Глава Дросковского сельского поселения Г. Внуков, с которым встретились в администрации поселения, прежде чем отправиться в Башкатово, пояснил:
– Конечно, мы не знаем, как сложилась бы судьба Башкатово, если бы и дорога, а теперь и газ пришли сюда на несколько лет раньше. В настоящее же время здесь проживает 31 человек в 20 домах, по регистрации – 53. А в свое время это был многочисленный населенный пункт. Тем не менее, я считаю, правильным и справедливым решение вести в Башкатово газ. Наши родители, деды и прадеды родились и всю свою сознательную жизнь прожили вот в таких деревушках: строили, разрабатывали пахотные земли и сенокосные угодья, своим трудом создавали эти населенные пункты. И мало кто из них, пока позволяет здоровье, уезжает из родных мест.
Григорий Дмитриевич вызвался проехать с нами в деревню, поговорить с людьми, и мы с готовностью приняли его предложение. Дорога была расчищена накануне, но местами выпавший ночью снежок затруднял движение.
– Сейчас трактор работает в Березовце, чуть позже дорога до деревни и по ней будет расчищена, – заверил глава администрации.
Большинство жилых домов – вдоль асфальтированной дороги. До тех же, что стоят поодаль, конечно, асфальт никто не настилал. Поэтому когда мы спустились к дому Е.Г. Чибисовой, нашему водителю пришлось постараться, чтобы вернуть машину на "твердую почву".
– Этот дом нежилой, в этом никто не живет, из этого А. Башкатов забрал свою маму в Грачевку, – по мере движения Григорий Дмитриевич подтверждал очевидное: деревня за последние годы обезлюдела и заметно "состарилась". Детей в Башкатово нет.
В это зимнее утро на деревенской улице – ни души. И от этого делается грустно.
– Заедем, давайте, к Анне Ивановне Шалимовой, которая в числе тех, кто наиболее активно отстаивал необходимость строительства дороги, и за газ теперь борется…
– Она Александру Павловичу Шалимову (воин-интернационалист, кавалер ордена "За боевые заслуги" – авт.) кто приходится?
– Мама.
Останавливаемся около их дома. На звук подъехавшей машины из хозпостройки вышел А. Шалимов.
– Саша, в гости можно?
– Отчего же нельзя: гостям всегда рады.
– Газ в деревне ждут?
– Который год… Вам лучше с матушкой переговорить, проходите в дом.
На веранде – главные атрибуты зимы в деревнях, до которых все еще не дойдет газовая труба: дрова и уголь в ведрах. С запасом, на несколько дней, чтобы лишний раз мороз в дом не запускать.
– Анна Ивановна, разрешите?
– Конечно, – и вот уже мы уютно расположились в удобных креслах просторного светлого зала.
– Газ нам нужен, – она заметно волнуется. – Правда, я восемьдесят два года без этого топлива живу и, наверное, проживу еще, но, знаете, когда кругом уже давно газ… Вопрос газификации нашей деревни обсуждается никак не меньше десяти лет, и все что-то мешает начать строительство газопровода. Помню, на сходе решили за счет жителей изготавливать проектно-сметную документацию: вначале говорили о трех тысячах рублей с дома, затем – о пяти, а когда попросили сброситься по семь – многие отказались. Люди уже к тому времени перестали верить в благие намерения. Так и не сделали проект. А людей все меньше и меньше, а когда-то гремела деревня: я здесь с февраля 1958-го, как замуж вышла, так что хорошо помню прежнюю жизнь. И школа начальная действовала, мои дети ее заканчивали еще, и фермы стояли, а сейчас – одни руины, и магазин работал… Да что вспоминать: что было – того уж не вернуть.
"Дети войны" – Анна Ивановна из этого поколения. Ещё лет 30 тому назад на территории Ивановского сельского поселения существовала небольшая деревенька Казначеевка, полностью исчезнувшая в 1989 году, когда её покинула последняя жительница. В ней и родилась Анна Ивановна в семье Ивана Максимовича и Елизаветы Алексеевны Соломатиных. Конечно, разговор не мог не коснуться прошлого нашей героини.
– Когда я была маленькой, в Казначеевке больше ста пятидесяти жителей было, – говорит Анна Ивановна. – Разве можно в это поверить сегодня, когда на том месте – лес стоит?! Куда что подевалось. Четверо нас, детей, было у отца с матерью: старший Саша, он в 29-м родился, потом Надя в 32-м, еще спустя четыре года – я, и Маша, она младше меня на два года. Мамка была беременна пятым ребенком, когда в 41-м отец уходил на фронт. К нам в Казначеевку из Дросково, Беречки перебрались эвакуированные, в нашем доме жили около тридцати человек. А вскоре и фашисты пришли, под Михайлов день. Мать спрятала от них петуха и двух кур под печку.
До поры-времени, говорит Анна Ивановна, птицу удавалось сохранять, но ранней весной петух показал свой голос, на него и пришли фашисты, прервав его песню на "полуслове". Кот Рыжик, большой и сильный, несмотря на голодную зиму, которого любили дети, в тот момент уцепился в голову немецкой овчарке, его фашисты тут же и расстреляли. Как же они, дети, плакали. Обнаружился и сундук с тряпками, который Елизавета Алексеевна прятала в снегу недалеко от дома. Снег растаял, он и показался. Выкинули все вещи из сундука. Выгнали их из дома, жили в погребе, накидав на ворошек картошек вся тряпье. Брата чуть не расстреляли, когда у фашистов пропал сапожный крем. К счастью, обошлось, так как крем нашелся. Рассказала Анна Ивановна нам и о том, как фашист ее, шестилетнюю, травил шоколадкой. Подозвал – и будто бы протянул плитку, Аня подалась вперед с протянутой рукой, чтобы взять. А немец – свою руку с шоколадом отдернул. Второй раз – и снова не отдал сладость. А когда в третий раз протянул плитку, уже она, Аня, свои руки спрятала за спиной. На всю жизнь сохранила детская память этот эпизод войны.
– Наверное, у него не было своих детей, – говорит Анна Ивановна.
Плакала, когда рассказывала, в каких нечеловеческих условиях мама Елизавета Алексеевна рожала Валю. А Маша умерла во время оккупации от тифа вслед за дедом Максимом Игнатьевичем.
Освобождение пришло в феврале 1943-го. Анна Ивановна говорит, что этот год можно считать началом ее трудовой деятельности, корову доила с 7 лет. Выхаживала кур, которые раздавал колхоз имени Чапаева по домам. Вязали снопы. Скирдовали. Волы были запряжены в телегу, на которой ехала старшая сестра, что-то напугало животных, и они перевернули телегу: Надя после того случая стала инвалидом. Иван Афанасьевич вернулся в конце 1945 года. Но семейное счастье Соломатиных длилось совсем недолго и жить под мирным небом ему не пришлось: заболел и в сентябре 1946-го умер.
– Мама пыталась лечить отца, думали, что у него проблемы с желудкой, – слезы при воспоминаниях градом. – И хотя время было тяжелое, голодное, но мама не пожалела телку: зарезала, продала, только бы деньги выручить на покупку меда. Но все – тщетно: папа умер.
В 44-м она пошла в первый класс в Ивановку. Занимались на квартире. Школьных принадлежностей не было: писали соком от красной свеклы на обрывках бумаги, газетах, учебник – на десять детей. После окончания семилетки поступила в Задонскую культурно-просветительскую школу. Через три года вернулась домой с дипломом. Вначале устроилась на работу библиотекарем избы-читальни в Васютино во Внуковском сельском Совете, затем – заведующей библиотекой в Дросково, где работала до выхода на заслуженный отдых. Первое время не было даже стеллажей, помещение не отапливалось. Работала самоотверженно и влюблена была в свое дело. Награждена знаком министерства культуры СССР "За отличную работу", медалью "Ветеран труда". Дети тогда гурьбой шли в библиотеку.
К этому времени Анна Ивановна уже вышла замуж за Павла Ивановича Шалимова и жила в Башкатово.
– В начале февраля 58-го мы расписались с Ваней, а чуть раньше, в конце января, не стало мамы: она так и не оправилась от потери Маши, а потом и мужа, нашего папы.
К несчастью, и семейная жизнь уже Анны Ивановны была недолгой: муж после свадьбы прожил 18 лет. Он работал механизатором, комбайнером, бригадиром тракторной бригады. В 1959-м родилась дочь, в 1963-м сын Саша, дочь – в Орле. Александр воевал в Афганистане. И когда пришло от него письмо, что лежит в госпитале, заболев тифом, подумала, что обманывает. За день собралась в дальнюю дорогу. И вскоре уже летела к сыну.
– Лечу, а сама молю Бога: только бы жив был – я была уверена, что он ранен.
Сердце готово было выпрыгнуть, когда входила в палату.
– Мама, ты откуда здесь? – ей только хватило сил повиснуть у него на шее.
Рассказывала Анна Ивановна о своей жизни: плакала, вспоминая ее трагические эпизоды, светились глаза, когда говорила о счастливых мгновениях – забывала в это время о бытовых неурядицах дня сегодняшнего. Вспомнила, когда уже прощались:
– Да, вы же газовую проблему хотели обсудить со мной. Да Бог с ним, если честно, с газом. Послушаю, как некоторые, кто моложе меня, начинают загибать пальцы, перечисляя свои "трудности". Так разве это проблемы? Так и хочется сказать всем людям: молите Бога, чтобы не было войны. Ничего на свете нет страшнее. А нынешние так называемые трудности не идут ни какое сравнение с теми, что выпали на нас. Три моих родных дяди по линии отца – Илья, Степан, Федор (Максимовичи) погибли на фронтах Великой Отечественной войны…
– Опять я за войну, никуда от нее не деться, – всплеснула руками, вытерла слезы платком, собралась. – Я же о другом хотела с вами поговорить: о справедливости в отношении жителей таких маленьких деревушек. А за газ всем огромное спасибо скажем.
Такие судьбы у "детей войны". Кто-то может отказать им в "голубом топливе"?!
Лариса ОЛИХВЕР, начальник отдела архитектуры, строительства, ЖКХ и дорожной инфраструктуры администрации Покровского района:
– На изготовление проектно-сметной документации на газификацию деревни Башкатово из районного бюджета было израсходовано 351,5 тыс. руб. Согласно проектной документации, протяженность газопровода составит 3,5 км, стоимость работ оценена в 3104770 руб. Согласно концепции развития района, работы по строительству газопровода предположительно начнутся в 2019-м году в случае вхождения объекта в программу "Устойчивое развитие сельских территорий".