– Вообще-то я инженер лесопользования по должности, занимаюсь я Просветским дендрарием, проводим экскурсии, проводим работы в дендрарии, какие положено, занимаемся музеем леса, как-то стараемся расширить его. Основная цель, конечно, привить детям любовь к природе. И еще у нас есть учебный центр, который я возглавляю, – рассказывает Лидия Николаевна.
– Для кого этот учебный центр?
– У нас получена лицензия на обучение таким профессиям, как вальщик леса, которой сейчас уже практически нигде не учат, лесовод, раньше их называли лесниками, и егерь – это работник охотничьего хозяйства.Кроме того, к каждой весне мы обучаем руководителей по тушению лесных пожаров. Это обязательно, потому что, как известно, в нашей в области бывает очень много загораний, чтобы тушить пожары, нужна своя тактика, мы об этом много говорим и проводим обучение. Повышение квалификации мастеров леса тоже проходит здесь. На базе нашего учебного центра обучаются и руководители, директора лесничеств.
– Как в настоящее время работают лесничества?
– Сейчас у нас 98 процентов лесов находится в аренде. арендаторы, как физические лица, так и юридические, и проводят все работы в лесах. А контролируют их специальные инспектора. В области действуют 12 лесничеств, которые этим и занимаются. После того, как образовалась эта новая структура, лесников, как таковых, нет, только лесоводы.
– Сколько лет дендрарию и как он образовался?
– История дендрария интересная, конечно. В конце 19 века начиналось строительство великой транссибирской железной дороги. Она проходит через Курган, поэтому, прежде, чем ее построить, нужно было ее "пробить" – вырубить леса, находящиеся на территории будущей железной дороги, реализовать их – уже тогда бессистемной рубки не разрешалось. В 1703 году Петр I издал указ, в котором говорится: "кто хоть одно дерево срубит, тому пени десять рублей, а за дуб или заповедных лесов подсочку – смертная казнь". Вот так жестко Петр I подходил к нарушителям закона охраны природы. Так вот, для строительства магистрали был прислан лесничий из Санкт-Петербурга, Виктор Александрович Энгельфельд. Закончил он Санкт-Петербургскую лесную земледельческую академию и был первым лесничим. Открыл курганское лесничество, где, перво-наперво, занялись отводом этой железной дороги, и создал лесную охрану, в 1884 году. Специалистов не хватало, и в 1893 году Энгельфельд решает, что необходима лесная школа. И первого сентября 1893 года в городе Кургане по улице Советской открывают лесную школу, ныне это здание Октябрьского райвоенкомата, и начинают готовить лесных специалистов. Приезжают хорошие лесоводы, ведут обучение мастеров леса. Вскоре задаются вопросом, где проводить практику? Для лесного хозяйства и практику проводить нужно в лесу. Выезжать в леса из Кургана – далеко, тогда был другой транспорт, и в 1894 году решают, что нужно заложить дендрарий, для обучения, чтобы учащиеся видели не только осину и сосну, которые у нас являются лесообразующими, но и другие деревья. А в 1910 году школу переводят к нам в Старый просвет.
Дендрарий закладывают различными породами, они были завезены из разных губерний, и даже из-за рубежа. Всего было посажено более ста видов древесно-кустарниковых пород, до сегодняшнего дня сохранился ясень пенсильванский, это южно-американский вид, и еще несколько редких деревьев. Сейчас в дендрарии произрастает 54 вида древесно-кустарниковой породы.
Многие погибли по возрасту, многие истребили в трудные времена, это и Отечественная война, и послевоенное время. Сейчас мы стараемся его сохранить, жаль, восстановить уже невозможно, многим деревьям более ста лет.
Вообще, этот дендрарий – загадка для ученых: для каждой породы характерны свои растительные условия, сосна, например, хорошо растет на песке, строевая растет только в таких условиях, береза тоже может расти на песке, но вы ее не вырастите такой, как на черноземах, для ели свои условия – это глинистые, суглинистые почвы, лиственница у нас в естественных условиях не произрастает, но если вы пойдете в дендрарий, увидите, что лиственница у нас выросла 36 метров, ель тоже 36 метров, больших диаметров, все разные, со своими претензиями, капризами, требованиями. Но всем им здесь хорошо, всем комфортно. Так вот, для ученых загадка, что за место выбрал Энгельфельд, что здесь все хорошо растет? В природе такого нет. Как колдовство какое. Еще у нас в дендрарии много белок, у нас для них сделаны бельчатники, кормушки (столовые). Огорчает одно, что люди не всегда понимают, ломают, уничтожают, мусорят, поэтому наше предприятие следит еще и за порядком в дендрарии.
– Лидия Николаевна, а есть еще где-нибудь у нас в России такие музеи леса, как у нас?
– Есть только музейные комнаты, но такого нет.
Так совпало, что именно в этот день приехали на экскурсию школьники, и я вместе с ними прошла по музею, прослушала все, что рассказывала им Лидия Николаевна. Удивительно интересная получилась экскурсия, животный и растительный мир нашего края столь разнообразен, что ребята от начала до конца зачарованно слушали ее рассказ, и я не заметила ни одного скучающего школьника или взрослого. А с каким увлечением они фотографировались рядом с экспозициями таких грозных зверей, как волк и рысь, возле огромного лося и хищно оскалившейся лисицы, возле семейства косуль и на фоне лебедей.
Было бы замечательно, если бы на такой экскурсии побывало как можно больше жителей нашего района и области, ведь даже зарубежные гости здесь не редкость, а уж нам просто стыдно не знать природу и историю своего края. Тем более, что нам есть, чем гордиться. А главная задача – сберечь это богатство для наших потомков.