Великий наш журналист, легендарный обозреватель "Комсомолки", популярнейший телеведущий Василий Михайлович Песков при первой же встрече с Фёдоровым "окрестил" его "вторым Иегудиилом Хламидой". Так, видно, своим обликом, ростом и, усами в первую очередь, напомнил ему Слава молодого Горького. Случилось это "крещение" на берегу легендарного Светлояра.
То был первый приезд Пескова в Поветлужье. Светлояр - моя родина, и я, тогда ещё совсем молодой сотрудник воскресенской районной газеты, принимал на озере весьма представительную делегацию. Пескова в поездке сопровождали Вячеслав Фёдоров, а также фотокор "Горьковской правды" (совсем ещё недавно мой коллега, тоже сотрудник воскресенской районки) Володя Андрианов и собкор "Комсомолки" Володя Лапырин. Слава и впрямь тогда очень напоминал знаменитого земляка, тем более занимался тем же ремеслом, что и молодой Горький. Ну, а кому ещё сопровождать в поездке по Ветлуге "высокого" гостя, как не Фёдорову и Андрианову?
Собственно, Володя Андрианов и познакомил меня со Славой Фёдоровым, когда они начинали свою удивительную "диагональную" экспедицию по Горьковской ещё тогда области. Почему диагональную? Не знаю, кому пришла в голову идея о серии газетных материалов из самых разных точек области. Вот только решил творческий тандем Фёдорова и Андрианова пересекать область не строго с севера на юг, а именно "по диагонали" – с северо-востока на юго-запад. Передвигались репортёры по городам и весям на чём придётся – когда на электричке и автобусе, когда на попутках, а чаще пешочком, для полноты впечатлений. Завели даже посох. Самый настоящий – выструганную до бела палку то ли из липы, то ли из осины. На ней аккуратно отмечали пункты своего пребывания. К концу экспедиции весь посох был испещрён названиями мест, где побывала дружная парочка. Посох этот потом долго хранился в моём кабинете в воскресенской редакции. Мне его тогда, после окончания экспедиции, авторы торжественно, под глухой звон редакционных чашек с "Фетяской", передали на хранение. Увы, не сохранился посох, сгорел вместе с редакцией лет этак тридцать назад.
Вот в один из забегов той экспедиции по северу области и свела меня судьба с Фёдоровым. В оранжевых сумерках в окно моего дома тихо постучали. Как оказалось, тем самым посохом. Под окнами я увидел моего старого знакомого и товарища по работе Володю Андрианова и высокую сутуловатую фигуру с белой палкой в руке. Усы явились мне потом, когда провожал я друзей к местному писателю-сказителю Сергею Васильевичу Афоньшину. Дом его стоял на окраине села, близко к знаменитому озеру. Писатель в спартанском своём жилище принял гостей радушно и даже оставил ночевать у себя.
С этой встречи и началась дружба со Славой Фёдоровым. Потом наши пути не раз пересекались при самых разных обстоятельствах. Чаще всего вместе с Фёдоровым был и Андрианов. Однажды, в самом конце девяностых, нам втроём посчастливилось поучаствовать в интереснейшей экспедиции, которую мы дружно, не сговариваясь, сами и назвали – "По пути Варнавы Ветлужского". Организовал её тогдашний заместитель главы Варнавинского района, страстный краевед и турист-путешественник Сергей Александрович Смирнов. Он давно уже и бессменно руководит районом, а тогда был замом-непоседой, которого редко можно было увидеть в чиновничьем кабинете. Мы должны были пройти тем же путём, каким святой Варнава пришёл на Ветлугу из Великого Устюга. Только двигались мы в обратную сторону – от Варнавина до Устюга. Путь наш пролегал по Нижегородской, Костромской, Вологодской и даже Архангельской областям. Ночевали мы не в гостиницах, а в палатках, чаще на берегу Ветлуги или её притоков. Интересных встреч и даже открытий было столько, что, наверное, хватило бы не на одну книгу. Тогда же я снял и авторский фильм об экспедиции, Слава написал путевые заметки, а Володя оставил уйму великолепных фотографий. Главное открытие нашей экспедиции – возраст Варнавина. Оказалось, что устюгский священник Варнава пришёл на Ветлугу на несколько десятилетий раньше, чем до того считалось. С той самой экспедиции годом основания Варнавина считается 1417-й. Мы отодвинули время!
Такие экспедиции необыкновенно сближают. Слава Фёдоров, бывалый "походник", как-то ненавязчиво и аккуратно стал у нас главным кашеваром и, что не менее важно, душой экспедиционной компании. И потом было много совместных вылазок. Например, на байдарках и прочих видах транспорта с молодыми немецкими и нижегородскими экологами от Ветлуги до знаменитых арзамасских пустынских озёр. Высаживали мы свой журналистский десант и в самых отдалённых уголках Поветлужья. Часто застрельщиком таких десантов и был Фёдоров. То ему надо было найти самый большой в области валун – "Синий камень" - в варнавинских лесах. То разузнать про клад, который где-то в ветлужской тайге закопал легендарный разбойник Ляля, воспетый великим русским поэтом Николаем Рубцовым. То пустится в изучение керженских старообрядцев. То… Да много было этих "то"… И почти неизменно в паре с Андриановым.
Страшным ударом для всех нас стал ранний и нелепый уход светлейшего человека и непревзойдённого Мастера фотографии Володи Андрианова. А для Славы Фёдорова особенно. Он года два, а то и три, вообще не мог заставить себя пересечь Волгу и поехать на Керженец и Ветлугу. Всё здесь напоминало о Володе и о самом, наверное, счастливом и плодотворном времени. Не раз наверняка вспоминались ему и те совместные с Андриановым командировки в "Чкаловскую эскадрилью" в Борисоглебское лётное училище. Я до сих пор вспоминаю их рассказы о том, как им удалось посидеть в кабине настоящего боевого истребителя. Или о том, как им посчастливилось съездить на Сахалин к нашему общему другу и привезти оттуда не только массу впечатлений, но и множество прекрасных снимков и материалов. Мне кажется, Слава так и не отошёл от этой жуткой потери и до сих пор Ветлуга и Керженец для него связаны с Володей Андриановым.
Фёдоров не только прекрасный журналист, исследователь, краевед, но ещё и автор множества интереснейших книг, которые не залёживаются на полках районных и сельских библиотек. Во всяком случае, у нас, в Поветлужье, точно. Помню, как взахлёб рассказывал мой хороший знакомец о книге Фёдорова про традиционную домовую резьбу. Ну, казалось бы, резьба, и что в ней такого? "Да ты почитай, – кипятился мой давний знакомый, – это же круче всякого детектива!". И правда, умеет Слава закрутить интригу в самом неожиданном месте. Это уже мастерство. Написать о наличниках так, что книгу перечитывают по нескольку раз, надо суметь.
Время берёт своё. Сейчас мы встречаемся реже, но регулярно. И радости от каждой встречи только прибавляется. Ну, а что до усов, так они никуда не делись. Разве что стали совсем белыми. "Иегудиил Хламида" стал седым, но остался столь же молодым.