликаются с трагической историей в селе Журавлиха от 2 марта 1921 года и являются ее продолжением.
С первых дней Великого октября реакционные силы старого мира делали все, чтобы в колыбели задушить Советскую власть. Опираясь на внутреннюю контрреволюцию, империалисты организовали против Советской власти заговоры, кулацкие мятежи. Очаги белогвардейского движения вспыхивали в самых различных местах. Так, в феврале 1921 г. в заволжских степях появилась большая, до зубов вооруженная банда, командовал которой бывший царский офицер Попов.
"… Во всей фигуре Попова чувствуется жестокость, твердое усвоение закона - "человек человеку волк". Скуласт, широколиц, широкоплеч, лоб бычий. К цели идет напрямик, не разбираясь в средствах".
"На железной дороге "Саратов-Уральск" поповцы разгромили военморов Каспийской флотилии, пытавшихся преградить им путь. 250 моряков бились до последнего патрона, но остановить банду не смогли". Да и что могли сделать такие небольшие отряды красногвардейцев против нескольких тысяч штыков и двух тысяч сабель повстанцев Попова? Храбро сражаясь, проявляли героизм и гибли, пополняя оружием и боеприпасами восставших. Это признали намного позже.
Существенно положение изменилось, когда на помощь пришли пехотные и кавалерийские дивизии нескольких бронепоездов и бронелетучек. А пока "банда Попова, разгромив в жестоком бою кавалерийский дивизион в Рахмановке, двигалась на северо-восток и заняла Канаевку и Ломовку. План Попова - овладев Иващенковой (старое название города Чапаевск), взять Самару.
13 марта Попов занял Красную Поляну, Марьевку и окружил в деревне Падовка отряд товарища Корнелаева, состоявший из 180 курсантов Саратовских пехотных курсов, одной роты 173-го стрелкового полка и 58-го кавэскадрона".
Отряд был направлен на разгром банды Попова, которая в это время находилась около Николаевки. Продолжительное время отряд стоял в Марьевке, откуда была налажена прямая связь с командованием Заволжского военного округа.
В Николаевке начались бесчинства кулачья. Отряд получил и выполнил приказ навести там порядок. Оттуда курсанты по приказу командира Корнилова прибыли в Падовку. Штаб отряда разместился на почте. Отряд обосновался на окраине села. От каждой роты при штабе было по 2 кавалериста для связи.
Время около 24 часов, а Корнилова нет, в штабе стали тревожиться. В Марьевку была послана конная разведка из 20 человек, которая быстро возвратилась и доложила, что по дороге из Марьевки в Падовку движется большая группа вооруженных людей.
По тревоге отряд курсантов соединился и хотел двигаться навстречу банде. Но банда уже окружала село. Трещали пулеметы, то в одном, то в другом месте вспыхивала винтовочная стрельба. Егоров получил донесение, что рота красноармейцев прекратила сопротивление и сдалась в плен. Он, во избежание окружения, отдал приказ: "Обозу, кавалерии и ротам курсантов покинуть село в сторону Тростяни…" Но противник не хотел так просто выпускать отряд, желая уничтожить его полностью.
"На окраине Падовки, в районе ветряных мельниц, отряд принял бой с бандой. В этом бою Федор Иванович Егоров был тяжело ранен в руку, но все же продолжал руководить боем. Бандиты непрерывно атаковали отряд, требуя сдачи в плен. Но красногвардейцы вынудили бандитов отступить в село. Егоров потерял много крови, и его с тремя курсантами отправили в Пугачев. Командование отрядом принял командир роты курсантов Перфильев - впоследствии генерал-майор. Егоров предупредил Перфильева, чтобы он в село не заходил, так как большой перевес на стороне банды не только в численности, но и в окружении, банда успела захватить обоз отряда. Раненый комендант напомнил, что банду преследует Пугачевский отряд под командованием Плясункова - боевого друга В.И. Чапаева.
Бой был и на кладбище. Могильные холмы служили красноармейцам прикрытием. Этой группой красноармейцев командовал Зиновьев Семен Захарович. Ему удалось вывести отряд бойцов в 53 человека по летней тростянской дороге в сторону села Карловка.
В это время в селе шли обыски и аресты красноармейцев и коммунистов. Всех их сгоняли в здание школы. Среди арестованных были и сельские коммунисты Роман и Иван Шабановы, Ефим Монахов и др. Также были арестованы волостной военком Литвинов и агент советской власти Смирнов. Литвинова зверски пытали, требуя назвать коммунистов. Но военком молчал. Тогда бандиты, озверев, вывернули ему руки, свернули шейные позвонки и т.д.
Не многие спаслись от ареста, хоронясь, кто где сможет. Жители села, рискуя собой, помогли оставшимся красноармейцам спрятаться в подполье, овинах, кормушках для скота. Семен Фомин спрятал троих в подполье, и через много лет двое из них узнали его, случайно встретив на базаре, они благодарили его как родного отца.
Утром 13 марта 1921 года пленных начали расстреливать. На деревенском выгоне плотной кучей они стояли раздетые, босые. Вокруг кольцом стояла конница. Северный ветер гнал по полю поземку, и стоявшие, унимая невольную дрожь, жались друг к другу, топтались на месте. Поодаль у плетня притаились два "максима".
Перед расстрелом всех раздели до нижнего белья, связали руки ремнями, и партиями по 10-15 человек расстреливали на берегу речки. Командовал расстрелом командир бандитского полка Кузнецов. Банда Маруси, пришедшая в Падовку к шапочному разбору, стояла в оцеплении, получив приказ - "рубить каждого, кто попытается бежать".
"Кузнецов что-то крикнул, и кольцо всадников разорвалось, - они раздались в стороны.
- Гляди, Маруся! Которые побегут сюда, - это твои, - Кузнецов показал плетью, затем поднял ее вверх - пулеметчикам знак "Внимание!" - и резко опустил книзу - "Огонь!".
Из двух пулеметных дул разом вырвались и часто-часто замелькали язычки пламени. От выстрелов загудел воздух, две пулеметные строчки слились в одну. Ата-та-та-та… Пули валили стоявших, кромсали тела. За грохотом стрельбы не было слышно ни воплей, ни стонов. Впрочем, некому было стонать. Ливень пуль не оставлял раненных. За какие-нибудь 5 минут погибли 70 курсантов, юношей, полных сил и здоровья, преданных революции героев, желавших счастья своему народа. Вечная слава им!".
Попов боя не принял. Забрав раненных, убитых и одежду красноармейцев, банда покинула село. А в Падовку вошел Пугачевский полк под командованием Плясункова. Расстрелянных и погибших свезли в центр села и похоронили с воинскими почестями. Их было семьдесят два. Отряд продолжал преследование банды.
"17 марта Попова с бандой численностью 10000 человек загнали в Хвалынск, и она прекратила свое существование".
Из письма И.С. Хабарова (1986 г): "Падовские коммунисты были помилованы по просьбе Колотушкина, командира пулеметной роты Попова, боявшегося кровной мести со стороны своих сельчан. И как не спешили бандиты, им не удалось расстрелять всех пленных.
На колокольне церкви у банды были наблюдатели, которые заметили движение наших войск, и они бежали, не успев с нами расправиться. Как только банда стала отступать, народ сломал забор волостного двора, женщины кинулись к нам, срывая с себя одежду, и одевали нас, уводили по задворкам на квартиры, где нам оказывалась помощь, оттирали ноги, так как долго нам пришлось стоять босиком на снегу в одном нательном белье…".
"…Однако в конце апреля 1921-го года из-за внутренних противоречий и после крупного поражения "армия" атамана Попова распалась на две части: "донцы" в полторы тысячи сабель были вскоре уничтожены, "самарцы" в тысячу штыков при 10 пулеметах продолжали в Поволжье рейды до мая.
…В часть "самарцы" вошли остатки банды Пятакова и Пирогова, которые весной 1920 года в Канаевке жестоко расправились с руководителями местных органов власти и членами их семей, среди которых был полный Георгиевский кавалер Атмаев…" (А.М. Лисицын. "Край трех Иргизов". Саратов, 2008).
Немного хочется рассказать о Марусе. Ее настоящее имя - Устинья Пальгова, родилась на хуторах между Канаевкой и Уральском. Сколотила банду себе подобных из тех, кто был обижен или недоволен новой властью, промышляла разбоями и грабежами, убивала активистов и тех, кто помогал становлению Советской власти. Была самая жестокая и своенравная атаманша. Все больше теряла женское лицо от вида крови, которую лила сама, а также ее бандиты, приобретая, что-то хищное и звериное, порой сама поражалась своей жестокости. Примкнула к повстанцам Попова. Место гибели Маруси где-то между Духовницком и Хвалынском, после того, как ее банда была разбита, а часть попала в плен. Пропала при переправе через Волгу.
Надпись на памятной доске: "72 героям красногвардейцам-курсантам пехотных курсов города Самары, расстрелянным белобандитами 20 марта 1921 года". Увеличивал текст, но читается с трудом.
В книге А.А. Великанова написано: "…Саратовских пехотных курсов…, 13 марта…", на памятнике читаем: "…пехотных курсов города Самары…, 20 марта".
Вот кажется и все! Закончил, можно распечатывать. Подправил, сверстал. Сколько на все ушло времени! Большую часть материала привез из школьного музея. Часть сведений о Падовской трагедии была вспомогательной, являлась продолжением материала о событиях 1921 года, о разрушенном от времени обелиске в затерянном, в настоящее время опустевшем селе Журавлиха. Часть его вошла в брошюру под названием "Забытый обелиск".
Может быть, это только и есть начало? Или продолжение?
Благодарю, за предоставленные материалы из школьного музея, преподавателя школы Людмилу Анатольевну Техновецкую. Вас, уважаемые читатели, благодарю за то, что нашли совсем немного времени для того, чтобы прочесть данную статью о нелегком времени становления Советской власти в нашем крае.
Памяти курсантов
(Петр Ханин)
Весной двадцать первого года,
Когда все прощались с зимой,
Дышала покоем природа,
Но зыбким был этот покой.
По балкам, степным деревенькам,
Минуя в пути города,
Шла банда в кровавом тумане,
Брела с нею смерть и беда.
И там, где она появлялась,
Скрывая ночами свой бег,
Убитых тела оставались
Да кровью окрашенный снег.
В жестокую злобу одеты,
Как стая голодных волков,
Они разгоняли Советы,
Грабя в пути мужиков.
Чтоб с бандою кончить скорее,
Чтоб Волга покой обрела,
Навстречу бандитам Самара
Курсантский отряд послала.
И в Падовку в марте курсанты
С марша пришли ночевать.
Расставив посты на дорогах,
Спокойно легли отдыхать.
Солнце еще не всходило,
Туманная дымка вилась,
Речкой, волчицей, внезапно
Банда в село ворвалась.
Но поднята поздно тревога,
И где-то забил пулемет.
Банда на взмыленных конях
Улицей мчалась в намет.
Малая группа курсантов
С боем ушла из села.
Товарищей, раненных в стычке,
С собой на руках унесла.
Шли они степью, долами,
И снегом был путь занесен.
Дорогою с детства известной
Увел их Зиновьев Семен.
А утром, когда над полями
Только чуть-чуть рассвело,
Красный отряд из Овсянки
Рысью примчался в село.
На площади, в братской могиле,
Зарыты погибших тела.
Прощались и очень спешили
В погоню пойти из села.
И вот недалеко от Волги,
В широких ковыльных степях
Была уничтожена банда,
Что сеяла горе и страх.
Памятник скромный создали,
Чтоб в сердце огонь не потух.
Колхоз в честь курсантов назвали
По имени "Семьдесят двух"!
Клены вокруг часовыми
Могилу курсантов хранят.
Они под ветрами степными
Тихо листвою шумят.