Вообще, это довольно привычная для алгайцев (и понятная только нам) фраза, которой выражают негодование, недовольство либо иронию по поводу слишком долгого ожидания кого-либо.
Так вот хутор Бай Гужа находится не так уж и далеко от райцентра, всего - то в каких – нибудь 20 км. Сегодня здесь живут чуть более 20 семей – 60 человек, из них 6 детей, большая часть – люди пенсионного возраста. На улицах нежилых домов больше, чем обитаемых и такая тишина, что слышно, как в траве шепчет ветер.
Единственный объект социальной сферы – фельдшерско - акушерский пункт, расположенный в половине жилого дома. В другой его половине живёт собственно фельдшер – Ольга Николаевна Желмуханова, такой вот хуторской комфорт – работа в шаговой доступности.
- Как у вас здесь ситуация с коронавирусом? – не могу не спросить я.
- Всё спокойно. Люди приезжают из командировок, я их всех знаю. Они добросовестно относятся к карантину. Даже те, кто прописаны здесь, но не проживают, всегда со мной на связи, - уверяет наша собеседница и тут же добавляет. – Как же хорошо, что мы живём здесь, на хуторе, вдалеке от всех этих ужасов.
К нашему разговору присоединяется муж Ольги Николаевны Жумагали Амангельдыевич. Он работает слесарем газового участка и занимается разведением скота.
"Я здесь живу, никуда не уехал и уезжать не собираюсь. Если бы у меня был сын, он бы тоже остался здесь и помогал мне", - неожиданно горячо подхватывает тему малой родины Жумагали.
Глава семьи Желмухановых - бывший фермер, а сегодня владелец ЛПХ содержит 50 голов КРС, 30 голов овцы, приобрёл сенокосные и пастбищные площади, технику, строит новое помещение для скота. Самой главной проблемой для всех животноводов считает тарифы на ветеринарные услуги.
- За своё небольшое поголовье я плачу ветеринарам около 50 тысяч в год. Я не хочу сравнивать, но знаю примеры более доступной ветеринарии и считаю, что цены должны быть адекватными. Мы не против оплачивать эти услуги, но ведь нужно учитывать и закупочные цены на мясо, как правило, я продаю скот живым весом, а это не более 135 руб. за кг. Мы очень рассчитываем, что наш депутат Областной думы С.П. Харьков сумеет донести нашу проблему до власти, - рассказывает Жумагали.
Разговаривая с животноводом, мы, разумеется, поинтересовались и вопросом водообеспечения хутора.
"У нас колодец и два пруда. Пока в прудах вода есть, наверное, ещё на месяц хватит. Для бытовых нужд я привожу из Александров – Гая. Еду на своём тракторе, покупаю куб за 40 руб. В доме есть и холодная, и горячая вода, и все удобства. Воды нам хватает", - отвечает хозяин.
Но не в каждом дворе Бай Гужи есть трактор, и далеко не каждая семья имеет возможность привезти необходимое количество воды.
"В пруду вода грязная, оттуда пьют животные. Как её пить? Одна заливка домашнего бассейна обходится в тысячу рублей. Хватает на два месяца", - рассказала нам другая жительница хутора, которую мы повстречали на улице пенсионерка Раиса Шагирова. Большую часть года женщина живёт одна, но летом к бабушке съезжаются многочисленные внуки. Вот тогда - то расход воды сильно возрастает, одной заливки уже и на месяц может не хватить. Для сравнения, в райцентре средний ценник на очищенную воду за месяц составляет 700 – 800 рублей, и её не нужно вёдрами носить от бассейна до дома. Выходит: хуторянам вода достаётся не только сложнее, но и дороже.
"Это самая главная для нас проблема. Будет вода, вернётся на хутор жизнь. Вон, говорят, на Ветёлки воду провели, а у них там всего пять семей, у нас - то больше, и чем мы хуже?" - в общем – то, справедливо возмущается пенсионерка. Вместе с Раисой по хуторским улочкам мы дошли до завалинки, где эту же проблему обсуждали сразу несколько человек.
"Что нас фотографировать? Лучше бы воду провели!" - не очень - то доброжелательно встретили нас местные. Впрочем, на риторическое восклицание мы не в обиде, понимаем: "наболело".
Обычно, рассказали нам жители Бай Гужи, местный пруд наполняли уже в апреле, сейчас на дворе середина мая, а пруд до сих пор не заливается. Впрочем, о том, что вода начала поступать на соседнюю с хутором животноводческую точку, а значит, скоро будет и в их пруду, местные тоже знают.
А вот огорчаются хуторяне по поводу закрытия клуба. Не сговариваясь, разных возрастов, по отдельности они рассказывали нам, как здорово проводили праздники в местном очаге культуры.
"Таких новогодних вечеров, как у нас, не было нигде", - улыбаясь, рассказывала фельдшер.
"Заведующая клубом болела душой за своё дело и умела объединить людей", - вторит ей муж.
"В клубе нам, пенсионерам, поднимали дух, да и внукам нашим там было интересно", - вспоминают пенсионеры.
Вода, школа, клубы, дороги, магазины – всё это и многое другое составляющие нашей жизни, когда они есть, мы воспринимаем как должное, когда их нет, остро ощущаем отсутствие. Кажется, байгужинцы уже привыкли к своей умиротворяющей тишине, но нет - нет да промелькнёт яркое воспоминание о хуторской жизни 40-летней давности и царапнет раздражение.
"Куда вся эта жизнь подевалась? Мы думали, что наши дети и внуки заменят нас здесь, будут жить на хуторе после нас, но как - то всё изменилось, или что - то сломалось…", - повисает в воздухе грустное замечание Раисы Шагировой, на которое мы не можем дать ответа.