Народ Осетии, как и любой другой, в своем государственно-правовом развитии прошел определенные важные исторические этапы развития. Несомненно, к их числу в советский период относятся создание новых органов публичной власти (высших и местных), начало формирования нового права – писаного (законы и другие нормы, исходящие от органов власти и зафиксированные ими в определенной редакции) в виде Основного закона. К сожалению, во многих случаях это не могло не быть связано с борьбой за государственную власть, за установление той или иной ее формы. В пылу борьбы исследователи забывали достойно осветить и отметить знаменательные события в истории своего народа.
Речь идет о состоявшемся 1 (14) февраля 1918 г. в Ардоне V съезде осетинского народа, когда в сложнейшее время борьбы за государственную власть, в период гражданской войны был принят чрезвычайно важный конституционный документ – Положение (Конституция) "Об Осетинском национальном совете", – призванный происходившие в Осетии после революции события направить в русло цивилизованной государственно-правовой жизни.
Хотя сам документ назывался Положением, нет никаких сомнений в том, что речь идет о 1-й осетинской Конституции, о чем свидетельствует все его содержание, а также ряд норм, где оно напрямую называется Конституцией. В частности, в примечании к статье 6 Положения говорится, что "Национальный совет в силу предоставленных ему п. 6 Конституции прав контроля…". Согласно ст. 15 "депутаты избираются на один год и приносят присягу в верности настоящей Конституции". Пример, достойный подражания и в наше время. Уверен, что такое торжественное вступление в должность не только придает определенный статус тому, кто приносит присягу, но и способствует повышению уровня ответственности за эффективность его профессиональной деятельности.
В соответствии со ст. 28 Положения "в настоящую Конституцию могут быть внесены поправки, изменения и дополнения Национальным собранием. О том, что речь идет о 1-й Конституции Осетии свидетельствуют также анализ ее содержания и предусмотренные в ней конституционные функции.
Однако данный исторически важный конституционный документ фактически остался вне общественного внимания и не получил должной оценки в осетинской исторической и юридической науке. Между тем на данном съезде и в принятой на нем Конституции (Положении) были сформированы первые официальные представительные органы народа Осетии. Так, согласно Конституции высшая власть на территории Осетии принадлежала Осетинскому национальному собранию, то есть Съезду народа, и Осетинскому национальному совету. Последний являлся: а) законодательным собранием, действующим в пределах прав, предоставленных ему Осетинским национальным собранием; б) высшей правительственной властью, осуществляющей контроль и руководство всеми органами управления и суда.
Национальный совет назначал из состава депутатов постоянно функционирующий орган в составе 10 человек, по образу президиума, который являлся органом государственного управления и решал текущие управленческие задачи.
Таким образом, Национальный совет являлся одновременно законодательным и исполнительно-распорядительным органом власти. С его помощью была предпринята попытка избежать ненужного кровопролития, а насущные вопросы жизнедеятельности народа призваны были решаться в конституционно установленных рамках.
В Конституции, в отдельном разделе, регламентировались законодательные права Национального совета: он давал толкование постановлениям Национального собрания; издавал законоположения, не противоречащие существующим постановлениям собрания; пользовался правом обложения населения прогрессивным подоходным налогом; имел право, в исключительных случаях, издавать постановления по вопросам текущего момента, каковые он обязан был вносить на очередную сессию Национального собрания. Национальный совет имел право законодательной инициативы. Все законодательные предложения, вносимые на утверждение Национального собрания отдельными лицами и различными учреждениями, предварительно рассматривались Национальным советом и только по его заключению представлялись собранию. Сказанное свидетельствует о том, что Положение наделяло Национальный совет юридическими функциями Конституции.
Следующий раздел Конституции назывался – "Право управления". Согласно ему Осетинский национальный совет организует на территории Осетии управление и национальные воинские силы, контролирует все существующие учреждения, хозяйственные организации, и руководит их деятельностью (ст. 6).
Согласно Положению (нормативный правовой акт, регламентирующий правовой статус, организацию, порядок деятельности определенных государственных органов), высшая власть на территории Осетии принадлежала Осетинскому национальному собранию, то есть Съезду народа, и Осетинскому национальному совету. Последний являлся законодательным собранием, действующим в пределах прав, предоставленных ему Осетинским национальным собранием, а также высшей правительственной властью, осуществляющей контроль и руководство всеми органами управления и суда.
Другой раздел Конституции назывался "Право представительства" и по существу выполнял внешнюю политическую функцию Конституции. Так, согласно ст. 10 Осетинский национальный совет избирал представителя осетинского народа в Центральный комитет горцев. Национальный совет, говорится в ст. 11 данного раздела, имеет самостоятельного представителя в Тифлисе для защиты национальных интересов. Кроме этого, согласно ст. 12 Осетинский национальный совет имеет право заключать договоры с соседними народами, но эти договоры вносятся на окончательное утверждение очередной и чрезвычайной сессий Национального собрания.
Таким образом, договорная практика между субъектами РФ и федеральным центром, между самими субъектами РФ, которая возникла после разработки и принятия Федеративного договора 1992 г., региональную правовую основу получила еще в Конституции Осетии 1918 г. Ныне, после Указа Президента РФ В. В. Путина от 16.01.17 г. "Об утверждении Основ государственной политики регионального развития РФ на период до 2005 года" договорная практика вновь активизировалась. Это объективная необходимость, поскольку в ходе заключения договоров учитываются исторические, экономические, природно-климатические, культурные и иные особенности, что способствует более эффективному развитию регионов.
Из вышесказанного можно сделать вывод, что согласно Положению Осетинский национальный совет был вполне легитимным органом государственной власти, поскольку он формировался Осетинским национальным собранием, выражающим волю и интересы народа.
Специальная глава Положения посвящалась составу Осетинского национального совета. Он состоял из 35 депутатов, которые избирались путем двухстепенных выборов согласно следующей норме: 27 депутатов от г. Владикавказа и соответствующих районов Северной Осетии, один депутат от осетин Моздокского уезда и один депутат от лабинских осетин, два депутата от осетинских национальных воинских частей, один депутат от кооперативных организаций Северной Осетии и один депутат от учащихся. Кроме того, одно место предоставлялось грузинам и одно место – всем другим национальностям, живущим в Северной Осетии. Все это свидетельствует о том, что Положение предусматривало достаточно демократический принцип формирования основного национального органа власти, где были представлены разные социальные группы и национальности.
В Осетинский национальный совет в качестве секции входил Юго-Осетинский национальный совет со своим постоянным представителем. По совместному решению обоих советов для решения общеосетинских или чрезвычайных вопросов не реже одного раза в год должна была созываться сессия Всеосетинского национального совета.
Таким образом, можно говорить и о консолидирующей функции Положения, что имело весьма важное значение, тем более в период, когда начали предприниматься попытки разделения осетинского народа по географическому принципу. На основе Положения действовали не только высшие, но и местные органы власти – национальные или народные советы, которые решали задачи местного значения. Все это свидетельствует о том, что оно осуществляло одну из важнейших функций Конституции – учредительную.
Анализируя и обобщая изложенное, становится вполне очевидным, что как по содержанию вопросов, регулируемых в Положении, их социальной значимости, так и по структуре, компетенции и разновидности органов власти, порядку их формирования и функционирования решаемыми ими задачам, оно, во-первых, полностью соответствует правовым характеристикам Конституции. Во-вторых, свидетельствует о начале формирования осетинской национальной государственности, характерной особенностью которой является законное и легитимное формирование органов власти. В этом смысле Положение сыграло также роль стабилизирующей функции Конституции.
Вышеуказанные функции свойственны любой Конституции, и в этом одна из важнейших ее социальных ценностей. Тем не менее в Центре, среди некоторых партийных работников, как пишут в специальной литературе, бытовало мнение о ненужности Конституции, как и вообще писаных законов, якобы связывающих руки пролетариату, установившему свою диктатуру. Даже такой видный государственный деятель и известный юрист, как П. И. Стучка, в 1918 г. бывший наркомом юстиции, сомневался в необходимости разработки Конституции. Он считал, что переходный от капитализма к коммунизму период "не укладывается в твердые рамки писаного Основного закона" и что диктатура пролетариата "плохо вяжется со словами "писаный закон".
Сложилась парадоксальная ситуация: народ Осетии, веками решающий вопросы своей жизнедеятельности на основе норм неписаного права (ирон æгъдауттæ) и безусловного их соблюдения, в сложнейший революционный период и в условиях начавшейся гражданской войны осознал, особенно в лице своих передовых представителей, что в такое сложное время архиактуальными становятся разработка и принятие писаного Основного закона – Конституции. На его основе и были намерены сформировать легитимные органы официальной власти, с помощью которых только и можно минимизировать негативные социальные последствия борьбы за государственную власть и организовать дальнейшую свою жизнедеятельность в рамках закона. В то же время представители центра с целью удержания и укрепления своей власти не хотели себя и создаваемые ими органы власти, строго связывать рамками писаного закона в виде Конституции! И тут, как замечает председатель Конституционного суда В. Д. Зорькин, нельзя не вспомнить выдвинутый революционными идеологами 1990-х годов лозунг "неконституционной Конституции" для оправдания расстрела Белого дома в 1993 году.
В рамках газетной статьи нет возможности более подробного анализа рассматриваемой проблемы. Однозначно ясно, что народ Осетии всегда стремился жить в рамках закона, будь он неписаный или писаный, принятый официальными органами государственной власти. Поэтому необходимо знать и не предавать забвению особо значимые и знаменательные события в истории своего народа.