72-летнего Николая Гавриловича Руденко и его 10-летнего внука Никиту уже успели полюбить в приходе Свято-Троицкой церкви с. Ивантеевка. Дедушка Коля рассказывает, сколько раз приходила с сапогами на его больные ноги, сотню раз оперированные, с примеркой из магазина прихожанка Валентина (никого по фамилиям в приходе дедушка Коля не знает). Никитка взахлеб рассказывает, сколько подарков ему принесли Деды Морозы - с воскресной школы, "МЧС-овский", из районного отдела образования: "Татьяну Ивановну Коновалову я сразу узнал за толстым дедморозовским носом".
Стажа выработал Николай Гаврилович за свою трудовую жизнь 47 лет без единого прогула, 25 из них - шахтерского, на родной Донбасской земле. На сортировке породы из шахты работал уже после седьмого класса. Когда пришлось выбирать, куда бежать из Снежного (с ударением на последний слог поселок называют только местные!), потому что на кладбище и то нельзя было пойти к умершей в марте супруге (где разместились ракетные установки "Град"), Николай Гаврилович просился было в Тверь к старшей дочери. В Подмосковье его, старика, не взяли. Не взяли в Мордовию. Божий промысел увидел в том, чтобы вернуться "в годы своей молодости" - на саратовскую землю. Николай Гаврилович строил в 1964-65 гг. Балаковскую АЭС, и здесь, в Балаково, молодая комсомольская семья Руденко и образовалась.
Николай Гаврилович показывает мне реликвию - ту самую ложку, которой ест, как признался, полвека. На ней выгравировано 24.04. 64. - дата свадьбы. Ровно месяц до золотой свадьбы его кровинушка Валентина не дожила. На медную свадьбу отливали друзья "молодоженам" медные медали, на серебряную - серебряные, и лишь золотые отливать не пришлось.
В гости к Николаю Гавриловичу я пришла как к себе домой - в этой комнатушке общежития лицея когда-то и моя семья ютилась с маленьким ребенком. У Николая Гавриловича семья - дочь и внук. Обиделся, когда при выяснении семейного положения семью не записали полностью, "у Вас уже иждивенцев не может быть в вашем-то возрасте". Однако, как хозяина семейства, Николая Гавриловича уже трижды спрашивали, нашел ли он работу?
И уведомление семья получила на руки, где черным по белому значится - освободить общежитие они обязаны 25 января сего года. По этому поводу откапывать пришлось старика: благо системы ставит дочь, медик по образованию, медсестра с 22-летним стажем с одной единственной записью в трудовой книжке.
Чтобы устроиться медсестрой здесь, Наташе, как ей объяснили, пришлось бы за свой счет отучиться на курсах повышения квалификации. Ее документы в порядке, но для подтверждения статуса медика не подходят (буква закона!). Из-за "буквы закона" пенсию Николай Гаврилович с мая так и не может оформить, до сих пор не может семья оформить гражданство, а тут замкнутый круг - никаких социальных выплат без гражданства.
Статус "временное убежище" дает право женщине с малым и старым только бесплатно питаться на ивантеевской земле. Она устроилась техничкой в управление образованием.
Десятилетний Никитка, кроме воскресной школы, нигде не учится, его пришлось забрать "на домашнее обучение". Мама просит не указывать причину того, почему мальчика забрали из школы… Николай Гаврилович и его дочь Наташа не хотят "выносить сор из избы". Они говорят о нашей Ивантеевке только хорошее.
Кстати, по словам Николая Гавриловича, в общежитии им разрешили пожить до мая.
Поскольку денег нет на "записки" за здравие, в храме Николай Гаврилович договорился писать одной строкой "за всех ивантеевских благодетелей". Их много. Люди помогают едой, одеждой. Многие понимают, каково это - оказаться на чужбине, если когда-то у тебя, как и у всех, был дом и сад, и погреб.
"А сейчас вода перемерзла! И кто это теперь краны мои найдет?" - сокрушенно говорит Николай Гаврилович о последних вестях из Снежного, где снега вдвое больше, чем у нас, где так и нет обещанного перемирия. Где без воды и еды прозябают люди. На вопрос "Хотели бы вы вернуться?" он сокрушенно говорит: "Нет!" Хотя глаза выдают обратное: рассказывает, как снилась клубника, рождающая ягоды до самой зимы, но уже почему-то "не там", а здесь. Хороший, говорю, сон, значит, приживетесь. Господня земля! Маленькому Иисусу, едва родившись на свет, пришлось бежать с отцом и матерью по свету "как перекати-поле".
Из 31 беженца в ивантеевском общежитии осталось 21, по словам моих собеседников. Одна из женщин вышла замуж и уехала с детьми и новым мужем в Рахмановку. Несколько человек вернулись на Украину. Леся с тремя детьми уехала в Калугу. Ей ставит Наташа в вину, что вчерашняя соседка, представившись ее именем, назвав Наташин телефон, всполошила всю округу, будто выдворяют беженцев с Ивантеевской земли, вытесняют. Пошли проверки. Недоверие и недовольство местных властей - жалобщиков никто не любит.
"А мы не жалуемся!" - говорит Николай Гаврилович. Он, как православный христианин, знает, что земля всюду - Господня. Там, где есть христианский храм, где идет Литургия, где молятся люди "за мир во всем мире".
У Николая Гавриловича в Твери родились уже две правнучки. "Не крещенные еще! - говорит он. - Был бы рядом - покрестил!"
Скучает по лайке. Не пристало по-христиански привязываться ни к чему и ни к кому, но вот собака верная, оставленная на попечение знакомых, так и воет в самом сердце, навевая тоску. А тоску Николай Гаврилович гонит. Не по-христиански отчаиваться или скулить.
Они верят - все проблемы будут решены, им обязательно помогут - с гражданством, с хлебом насущным, углом. Одно плохо - на саратовской земле часть "пунктов" закона о беженцах не работает, в частности, обустройство и квотирование рабочих мест есть, да работы нет, и право на жилье есть, да разве ж хватит сил на ипотеку?