"При увеличении бюджетных мест, которое запланировано до 2024 года, мы, конечно, постараемся соблюсти разумный баланс между "лириками" и "физиками", между гуманитарным, техническим и естественнонаучным знанием. Было много нареканий, что в конце 1990-х – начале 2000-х случилось перепроизводство юристов и экономистов, а в нулевые годы начался крен в другую сторону: количество мест на технические, инженерные специальности и направления стали увеличивать. В итоге мы порой имеем по 3–5 бесплатных мест в магистратуре по филологии, зато практически не имеем бесплатных мест, к примеру, на журналистику в ряде университетов. А ведь гуманитарное образование – это передача культурного кода, определенная культурно-историческая матрица государства. И если мы не поддерживаем лингвистику, филологию, историю, археологию, то рано или поздно это обернется большой трагедией. Кто будет платить за то, чтобы быть филологом или историком? Это в большей степени призвание, чем профессия юриста или экономиста. Но без истории, филологии сложно представить развитое общество. Когда мы "зажимаем" гуманитарные науки, то на эти специальности резко увеличивается конкурс. При этом выпускники с низкими баллами ЕГЭ идут на инженерное направление. Если абитуриент не знает на должном уровне математику и физику, почему государство должно инвестировать деньги в такую подготовку? С девяностых произошло взросление общества. Теперь нет той безумной волны, когда все хотели стать юристами и экономистами. Есть полное понимание, что ты в первую очередь должен быть успешным. Вне зависимости от того, какую профессию выберешь. Поэтому у нас рост интереса и к педагогическому образованию, и к медицинскому".