Слово "багатар", напомним, означает "храбрый", "богатырь". Первоначально этим термином аланы обозначали высший слой военной аристократии, предводителей дружин. Позднее, с развитием социальных отношений, "багатарами" стали именовать и царей, подчеркивая тем самым их происхождение из военно-аристократической элиты. Так, например, согласно Ибн-Рустэ (X в.) царь аланов назывался "багатар" – "каковое имя прилагается к каждому из их царей". В отдельных случаях рассматриваемый термин использовался как антропоним. В нашем случае Багатар – т. н. говорящее имя, указывающее на полководческий талант его носителя. Своды грузинских летописей Багатара причисляют к аланскому царскому роду Ахсартагатов. Его отец в середине ХIII в. возглавил сопротивление соплеменников золотоордынским ханам. В этой борьбе царь аланов опирался на помощь ильханов – правившей в Закавказье династии монголов, соперничавших с Беркеем – владыкой Золотой Орды.
В середине XIII века Вильгельм де Рубрук, посетивший Северный Кавказ, обратил внимание на упорное сопротивление, оказываемое аланами завоевателям. В частности, он писал: "Аланы, или аас, которые исповедуют христианскую веру и все еще борются против татар. ...аланы на этих горах все еще не покорены… аланы, так же как и лезгины, отстаивали свою независимость от татар и, спускаясь с гор в степи, грабили у татар их стада".
Играя на внутримонгольских противоречиях, аланская аристократия в 60-х гг. XIII века пыталась воспользоваться вторжением ильханов на Северный Кавказ и покончить с господством Золотой Орды. Союзу аланской аристократии с ильханами поспособствовало и то обстоятельство, что Хулагу (хан закавказских владений татаро-монголов) поддерживал христиан всех исповеданий. Первоначально ему сопутствовал успех, в 1262 г. его нойоны одержали ряд крупных побед. Хулагу согласно Рашид ад-Дину приказал отправиться за врагом и забрать "жилища воинов Беркея. В силу (этого) указа они переправились через реку Терек. Жилища всех эмиров, вельмож и воинов Беркея сияли в той степи. Кипчакская степь была сплошь в кибитках и больших шатрах, а земля та полна мулов, лошадей, верблюдов, коров и овец, а работных людей их ни одного не было в жилищах. Все бежали, бросив жен и детей". Три дня пировали нойоны Хулагу.
Несколько иначе описывает данный этап противоборств монгольских ханов армянский историк XIII в. Киракос Гандзакеци. По его данным, Хулагу разбил свои отряды на три рати. Одну из них он "поручил своему сыну Абагахану, к нему же отправил и правителя Аргуна ...другую рать он собрал у Аланских ворот и, взяв с собой остальное войско, двинулся и вступил (на территорию) далеко за Дербентскими воротами, ибо оттуда есть лишь два пути: через аланов и через Дербент. И, разорив части улуса Джучи, дошел до великой бездонной реки Теркн Этиль..." Берке в свою очередь собрал огромное войско. Арабские авторы единодушно указывают на это. Джучиды "собрали превеликое, словно муравьи и саранча, полчище", свидетельствует Рашид ад-Дин. Ему вторит Ибн-Василь: Берке "сделал воззвание к войску своему, чтобы садился на коня всякий, кому 10 лет (и более) от роду. Село народу столько, что не видно было ни начала, ни конца". 13 января 1263 г. хулагиды были разбиты на берегу Терека. В реке утонуло немало воинов. По свидетельству испанского географа XIII в. Ибн Са’ида, после сражения в Тереке еще долго находили "панцири и кольчуги".
После этой битвы аланским сторонникам ильханов, преследуемым Берка-ханом, пришлось бежать в Грузию. Аланских князей с их дружинами царь благоразумно разместил в различных районах страны – Тифлисе, Дманиси и Жинвали. В 1268–1269 гг. аланский отряд был переведен в Гори для отражения возможных нападений из Западной Грузии, но вскоре выведен из него. В 1292 г. аланы вновь заняли Гори, на сей раз при поддержке монголов.
Во второй половине XIII в. в Грузии разгорелась острая борьба за царский престол. По летописям, аланские царевичи Фареджан и Багатар поддержали Давида VI. Во многом благодаря помощи аланов Давид утвердился на престоле. Однако вскоре, как утверждают те же источники, монголы заставили Давида VI пойти с ними в поход на крепость Тангузала. После месячной осады город пал. Так как в нем находился Фареджан, "сын царя осетинского, то осетины ожесточились, начали грабить Карталинию и убивать жителей, взяли город Гори и укрепились в нем". Во главе аланских дружин стоял Багатар.
Как видно, монголам удалось столкнуть Давида VI и аланов. Багатар "разорял Картли, Триалети, сгонял с вотчин азнауров и были беды великие среди жителей Картлийских". Он же захватил крепость Дзами в ущелье внутренней Грузии. В начале XIV в. аланы, по словам летописцев, стали наиболее активной силой, выступавшей против Давида. В целом источники свидетельствуют об их больших возможностях в Грузии как в политической, так и в экономической сфере.
Таким образом, Фареджан и особенно Багатар фактически спасли аланов от полного уничтожения монголо-татарами. Именно они укрыли в горных районах у своих земляков остатки равнинных соплеменников и возглавили борьбу за независимость. Не случайно многие горные районы отождествляются с именем Багатара. Его деятельность связана с защитой Уалладжира, Туалгома, Ксани и других территорий, заселенных аланами.
В борьбе с экспансией кочевников они опирались на помощь соседей, в первую очередь Грузии. Однако, в конце концов, союз Багатара и Вахтанга распался. С ослаблением позиций монголов в Грузии непокорность и мощь аланов в Картли (по летописям: "весьма возвеличился мтавар Багатаровский") превратились в серьезную преграду для укрепления царской власти. Феодальная знать Грузии стремилась положить конец влиянию аланской аристократии. Тавады осадили крепость Дзами в Шида-Картли. "И как ожесточилась (осада) ...овсы... обещали не вредить; с тем и явился Багатар пред Бека и затем помер".
Обстоятельства гибели Багатара, изложенные грузинскими летописцами, более чем туманны. Правда, в одном источнике говорится, что он был убит двумя стрелами, когда переправлялся через реку. В древней Нузальской часовне сохранилась эпитафия (надпись на стене), посвященная Багатару. Первое известие о ней принадлежит протопопу И. Болгарскому, который 18 июля 1780 г. в донесении Астраханскому и Ставропольскому епископу Антонию писал: "В Олагирском уезде близ деревни Дагом церковь святыя Троицы развалившаяся, в деревне Мизур целая, в деревне Нузал целая ж, в которой видно отчасти стенное изображение святых великомучеников Георгия и Федора Тирона и архистрага Михаила, а в чие имя неизвестно..." Далее он указал "несколько образов, у которых видны надписи грузинскими литерами".
В 30-х гг. XIX в. М. Броссе дважды опубликовал на французском языке текст Нузальской надписи. Вторая публикация (1838 г.) отличается от первой (1830 г.) примечаниями М. Броссе и некоторыми уточнениями, поэтому мы приводим второй перевод: "Нас было девять братьев (в версии А.С. Хаханова говорится о семи братьях) из семьи Чарджонидзе-Дчархилан: Ос-Багатар, Давид-Сослан, Сокур и Георгий, которые бросали на врага взгляд гнева. Трое из наших братьев – Исак, Романоз и Василии – были монахами, верными служителями Христа. Мы были хозяевами узких дорог, которые вели в четыре стороны. У нас в Касаре крепость и таможня, и мы занимаем переднюю часть моста. Надейтесь на доброе отношение на той стороне, если вы повели себя хорошо на этой стороне. У нас столько же золота и серебра, сколько и воды. Я завоевал Кавказ и покорил четыре царства. Верный своим привычкам, я похитил сестру принца Картли (по публикации текста 1830 г.: "Похитил я сестру князя Картли, не приняв ее, однако, в свой род (не примкнув, однако, к ее роду)". Он, настроенный против меня и обманувший в клятве, взял на себя мои грехи. Багатара бросили в воду и истребили армию Оссов. Вы, читающие эти строки, помолитесь за меня".
Одним из первых русский перевод надписи привел А. Головин (1852 г.): "Мы были 9 братьев Чараджоновы и Сахиловы: Ос-Багатар, Давид-Сослан, с 4 царствами боровшиеся, Фидарос, Жада рос, Сокор и Георгий, для врагов страшный. Наши братья Исаак, Роман и Василий сделались верными рабами Христу (монахами). Мы имеем с 4 сторон пути охранные: в Кассарском ущелье замок (где брали плату с прохожих), мостовые ворота; я в ожидании будущего века жил здесь. Золотой и серебряной руды имеем столько же довольно, как воды. Кавказ покорил, с 4 царствами боролся, у грузинского царя (Вахтанга) сестру отнял, не теряя своего достоинства и обычаев, но он настиг, нарушил клятву и взял на себя мой грех. Багатара утопили и истребилось войско Оса. Кто эти стихи будет читать, пусть помянет меня".
В делах "Комиссии для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей" сохранился документ, датированный августом 1860 г. и содержащий "надпись на Нузальской Царазонской церкви". Она представляет собой 9 четверостиший на грузинском языке с синхронным переводом на русский. Так как данный вариант отличается от всех опубликованных версий, то мы приведем перевод эпитафии:
"1) Нас было 9 братьев Царазоновы-Цахиловы: Ос-Багатар, Давид и Сослан с 4-мя царствам борющиеся;
2) Фидарос, Доладороз, Сокур-Георгий, с презрением на врагов взирающие;
3) братья наши Исаак, Романоз и Басил сделались добрыми рабами Христа (монахами);
4) мы содержали в 4-х углах узкие проходы дорог;
5) в Касаре имели укрепление и сабаж (заставу), здесь содержу двери моста, о будущем обнадежен, в настоящем благополучен;
6) руды золота и серебра имею в таком изобилии, как вода.
7) покорил Кавказцев, противостоял 4-м царствам (народам);
8) у грузинского (Батони) князя похитил сестру, не оставил своего рода; постиг меня, клятвою обманул, наложил на себя вину мою (грех);
9) Багатар утонул в воде, войско осетин истреблено".
Данный вариант отличается от известных ранее тем, что и грузинский текст, и русский перевод представляют собой 9 неслитных куплетов, а не простое повествование. В делопроизводстве комиссии стихотворение препровождено следующей записью: "Копия с надписи, сохранившейся и поныне на стене Нузальской Царазонской церкви, при сем прилагается для дальнейшего исследования как достопримечательный памятник".
Эпитафия не случайно появилась именно в Нузале. Деятельность Багатара, во всяком случае в последние годы его жизни, была направлена на защиту Туалгома и Уалладжира. Главным звеном в системе оборонительных сооружений в Касарском ущелье являлась мощная крепость "Нузалы фидар". По оценке военных специалистов XIX в., "у Нузала крепкая позиция для обороны входа в Касарское ущелье". Вполне закономерно, что именно этот аул стал "гнездом" аланской аристократии, эмигрировавшей в горы в бурные годы татаро-монгольской экспансии.
В Уалладжире долгое время хранились царские реликвии аланов-овсов. В 1869 г. жители ущелья уверяли В. Б. Пфаффа, что в Рекоме хранятся шлем, колчан и копье Багатара. Отправившись туда, он "действительно нашел эти вещи, зарытыя под кучею стрел и пиков". Суеверие местного населения приписывало названным вещам чудотворную силу; если "кто-нибудь унес их, в том месте, где они будут храниться, непременно появится моровая язва". В доказательство этому алагирцы поведали В. Б. Пфаффу о том, как "несколько лет тому назад, когда шлем Оси-Багатара для лучшего сохранения был перевезен в Нузал, там появилась повальная болезнь, вследствие чего шлем, по решению народного собрания, был перевезен обратно в Реком". В "Описи имущества часовни Реком", составленной в мае 1903 г., под инвентарными номерами 46 и 49 значатся "шлем с кольчужной сеткой" и "остатки колчана со стрелами". Участники экспедиции А. А. Миллера летом 1928 г. среди предметов Рекома обратили внимание на "один из древних шлемов с кольчужной сеткой и околышком", поразившим "орнаментом, очень напоминавшим средневековую корону западноевропейских феодалов". В 1935 г. доспехи Багатара из Нузальской часовни перевезли в Музей краеведения г. Алагира, откуда они исчезли во время фашистской оккупации в 1942 г.
В народной памяти сохранилось много рассказов о Багатаре. Отдавая должное его таланту, устная традиция вместе с тем подчеркивает роль Багатара в сохранении аланов как этноса. Далеко не случайно во многих преданиях Багатар предстает как этнарх, от которого произошли аланы-осетины. В такой образной форме народная традиция воздает должное герою, который в тяжелейший период сделал все возможное для сохранения народа.