В ожидании предстоящего тяжелого земледельческого сезона старинное село безмятежно спит. Вокруг всеобщая тишина и спокойствие. Средь этого житейского блаженства резким диссонансом звучит громкий и нервный стук в занавешенное окно: "Пожар!" Первая мысль после мгновенно улетучившегося сна: где? не у нас ли? Но тут же на сердце немного отлегло: прямо из комнаты за отодвинутой мною шторой стали видны недалекие и тревожные сполохи огня на соседней сторонке. Моментально собравшись, мчусь на разрастающееся во тьме зарево. Стремглав прибежав на место, слышу сильные и тревожные удары в колокол, срочно созывающие спящих людей.
Между тем, багровое и ненасытное пламя уже охватило всю соломенную крышу двора и, яростно двигаясь в разные стороны, готовилось без каких-либо препятствий перекинуться на сухую деревянную избу. Вокруг стало светло, как днем. Ошеломленные хозяева с немногими пока соседями уже успели выгнать со двора скотину и лихорадочно выносили из избы нехитрый домашний скарб.
А огонь, сильный и шумный, на глазах увеличивался, захватывая все на своем пути, взвивался кумачовым дождем сверкающих искр под темными тучами густого и тяжелого дыма, который отовсюду валил большими рваными клубами с черными лохмотьями. Внутри голодного и неукротимого пламени что-то, не переставая, завывало и трещало. Появились многочисленные галки - легкие раскаленные головешки, летевшие по торопливому ветру на соседнюю, тоже крытую соломой, вековую избу. Жар, жестокий и смертоносный, нарастал и становился нестерпимым даже в нескольких десятках метрах от этого адского огня.
Сбежавшееся на разгоравшийся пожар почти все взрослое население села не осталось безучастным к происходившему на глазах ужасу. Быстро встав в две длинные цепочки, односельчане принесенными с собой ведрами стали доставлять из ближайшего колодца и протекавшей рядом реки к разыгравшемуся вволю огню так необходимую и спасительную воду. Самоотверженно, не щадя себя и не жалея сил, все, как один, потрудившись, они поняли, что мощную стихию, уже с шумом обвалившую крышу дома, таким образом им не одолеть, и совершенно оправданно решили отстаивать соседние избы, особенно ту, на которую по-прежнему непрерывно и опасно неслись огненно-красные искры и зловещие галки-головни.
За сутолокой слепящего пожара у темневшего двора той самой соседней избы, которую срочно начали проливать водой, я невзначай заприметил маленькую черную фигурку старушки-хозяйки жилища. Ее кое-кто в селе считал колдуньей. Сейчас же она, не двигаясь, стояла перед огромным, пугающим пламенем с небольшой иконой и, осеняя себя крестом, похоже, читала молитву. И, о чудо, не самый сильный, но бодрящий и шаловливый ветер в течение нескольких минут буквально на глазах изменил направление в сторону огородов и стал безопасным как для этой, так для других деревянных изб.
Таким образом, благодаря напористым и бескорыстным действиям жителей села и еще каким-то неведомым силам, приснопамятный и злобный пожар смог поживиться не самой жирной воровской добычей. Хотя после той жестокой беды на пожарище еще долго оставались невысокие черные остовы сгоревших стен избы, в которой до того тихо жили простые люди, побеленная русская печка с рухнувшейся трубой, беспорядочно разбросанные обуглившиеся головешки да стойкий едкий запах гари. А некоторые из молодых мужчин, отчаянно и бесстрашно тушивших дымное и смертельно опасное пламя, получили удушливый кашель и головные боли.
Это было мое первое и тяжкое впечатление от такого чрезвычайного происшествия. За ним вскоре последовали второе, третье… За короткий срок в середине 60-х годов прошлого века в родном селе дикие и внезапные пожары превратились в чуть ли не рядовые и ожидаемые события, а красный петух основательно прошелся по селу. Тогда земляки четко поняли, что все дело в умышленных поджогах. Больше того, были убеждены, что это страшное зло творит местная жительница средних лет, потерявшая на фронте мужа, не имевшая детей и жившая с престарелой бессловесной матерью. Видимо, от повседневной безысходности она потихоньку и давно начала приобщаться к зеленому змию. Причем, пила одна, много и запоями. И тут уж, не дай бог, если кто-то с ней неучтиво поговорит или косо, как ей покажется, посмотрит – жди в гости красного петуха.
Знали и не пытались защититься? Пытались, конечно: после пожаров ее, хмельную, разудалую и безобразно матерившуюся, на милицейской машине увозили в кутузку, откуда через день-другой она благополучно возвращалась домой. Подумывали во время очередного рукотворного пожара устроить над поджигательницей самосуд – но желающих надолго сесть за нее что-то не нашлось, в том числе и среди погорельцев. Все долгие мучения селян закончились только тогда, когда она, наконец, куда-то запропала, а серийные, измучившие и запугавшие село пожары ушли в прошлое. Но страх остался: так, наша острая на язык бабушка до последних дней жизни боязливо повторяла фразу: "Как бы меня на угли не посадили!"
Увы, и в последующие десятилетия от тяжелых трагедий село окончательно так и не избавилось. Эта горькая участь не миновала и наш дом. В мае 1975 года на хозяйственном дворе перед самым восходом солнца вдруг загорелась деревянная стена. К счастью, огонь своевременно обнаружили, к тому же сам дом был кирпичный и под металлической крышей. Вовремя приехали пожарные машины, которым при деятельном и немалом участии односельчан удалось быстро и успешно сбить расползавшееся пламя. В результате пострадали двор и частично кровля дома. С нанесенным ущербом дружная семья справилась скоро и практически своими силами. Но кое-где обгоревшие стены и сегодня своим видом и запахом по-прежнему напоминают о том далеком несчастье.
На протяжении многих столетий испепеляющие пожары для многострадальной России были самым страшным бедствием. Страна горела серьезно и постоянно. Империя жила в ожидании пожаров и панически их боялась – подтверждает это состояние знаменитый отечественный фразеологизм: "Бояться, как огня". За полвека с 1860 по 1910 годы только на европейской части России было зарегистрировано два миллиона пожаров, сгорело шесть с половиной миллионов крестьянских и помещичьих домов, изб и усадеб. Это по статистике, а на самом деле – их было куда больше. Страна, по официальным данным, выгорала полностью каждые тридцать суровых лет. Неоднократно горели целые города – в частности, старинные Владимир, Суздаль, Юрьевец. На таких бедствиях гибло немало людей.
Современники вспоминали лютые деревенские пожары, когда огонь "весело" гулял по населенному пункту, а ветер разносил черные головешки, от которых, как спички, загорались дома. Без крыши над головой оставались десятки, а то и сотни и без того бедных крестьян. Во Владимирской губернии целые деревни в 30-40 изб за несколько часов превращались в груды печального пепла и безучастных развалин, а народ, разоренный, обессиленный, исстрадавшийся, подавленно продил по пустым, начисто сгоревшим улицам, не зная, что делать. В результате тяжелого бедствия семьи теряли кров, продовольствие, нередко скотину и были обречены на безвозвратное нищенство, а в неурожайный год – на голодную смерть. Истинна пословица: "Вор ворует – стены оставляет, а огонь все пожирает". Неслучайно по деревням ходили многочисленные нищие погорельцы и просили хоть какую-то милостыню.
Да что говорить про царскую Россию, мне в конце 50-х годов прошлого века довелось близко видеть не особо обеспеченную семью с шестью детьми, в ходе скоротечного летнего лихого пожара потерявшую все нажитое, кроме пасшейся в тот момент скотины. Что делать? В этой горестной и незавидной ситуации на помощь ужасно пострадавшей семье пришел скромный, но все-таки имевший какие-то возможности колхоз: выделил кирпичный дом, в котором семья пережила свалившееся горе, помог транспортом. В стороне не осталось и государство, оказавшее содействие деньгами, лесом, а люди добрые постарались помочь одеждой, обувью и тем необходимым, что требуется погорельцам в повседневной жизни. Все это крепко поддержало несчастное семейство, которое не пошло по деревням с протянутой рукой. А когда начали возводить новый дом, сколько сил, терпения, здоровья родителям и старшим детям потребовалось в него вложить, чтобы, спустя годы суровых лишений, зажить в новостройке хоть и небогато, но все-таки в достатке.
Каковы же причины столь колоссальных и извечных пожаров, влекущих за собой серьезные жертвы и страдания людей? Они в общем-то банальны и давно известны. До двадцатого века Россия оставалась страной, где преобладала деревянная застройка: а дерево, как известно, с огнем не дружит. Причем, в городах деревянные дома лепились друг к другу на опасном в пожарном отношении расстоянии, без каких-либо разрывов, а потому даже при небольшом загорании все они огнем уничтожались подчистую. Среди других распространенных причин – наплевательское отношение к соблюдению элементарных норм пожарной безопасности, низкий уровень культуры населения, неисправные печи и дымоходы. Верно утверждают русские пословицы и поговорки: "И малая искра сжигает города", "Не шути с огнем – обожжешься".
Одна из основных причин пожаров – поджог. На него приходится около четверти всех пожаров. Законы позволяют поджигателям уходить от наказания, в чем мы и убедились выше. Доказать причастность к преступлению бывает очень сложно, а потому до суда доходит только пять процентов уголовных дел. Случаются и поджоги своего имущества. Нечасто, но пожары происходят и во время сильной грозы: например, почти сто лет назад в сарай, где у нашего деда хранились припасенные на строительство нового дома пиломатериалы, ударила молния, и все сгорело. По этой причине завершать стройку ему пришлось из деревянных фрагментов, снятых со старой избы.
Масштабный ущерб на пожарищах вызван и слабой, а раньше никудышной технической оснащенностью противопожарных служб. Слезы, понятное дело, пожара не тушат. В период показанной выше скорбной эпохи с чередою пожаров в нашем селе, например, имелось пожарное депо, где борьба с красным петухом зиждилась на конном ходу. А что можно было установить на повозку? Ручной гидропульт, бензиновый насос, который и в обычной-то жизни заводился с превеликим трудом, а что говорить – при нервной обстановке пожара? Помнится, еще были длинные тяжелые багры и брезентовые ведра.
В реальной чрезвычайной ситуации все это, как правило, не срабатывало - вот почему односельчане знали, что им делать, и в случае набега красного петуха сразу же начинали энергично действовать, ни на кого особо не надеясь. К тому же, в те времена далекие на каждом жилом доме вывешивались металлические таблички с изображением ведра, багра, топора, лестницы или иного средства, которое хозяин должен был принести на пожар. Несколько позднее в самом центре села выстроили новое депо, куда пригнали современную по тем временам пожарную машину, где установили телефон и организовали круглосуточное дежурство… Но принятые меры в принципе оказались не очень-то обреченными на успех – до тех пор, пока в условиях появления проезжих дорог и современной связи эти обязанности с пользой для дела ни взяла на себя пожарная охрана районного центра.
Огонь – великое благо, дар божий, давний и надежный помощник человека, но и вероломный враг, когда выходит из-под его жесткого контроля. "Огонь хороший слуга, но плохой хозяин", - гласит пословица. Он не щадит ни людские жизни, ни самые великие ценности. Сегодня человечество платит красному петуху безумную дань – ежегодно около 70 тысяч жертв, из которых каждая пятая у нас, уничтоженные на миллиарды долларов ценности, горе и страдания людей. Не зря же говорят: "С огнем воюют, а без огня горюют". И как бы хотелось, чтобы для человека огонь был только друг, но никак не враг.