Эти слова некогда популярной песни в исполнении именитого Михаила Боярского могли бы стать развернутым эпиграфом к жизни современных людей старшего поколения, родившихся и выросших в незабываемой русской деревне. Умная, надежная лошадь органично вошла в их нелегкую жизнь одновременно с появлением на свет Божий.
Сколько себя помню, несмотря на наличие не очень-то продвинутых в техническом плане автомобилей, тракторов и некоторой другой техники, роль лошади в те годы в условиях патриархального села трудно переоценить. Среди домашних животных с ней могла сравниться разве что кормилица-корова, которая тогда, в отличие от сегодняшнего дня, имелась в каждом крестьянском дворе. Лошадь по полной программе задействовали в неотложных житейских делах – в обработке земли, лесу, перевозке грузов и людей. Ее активно использовали в военных действиях, в том числе и в Великой Отечественной войне. Конское мясо всегда являлось излюбленным продуктом питания для многих народов, а молоко, из которого готовят кумыс, имеет известные лечебные свойства.
Слово "лошадь" наши предки – восточные славяне, позаимствовали у тюркских наездников: у них оно звучит как "алоша". Быстрая, упорная лошадка на Руси всегда ценилась невероятно высоко. Не случайно 31 августа является праздником коня. В этот день его нельзя было использовать в работе, а полагалось холить и наряжать. Лошадь – красивое животное, которое восхищает нас своей силой, выносливостью и смелостью. Ее преданность и незаменимость издавна привязала к себе людей. Это еще и покладистое, трудолюбивое, маневренное и смекалистое животное.
Лошадь к тому же очень своеобразное существо. Она видит мир цветным, а спит стоя. Конь безумно боится пчел: несколько десятков их укусов могут убить взрослого животного. Его глаза двигаются независимо друг от друга, а угол их зрения составляет почти 360 градусов. Лошадь может узнать себя на фотографии, любит музыку, но далеко не всякую, например, рок ее раздражает. Лошади в среднем живут 25-30 лет, а рабочие лошади – 20 лет. Максимально зафиксированная скорость коня - без малого семьдесят километров в час.
Вот с таким удивительным и гордым животным многие из моих неравнодушных ровесников подружились в самом раннем детстве. При этом могу утверждать, что нас всегда тянул конный двор – большое, длинное бревенчатое помещение с земляным полом, располагавшееся за деревней рядом с другими животноводческими строениями. Внутри него по всей длине находился широкий проход, по которому свободно могла проехать груженая телега, а по обеим сторонам располагались просторные стойла лошадей – денники. В середине конюшни находился своеобразный холл, где хранили конские принадлежности и корм. С обоих торцов, а также в середине помещения были входы с распашными деревянными воротами. Через восточные ворота имелся прямой доступ в значительный по размерам, находившийся под открытым небом загон для лошадей. А перед центральным располагалась ровная площадка, на которой стояли готовые к работе дровни, телеги, сани и прочий лошадиный прицепной инвентарь. Здесь же притулилась и "избушка", где хранилась исправная и требовавшая ремонта упряжь.
С малых лет мы любили потолкаться среди бывалых, все знающих и умеющих, как нам казалось, взрослых людей. Детям нравилось выполнять их поручения, особенно касающиеся лошадей, а также ухаживать за этими животными. Каждый из мальчишек облюбовал для себя рабочего коня и взял над ним шефство: подкармливал, поил, чистил, а если дозволялось, с превеликим удовольствием купал в пруду, куда мы рысью мчались верхом. Лошади же, имевшие великолепную память, стали узнавать своих друзей и радоваться тому, как мы втайне от строгого конюха насыпали в кормушку им лишнее ведро овса или подбрасывали дополнительную охапку душистого клевера. По мере нашего взросления бригадир, видя в мальчишках проверенную временем привязанность к лошадям, неудержимое желание на них потрудиться, стал приглашать подростков на работы: сначала помощниками на заготовку кормов в жаркую погоду, а потом и на другие виды деятельности. Мы вывозили на поля навоз, а лет с четырнадцати с лошадьми не единожды объехали и исходили все окружающие деревню луга с их неудобицами и ручьями, поля с клевером и другими сеяными культурами, которые наравне со взрослыми приходилось несколько лет подряд скирдовать. К этому времени ребята хорошо овладели навыками обращения с конями.
Общение с любимым конем – это не только и не столько приятное времяпровождение, любование им, но, прежде всего, напряженный ежедневный труд в любое время года, при всякой погоде, под открытым небом. Но прежде чем приступить к той или иной деятельности, лошадь надобно запрячь, то есть привести в рабочее состояние. А для этого существует сбруя, состоящая из многих предметов и принадлежностей. Наезднику потребуется уздечка с поводьями и седло со стременами. Для упряжки нужен подходящий хомут весом шесть-девять килограммов, дуга, седелка, подпруга, чересседельник, подбрюшник и вожжи. Все имущество требуется для того, чтобы лошадь впрячь в телегу или сани, их атрибутами в свою очередь являются деревянные оглобли, а телеги – еще и тяжи, металлические детали, соединяющие колеса и оглобли. После того как все составляющие обрели свое место, а оси колес смазаны специальной, крепко пахнущей мазью, можно отправляться в путь.
В юношеские годы на телеге или в санях, реже верхом, много где удалось поездить. На лошади отправлялись в лес, чтобы привезти оттуда дров. Много раз совершали выезды до ближайшей железнодорожной станции, чтобы проводить или встретить кого-то с пригородного поезда. С этим никаких проблем не возникло бы, если бы ни одно обстоятельство: поездки происходили рано утром или поздно вечером. Поэтому зимой случалось сбиваться с дороги, и только благодаря лошади, ее великолепному умению ориентироваться в тьме, всепоглощающей метели, нам удавалось отделаться далеко нелегким испугом. Но если ездок не ослабил вожжи, в опасной ситуации не доверился коню, у которого сильно развито осязание, особенно копыт и губ, его мог ждать трагический исход: лошадь с санями приходила на конюшню, а человек замерзал в снегу, что, увы, бывало.
Лошади требуют от нас доб-рого отношения к ним и безусловного соблюдения, как теперь говорят, правил техники безопасности. В безмятежном детстве и на заре туманной юности приключилось несколько крайне неприятных эпизодов, которые лично для меня могли закончиться весьма плачевно. Так, однажды жарким июльским днем молодой киномеханик позволил мне, семилетнему ребенку, прокатиться с ним на телеге до ближайшего села. Благополучно добравшись до местного клуба, который оказался запертым, мой старший товарищ пошел искать человека с ключом, а меня оставил один на один с молодой строптивой лошадью, которую тут же плотно одолели слепни и прочая мелкая мошкара. Терпение горячего коня быстро закончилось, и он рванул в карьер. Уже в те годы, будучи ответственным человеком, которому к тому же не хотелось идти домой пешком, если лошадь сбежит, я попытался ее остановить, схватив буйное животное под уздцы, и, разумеется, тут же им был сбит, оказавшись под ее копытами и колесами разгоняющейся телеги. Видимо, только удача да нехилое здоровье позволили мне в этой скверной ситуации не только выжить, но даже не попасть в больницу.
Второй случай произошел в разгар зимы, когда мы, подростки, на двух лошадях собрались в лес за сосновым лапником. Чтобы не скучать в пути, все дружно разместились в санях первой лошади, а вожжи от второй привязали к саням передней. После того как наша лошадь тронулась в путь, задняя, упрямица, продолжила стоять на месте, до предела натянув вожжи. В результате их металлическая деталь – карабин – распрямилась и со страшной силой ударила мне в лицо. С тех приснопамятных пор минуло около полувека, но тогдашнюю отметину над переносицей ношу и поныне. И третий момент – заигравшись с норовистым жеребенком по кличке Казбек, я не заметил, как он на меня за что-то обиделся и, развернувшись, перед самым моим носом так лягнул задней ногой, что от деревянной воротины, на которую пришелся мощный удар, полетели мелкие щепки.
В моей биографии есть такой эпизод. В середине 70-х годов мы с женой молодыми специалистами приехали работать в Дресвищенскую среднюю школу. Несколько освоившись, я решил на зиму запасти картофель. Пришел в контору колхоза имени Калинина, заплатил деньги: "А картошку, - говорят, - берите с поля". – "И как ее оттуда вывезти?" - "На лошади". Дошел до конюшни. Простоватый на вид конюх, узнав, кто я такой и зачем сюда явился, хитровато говорит: "Бери коня и запрягай!", а сам рядом стоит, внимательно следя за происходящим. Недолго думая, я вывел застоявшуюся лошадь, быстренько запряг, несмотря на ее непослушание, и помчал рысью, оставив мужичка с широко раскрытыми глазами. Прибыв на колхозное поле, заприметил неказистых грузчиков, один из которых (как позднее оказалось, муж учительницы) поинтересовался: "Вы новый завуч школы?" Получив утвердительный ответ, он собрался мне помочь в погрузке, но другие бесцеремонно удержали его. И вся четверка с нескрываемым любопытством откровенно наблюдала, как молодой учитель из города, уверенно управляя строптивой лошадью, без затруднений загрузил на телегу пять мешков и вскоре уехал прочь. Таким образом, по сути, еще не начав работать по специальности, я, благодаря давним навыкам общения с конем, уже успел вызвать удивление и в какой-то мере восхищение у части местного населения.
Бешеных денег стоят легкие породистые лошади и ныне. До сего времени многие из нас любуются статью коня на спор- тивных и иных зрелищных мероприятиях. Однако далеко в прошлое ушли добрые лошади-труженицы. В повседневной жизни уже не встретишь встроенного в скромную повозку неутомимого коня. Теперь он нужен лишь для занятий спортом, для отдыха и души небедных наших сограждан. Но при всем при том скромная, способная все вынести лошадка навсегда сохранилась в нашей благодарной памяти.