В 1938 г. по инициативе группы писателей Северной Осетии и по согласованию с Северо-Осетинским обкомом ВКП(б) и правлением Союза писателей СССР руководство страны отнесло Коста к "буржуазным националистам", творчество которого "пронизано религиозными настроениями". На основании этого было принято решение об изъятии его произведений из литературного фонда.
Однако здоровые силы Осетии сразу же начали борьбу за реабилитацию имени основоположника осетинской литературы. Уже в октябре того же года старейшины Южной Осетии делегировали своих представителей Цховребова и Плиева в Москву к депутату Верховного Совета СССР М. Ц. Цораеву. Он в то время являлся слушателем Академии сельского хозяйства им. Тимирязева. 20 дней Цховребов и Плиев провели в маленькой комнатке общежития академии. Помимо них в инициативную группу вошли видный писатель-революционер Дзахо Гатуев и постоянный представитель от Северной Осетии при ВЦИК Давид Зангиев. Решения принимали вместе, а реализовывал их Мылыхо Цораев, используя авторитет народного избранника и орденоносца. Они подготовили письмо, основанное на веских аргументах, о необходимости возвращения Коста репутации народного поэта, художника, публициста и демократа. Многочисленные обращения во все писательские организации и к высоким правительственным чиновникам ничего не дали. Учитывая обстановку той поры, я не решусь кого-либо упрекать, тем более что у всех чиновников был стандартный повод для отказа – решение о наследии Коста принималось на основании инициативы Союза писателей и обкома ВКП(б) Северной Осетии. Наконец, кто-то подсказал, что, возможно, сможет помочь А.А. Жданов, секретарь ЦК партии по идеологии.
Раздраженный бюрократическими проволочками М. Цораев вместе с Д. Гатуевым отправился к Жданову. Он внимательно выслушал аргументы депутата, который от имени своих избирателей попросил восстановить доброе имя поэта. Жданов пообещал изучить вопрос и через три дня дать ответ.
Мылыхо вместе с земляками подготовили статью о Коста, назвав ее так: "Великий сын осетинского народа". Чтобы не подвергать их опасности, Цораев подписал ее сам как депутат Верховного Совета СССР. На следующий день статью отправили в редакции центральных газет – "Правды" и "Известий".
В назначенный срок состоялась встреча со Ждановым. Он вновь благожелательно встретил посетителей, но объяснил, что поставленная перед ним задача оказалась трудновыполнимой. Сложность заключалась в том, что позиция союзов писателей Осетии и СССР, обкома ВКП(Б) осталась прежней, и они все не испытали восторга от инициативы депутата. И тут, судя по воспоминаниям Дзахо Гатуева, нервы у Мылыхо не выдержали и он выдал гневную тираду: "Если бы перечисленные организации были в восторге от моего обращения, я бы обратился к ним! А я вторично прихожу к вам. Зная мнение населения Северной и Южной Осетии, я глубоко убежден: восстановить имя народного поэта Коста Хетагурова – справедливо и необходимо! Если вы не верите мне и в моем лице – моим избирателям, то я оставляю вам свой значок (депутата Верховного Совета СССР) и орден, носите их на здоровье, а свой вопрос я решу с хозяином страны! Я написал статью о Коста и направил ее в ваши "Правду" и "Известия", но и они, видимо, боятся публиковать истину".
Ошарашенный Жданов молча выслушал и попросил помощника соединить с редактором какой-нибудь из названных газет. На месте оказался редактор "Известий". Поручив ему выяснить судьбу статьи, Жданов в корректной форме продолжил разговор с посетителями: "Для принятия окончательного решения поднятого вами вопроса нужно определенное время; такие проблемы так быстро, как вы хотите, не решаются. Я верю вашим словам о Коста. Что касается статьи в газете, то знайте, что любой материал, подписанный депутатом Верховного Совета СССР, никто, кроме председателя Верховного Совета М.И. Калинина, не имеет права запретить публиковать. Обещаю вам, что она будет опубликована".
И действительно, 22 ноября 1938 г. "Известия" опубликовали статью М. Цораева "Великий сын осетинского народа". В ней Коста изображен как последователь идей Чернышевского и Добролюбова, блестящий публицист и художник-живописец, талантливый поэт, основоположник осетинской литературы и литературного языка, много сил отдавший просвещению своего народа. Приведя краткий очерк жизни и творчества К. Хетагурова, Мылыхо напомнил, что в октябре следующего года исполняется 80 лет со дня рождения поэта, и "уже теперь следует начать серьезную подготовку к этому юбилею". "Можно только поражаться, – продолжал он далее, – как это до сих пор произведения Коста не переведены на русский язык... руководитель сектора национальной литературы "Детиздата" Хакимов договорился до того, что революционные стихи Коста объявил "любовной лирикой незначительного художественного достоинства". Нужно только удивляться, как могли руководители "Детиздата" доверить сектор национальной литературы полнейшему невежде, обнаруживающему полнейшую литературную неграмотность! Наши лучшие поэты должны теперь же приступить к работе, чтобы обеспечить к юбилею высокохудожественные переводы произведений Коста на русский язык и языки народов братских республик".
Статья оказалась знаковой и на 180 градусов переменила отношение официальных структур к Коста. 9 декабря 1938 г. ее перепечатали газеты "Социалистическая Осетия" и "Коммунист" (Сталинир), была она напечатана и в журнале "Фидиуаг" (1938, № 11-12, с. 36-39).
После выхода статьи состоялись переговоры А. А. Жданова с председателем Совнаркома республики К. Куловым. Кубади Дмитриевич занимал однозначную позицию в данном вопросе и поддержал идею восстановления доброго имени поэта. В результате по поручению ЦК ВКП(б) была создана правительственная комиссия во главе с председателем Союза писателей СССР А. Фадеевым по проведению 80-летнего юбилея Коста Хетагурова на родине поэта – в ауле Нар Северной Осетии. В состав комиссии входил и М. Цораев.
Так Мылыхо Цымурзаевич Цораев внес свою лепту в правильную оценку творчества народного поэта Осетии и популяризацию его среди народов СССР. И это лишь одно благое дело человека, оставившего заметный след в истории своей фамилии и нашей республики.