Многие знают ее по статьям в местных газетах, по добросовестному отношению к своим профессиональным обязанностям – диспетчер в Колпашевском районе водных путей и судоходства, где она отработала более 30-ти лет, по ответственности к председательству в ветеранской организации на протяжении пятнадцати лет, по настоящей дружбе, по великолепным фотографиям природы, по порядочности…
Вот только рассказывать обо всем этом она начала с неохотой на втором часе нашего знакомства: "Что обо мне писать, надо вот о ком…". И пошли рассказы об интересных людях, с которыми судьба ее сводила в разные годы.
Мария Ефимовна родилась в Забайкалье, в Красном Чикое, районном центре, в многодетной семье во время войны. Все мужчины были призваны на фронт. Отца не забрали, т.к. он и так был военным, служил в спецсвязи, перевозил разные секретные документы. "Партийным был до глубины души! В 1948 году написал заявление о добровольном переводе в колхоз, а это нищета голимая в то время. Но я гордилась своим папой, его решительным поступком. Еще тогда для себя определила свой жизненный путь – быть коммунистом – это необходимо!" – с гордостью говорит его дочь с высоты своих лет. И стала, причем уже после развала и нового образования коммунистической партии, – в 2008 году.
– Мария Ефимовна, мне кажется, что это убеждение еще в школе должно было родиться.
– Так оно и было. Я всегда была хорошисткой, активисткой, заводилой, спортсменкой. До самого выпуска из десятого класса меня выбирали председателем Совета дружины пионерской организации, хотя уже несколько лет состояла в рядах ВЛКСМ.
Направляли меня всегда на самые трудные или ответственные работы. Например, в школе из неуспевающих четвертых классов создали отдельный 4 "Г", я заняла должность вожатой. Так мы к концу года с этими трудными подростками стали успевающими и даже хорошисты появились – два человека!
– Каким образом Вам это удалось?
– Через разные мероприятия, сознательное участие в судьбах ребят и спорт. Мы и лыжные походы устраивали, и пешие, гимнастику даже в этом классе сама вела. А стимул – за неделю ни одной "двойки". Хорошими людьми и специалистами выросли мои подопечные – а это, по моему мнению, самое важное в жизни.
– Мне кажется, на этом Ваши ответственные мероприятия не окончились.
– После 9 класса четыре подружки – одноклассницы, в том числе и я, поехали по комсомольским путевкам, которые вручали торжественно, на линейке всей школы, на заимку за тридцать километров работать доярками. Условий никаких! Ни света, ни радио, ни связи… Но зато трехразовая ручная дойка. Потом все необходимо было перемыть водой из речки, до сих пор холодно, как вспомню, просушить, и снова на дойку. Сказать, что уставали, – это ничего не сказать, но не хныкали, не жаловались. Такого подвига никто больше не повторил. После окончания школы наш класс получил удостоверения "Механизатор широкого профиля", т.к. каждую неделю один день обучали устройству тракторов, комбайнов, а летом отрабатывали навыки работы на практике, сдавали экзамен.
– Вам, верно, после окончания школы дали направление в пединститут?
– На какие деньги было меня учить? На двадцать восемь рублей тридцать копеек жили впятером – папа умер рано, в 45 лет, старшие уехали, а четверо детей осталось, один из них еще в школу не ходил. Поэтому все, как только немного оперились, так и разлетались в разные места, но не по призванию, а чтобы выжить. Я поехала к старшей сестре в Канск. Она работала на хлопчатобумажном комбинате. И меня туда взяли. Малюсенькую комнатку (односпальная кровать, печь и тумбочка – ни стола, ни табурета) снимали втроем. Благо, работали в разные смены.
– Личное время как проводили?
– На меня почти сразу обратил внимание освобожденный секретарь комсомола ткацкого цеха, Михаил Федосович Соснин. Я, семнадцатилетняя деревенская девчонка, застенчивая, скромная, с косой ниже пояса, понравилась ему (эта коса мне пригодилась: через некоторое время срочно понадобилась кисть для окраски кровати, я обрезала и ею красила). А он, статный, интересный, уже знаменитый на фабрике, ухаживал красиво: после смены встречал у проходной и часто водил в кино, в драмтеатр, где играл разные роли. Они всегда ему удавались, где бы мы ни жили. Девчонки завидовали…
– Свадьбу комсомольскую сыграли?
– Нет, только родственники приезжали. А вот сватовство, в то время, правда, такого слова у нас в обиходе не было, прошло интересно. На совещании начальников цехов и комсомольских руководителей за круглым столом обсуждали, стоит ли нам жениться. Постановили – стоит.
– Он, что, сам не мог решить этот вопрос?
– Так было принято в то время. Личные вопросы должны были становиться общественными. Да и мне-то всего семнадцать! А вот в ЗАГС сходили за неделю до родов. Он спросил: "На чью фамилию запишут ребенка?" Я ему: "На мою!" Вот и отправились узаконивать наши отношения.
– Что у него за семья была?
– У них был культ семьи. Отец погиб на фронте, маму дети почитали беспредельно, друг друга, четыре брата и две сестры, называли только по полным именам, без прозвищ, а уж про маты и говорить не стоит. Мы тоже часто обращались друг к другу по имени отчеству. И это правильно.
– Мария Ефимовна, как оказались в Сибири?
– Мы вместе с мужем поступили в ВЗТРТ - Всесоюзный заочный техникум речного транспорта. Надо было обязательно работать на реке. Вот и решили поехать в Нарым, к родственникам Михаила Федосовича. Он прошел все речные специальности – от бакенщика до прораба, и все на Оби, а я всю жизнь отработала диспетчером. Меня нарымчане за мое небезразличие к жизни в селе почти сразу избрали депутатом. Вот это была ответственность, не то, что нынче у некоторых, лишь бы поближе к власти. Без депутата не обходилось ни одно важное дело. Чтобы настелить тротуары после наводнения, шла на шпалозавд, договаривалась о выделении лесоматериала, потом всей улицей строили эти тротуары. Или появилась необходимость вырыть колодец. Снова, с разрешения председателя сельского совета, шла к кузнецам, на завод, договаривалась – строили. Этот колодец до сих пор стоит. Если в семье пьяниц проходили какие-то разборки, забирала детей к себе, потом на общем совете улицы решали вопрос, как быть с нерадивыми родителями. Чтобы муж с женой развелись, депутату нужно было составить акт, и он считался действительным. Десять лет я отработала в этой должности. Пользовалась уважением, мною провинившихся сельчан даже пугали. Четко знала, что в каждом деле нужен депутат. А сейчас?...
– Через какое время перебрались в Колпашево?
Дважды мы переезжали, Михаила Федосовича переводили на нужные и важные места. В то время очень активно начали осваивать Западную Сибирь. В Белом Яре Верхнекетского района понадобился прораб с хорошим опытом, вот и поехали. Там было пять леспромхозов, заготавливали огромное количество древесины, сами делали плоты и сплавляли непрерывным потоком лес в Тогур. Михаил Федосович очень хорошо знал реку, даже опытные капитаны просили его проводить теплоходы в трудных местах. Одним из первых Михаил провел большегрузные составы с оборудованием. Он все время в передовиках, все время на виду, на руководящих должностях, но и сцену не оставлял – постоянно участвовал в постановках спектаклей. А я иногда суфлером была – помогала актерам.
В 1978 году нас перевели в Колпашевский технический участок водных путей и судоходства, и снова по производственной необходимости.
6 августа 2018 году этому предприятию исполнилось 80 лет со дня образования, но, к сожалению, не нашлось средств, чтобы собраться и отметить ветеранов, некоторые из которых имеют трудовой стаж 50 лет и более.
Болеет душой Мария Ефимовна за каждого работника. С каким теплом она рассказывает о них, показывает бесценный материал, собранный за пятнадцать лет своего председательства. Там и фотографии, и биографии, особенно бережно хранит документы о ветеранах войны. После серьезных заболеваний обработать это все стало не по силам. Кому передать? – вопрос в неизвестность.
– Но я живу, люблю жизнь, – говорит, улыбаясь Мария Ефимовна. – Каждый прожитый день благодарю. У меня много друзей, подруг, знакомых. О ветеранах надо позаботиться, кого-то надо отправить в санаторий, кого-то положить в больницу, прошу докторов – не отказывают. Есть одинокие, с ними надо просто поговорить. Раньше, когда было много тружеников тыла и войны, с учениками первой и пятой школы устаивали встречи, концерты, экскурсии по предприятию. Теперь устраиваю выставки "Урожайная осень", куда часто приносят виртуозные поделки из овощей; фантазиям наших дачников нет предела… Фотовыставка "Мир, в котором я живу" покорила практически весь город. Детские поделки и рисунки о Великой Отечественной войне были оформлены в выставку, а потом подарены нашим ветеранам.
Мария Ефимовна продемонстрировала массу материала, ею оформленного.
– А вот еще о чем надо обязательно рассказать.
И Мария Ефимовна поведала очень захватывающую историю:
– Прожили мы с Николаем Семеновичем Коноваловым по соседству в Белом Яре несколько лет. Он обыкновенный работяга, ничем особенным не отличался, иногда попивал. И вдруг узнаю, что он участник войны, а никогда не рассказывал об этом. При оформлении на пенсию в военкомате Белого Яра никаких документов не оказалось: "Никакой Вы не участник войны". Николай Семенович расстроился, сгоряча что-то даже уничтожил, а вскоре умер. Я решила во что бы то ни стало восстановить справедливость. Мне в руки попались два вырванных листочка из бортового журнала бакенщика, где он подробно описал свой воиский путь. Через колпашевский военкомат я сделала запрос (мы уже в Колпашеве жили), и уже через две недели получила положительный ответ. Удивляюсь, почему по месту жительства не могли получить недостающие документы? Мало того, там никак не хотели признавать Николая Семеновича ветераном. Довольно долго добивалась, и состоялось! А при помощи Дмитрия Степановича Кузьм, Гертрудия Михайловича Сараева все данные о Коновалове Н.С. и его воспоминания внесли в Книгу Памяти "И помнит мир спасенный колпашевских бойцов..." на страницу 702, теперь жду открытия памятника достойному воину, пройдя через множество препятствий. В сентябре пообещали установить – обязательно поеду.
И подобного материала у Марии Ефимовны много. Будет очень жаль, если он останется невостребованным. После небольшой паузы моя собеседница как-то засветилась изнутри:
– На следующей неделе мы встречаемся всей семьей. Нас уже много: муж, две дочери с зятьями, три внука и внучка, два правнука. Ради этого стоит жить, не существовать, не прозябать. В душе я осталась в комсомольской юности. Столько еще предстоит сделать, некогда унывать. Старость меня дома не застанет!
– Так держать, уважаемая Мария Ефимовна!
О. Ковалёва