- Бабань, вот мы тебе девяносто лет отпраздновали. А до ста доживёшь? – спросила девчушка, лёжа с бабушкой на кровати.
- Столько лет уж живу на свете, что до ста совсем чуть-чуть осталось. Отпразднуем, никуда не денемся…
В паспорте в графе "дата рождения" у Надежды Макаровны Золотухиной, жительницы села Бартеневка стоит только год - 1913-ый, а на странице выше корявым почерком личная подпись "ЗЫНЫ" - это всё, что она научилась писать за свои долгие сто лет жизни…
Она, как и другие советские люди не имела записей о дне рождения, как и многие российские старики её лет, имеет общий официальный день рождения на всех – 1 июля. Так бы и осталось, да дети в канун столетнего юбилея подняли архивы и в пожелтевшей метрике нашли, что родилась их мамака (так они ласково её называют) 1 сентября.
Никакого секрета в долголетии Надежды Макаровны нет, ведь ту заботу, которой окружили её восемь детей и двадцать семь внуков и правнуков, видно невооружённым глазом. В доме нет и никогда не было телевизора: "Это от антихристов", - утверждает бабушка, которая и по сей день соблюдает все посты и ежедневно читает молитвы. За всю свою жизнь она не выпила ни одной рюмки водки. В больницы никогда не обращалась, не знала ни уколов, ни прививок. На селе она слыла отменной рукодельницей: шила, вязала, пряла. И сегодня нет-нет да скажет старшей дочке Клавдие, которая живёт вместе с ней: "Принесла бы ты пуха, я носки бы внукам связала".
- Мамака, расскажи о себе, - громко на ухо говорит ей сын. - Родилась ты в Бартеневке…
И та, взглянув ярко голубыми глазами на сына с укоризной, тихим неторопливым голосом отвечает: "Родилась я в Ишковке. Это уж потом, когда отец родный помер, мать снова замуж вышла, переехали мы в Бартеневку… Жилось тяжко, отец-то неродный был, гонял… В семье нас трое было: я, сестра Варя (авт. - дочь отчима), да брат Вася. Вася в школе учился – мать настояла, сказала, что в армию уйдёт, хоть письма нам будет уметь писать.
И раскулачивать нас приходили: всё забрали, даже Васькину рубаху красную школьную и ту унесли. Не отдавал он её, сопротивлялся, за то и кроликов забрали".
Тяжёлыми воспоминаниями на душе Надежды Макаровны лежит голодное время двадцатых и тридцатых годов минувшего века. Оттого и памятно ей, как в январе 1924 года в сельсовете давали по два калача детям – Ленина поминать. Помнит она свои юношеские скитания, тех, кто не дал умереть с голоду, кто приютил в лютую зимнюю стужу…
Зимой 1931 года, во времена страшного голода, они с Варей, пешком пошли в город Чапаевск, на подходе к которому видели десятки замёрзших бездыханных тел. "Да что за власть, там у вас в Бартеневке! - недоумевали горожане. – Нам хоть по куску хлеба каждый день да дают". Два года они работали в теплицах и на плантации, которые кормили овощами г. Самару. Из-за голода в 1933 они ушли. Голодное лихолетье этого 1933 года сёстры пережили на станции Рузаевка, работая в леспромхозе, - туда они попали, пройдя пешком всю Пензенскую область.
Спустя год, судьба завела их в Татарстан. Туда Надежде пришло письмо от родителей – сообщали, что сосватали её и пора возвращаться.
- Отец из нескольких сестёр выбирал, - рассказал её сын Владимир. Так и прожили с ним душа в душу до последних его дней.
Климентий Иванович, всю жизнь проработал кузнецом, благодаря чему на фронт его не забрали. На калитке створки и засовы его работа. Такие же засовы есть у многих пожилых бартеневцев – глава семейства Золотухиных был славным мастером. Хоть и нет его на свете уже тридцать три года, да дом, построенный его руками, всё ещё стоит, в нём и живёт Надежда Макаровна.
Одна небольшая комнатка, кухня, да голландка посреди помещения – вот и всё богатство. Трудно представить, но в этих, наверное, двадцати квадратных метрах умещалась вся семья Золотухиных, причём со свекровью и свёкром! Старшие дети спали на полу (дом был и остаётся очень тёплым), а младшие - в люльках, подвешенных к потолку, крючки на которых они держались, как некая семейная реликвия хранят своё изначальное месторасположение.
Несмотря на то, что супруги Золотухины грамоте были не обучены, вопрос об образовании детей никогда в семье не обсуждался: оно являлось чем-то самим собой разумеющимся. Все дети являются ветеранами труда, к слову сказать, сама Надежда Макаровна получила это звание чуть больше года назад, хоть и отдавала все свои молодые годы МТС и совхозу. Причина такой задержки одна: нет трудовой книжки. Итогом воспитания детей стала то, что дочь Александра удостоилась звания "Заслуженный работник нефтяной и газовой промышленности", а сын Владимир имеет медаль "За трудовое отличие", а также звание "Почетный работник агропромышленного комплекса России".
Беды, какие в своё время постигли родителей, детей обошли, благодаря заботе и трудолюбию родителей: в нужде не бывали, жили в мире, любви и согласии. У них даже, в отличие от многих односельчан, в детстве было по две пары валенок, изготовленных отцом, для школы и улицы. Активно семья занималась огородничеством.
- Я как-то в студенческие годы приехал домой и отправился картошку копать, - рассказал Владимир Климентьевич. – Сто двадцать семь мешков накопал!
Надежда Макаровна - обладательница двух орденов "Материнская слава", различных степеней и трёх Медалей Материнства.
Почти двадцать лет ей пришлось жить со свекром и свекровью, а характеры у обоих были "далеко не сахар", как она рассказывает. В семье мужа проявилось полученное ею в родительском доме воспитание: почитание старших, терпение, незлопамятность. Она и внучкам своим всегда даёт своё твёрдое наставление: "Тярпи дочка, тярпи".
Здоровья Вам, уважаемая Надежда Макаровна, ещё на долгие годы!