Въезжая в Чаргу, замечаешь одну особенность: дома расположены на значительном расстоянии друг от друга. Стоит один дом, через триста метров – еще один, чуть поодаль – третий, и так далее. На самом деле, еще лет 25 назад дома здесь стояли как в обычной деревне – впритык друг к другу, но те дома, которые покинули люди, давно разобраны, а бывшие дворы заросли густой травой. Вот и кажется, что оставшиеся дома – как отдельные островки. О тех временах, когда в Чарге кипела жизнь, помнят ее старожилы – Мина Александровна Ланцова и Зинаида Петровна Пахоменко.
Жили дружно
Мина Александровна Ланцова прожила в д. Чарге почти всю свою жизнь. Приехала сюда с родителями из Саратовской области, когда ей был всего год от роду. Это были военные годы, немцев отсылали подальше в Сибирь, а отец Мины – немец, переехавший в Россию еще во времена первой мировой войны.
Отец работал в Канске на заводе, а Мина с мамой жили в Чарге. Здесь выросла. С малых лет работала: помнит, как мальчишки и девчонки пилили чурки, дёргали лен.
Первые послевоенные годы были тяжелыми. Помнит Мина Александровна, как детьми ходили, собирали колоски на полях, картошку мерзлую по весне, что в полях осталась с осени: "Бывало еще, что и охранник поймает, так отстегает". Набирали колосков, прятались на горе с подружкой, там из колосков выбирали зерна и шли домой. Дома в специальную ямку, вырытую в подполье, складывали эти зерна, закапывали, чтобы никто не увидел. Затем доставали по чуть-чуть, варили. Бывало и траву всякую съедобную собирали.
Была в Чарге в те времена школа 10-летка, где Мина Александровна окончила 4 класса, но затем школу перенесли в с. Нагорное, и дальше учиться она не стала – каждый день пешком в такую даль не находишься. Но в те годы и 4 класса считались вполне достойным образованием.
Потом устроилась свинаркой на местную ферму (кстати, пожилые чаргинцы говорят не ферма, а фирма – на белорусский манер, да и само слово "чарга" - белорусского происхождения, что означает "очередь"). Тогда в совхозе и коровы были, и свиньи, и овцы. Помнит, что однажды чума была, свиней всех вывозили на переработку. Но затем завезли новых.
Кстати, сначала Чаргинское отделение совхоза относилось к п. Тугач, затем к с. Межово, и уже после – к д. Тинская.
В 18 лет Мина вышла замуж. Воспитала четверых детей: двух сыновей и двух дочек.
Народу в Чарге тогда жило много. Вспоминает, что когда работала прачкой (у нее уже были маленькие дети), в Тинской школе-интернате училось 56 ребятишек. Это число она прекрасно помнит потому, что стирала она и постельное белье из школы. Помнит, как загружали на коня постиранное белье, везли в Тинскую, оттуда забирали грязное. Естественно, никаких машинок-автоматов тогда не было.
Было в деревне много и молодежи. И из соседних деревень приходили на танцы, и сами ходили к соседям. Но в послевоенные годы почему-то нельзя было ходить в соседние деревни другого района, поэтому путь в ближайшую Николаевку Ирбейского района им был строго настрого закрыт. Сама Мина Александровна не знает, почему применялись такие меры.
Позже устроилась в местный магазин, всего на деревню их было два. Один – продуктовый, второй – промтовары. Вспоминает тяжелые ящики с продовольствием, которые приходилось самой носить. Еще и в больницу местную на полставки устроилась санитаркой. Сегодня в это сложно поверить, но в Чарге была своя, хоть и небольшая, но больница. Проработав 12 лет, ушла на пенсию. Больница еще после этого работала, пока не сгорела, также сгорел местный клуб.
Вспоминает Мина Александровна, как дружно жили тогда. Собирались всей семьей, ехали косить сено на весь день. Хозяйство ведь большое держали. Также всей семьей и отдыхали. Бывало, что и всей улицей.
В 90-х всё начало постепенно разваливаться. "Так жалко было смотреть на это..." Мина Александровна давно на пенсии, живет с дочкой. У нее 8 внуков, 15 правнуков, естественно, никто из них в Чарге жить не остался. Тем не менее, приезжают регулярно навестить любимую бабушку.
Сейчас в Чарге не осталось никаких социальных объектов, кроме клуба, совмещенного с библиотекой. Магазина и того нет, лишь хлеб привозят им три раза в неделю. Бывает, что и свой хлеб пекут.
Когда 9 лет назад в один год погибли муж и зять Мины Александровны, они с дочкой тяжело, но пережили те времена. Не опустили рук, стали делать всю работу сами. Часто внуки приезжают, помогают, но в основном рассчитывать приходится на себя. Дочь купила бензопилу, сама пилит дрова. Через 2 года Мина Александровна отметит свой 80-летний юбилей, который наверняка соберет за праздничным столом всю большую семью: детей, внуков, правнуков.
Успевали поработать, успевали отдохнуть
Зинаида Петровна Пахоменко постарше своей односельчанки, ей уже 84 года. Росла она в соседнем Ирбейском районе в войну и послевоенные годы, вместе с ней – еще четверо братьев и сестер. Прекрасно помнит постоянный голод, несмотря на то, что прошло с тех пор уже почти 80 лет. Ели траву и все, что можно было хоть как-то съесть.
В д. Чарге она живет с 1954-го, переехала сюда с мужем, который был из здешних мест.
Работала на ферме, доила коров, кормила их. Деревня была большая, народу жило много. Оказывается, раньше Чарга не ограничивалась левым берегом Кана: на другом берегу была целая улица, куда люди переправлялись на пароме. Зинаида Петровна помнит и председателей совхозов по фамилиям: сначала был Барановский, затем Вебер.
Скота на ферме держали около тысячи голов. Доила вручную даже тогда, когда появились доильные аппараты. Помнит она и про свинарник, и про овчинник. Еще и дома скот держали, всё успевали сделать.
Успевали и отдохнуть. Собирались компаниями, гуляли по улицам, на лавочках сидели, в клуб ходили.
Помнит, как вся Чарга была застроена домами. Сейчас многие разобраны настолько, что всё уже заросло травой и кажется, что между двумя домами на одной улице – огромные пустыри. Но не пустыри это, раньше всё было застроено. Стояли дома, постройки, посажены были огороды.
Сейчас в Чарге нет не только больницы, но и ФАПа. Зинаида Петровна и рада бы почаще обращаться к врачу, здоровье то ведь уже не молодецкое, да в райцентр не наездишься. Раньше раз в неделю фельдшер из Нагорного приезжала, принимала людей, но уже два года как она уволилась. С тех пор врачебной помощи в деревне нет. А если срочная помощь кому понадобится, машину из Агинского ждать придется долго – дорога не близкая.
Дочь до сих пор живет в Чарге, приходит, помогает. Внук, который живет и работает в Зеленогорске, тоже навещает. Жил бы здесь, на родине, но работать-то где-то надо... Сейчас из хозяйства – только куры, на большее у Зинаиды Петровны сил уже нет. Печку сама может затопить, в другой раз дочь приходит помочь. Получает пенсию, на все необходимое хватает. Не разгуляешься, конечно. Главное – что в мирное время живем. Жаль, что в это мирное время Чарга как будто под бомбежку попала. Ферма, где трудилась она, с которой связано столько воспоминаний, не работает уже давно, да и следов ее в деревне уже не осталось.
Выйдет Зинаида Петровна на улицу, посидит на лавочке, воздухом подышит – да и опять в избу. Редко когда соседей встретит. Особенно зимой, летом хоть на каникулы народ приезжает. Признается, что грустно ей смотреть на всё это, не думала она в молодости, что Чарга когда-нибудь так опустеет. Выйдя за калитку, она бы с удовольствием послушала детские голоса, звон молотков, шум тракторов, чем эту пугающую тишину.