Он всегда готов был прийти на помощь, если кто-то в ней нуждался. И очень ценил дружбу и порядочность людей. Видимо, этому научили долгие фронтовые версты.
Однажды я спросила свою старшую сестру о том, что она слышала от отца про войну. Та ответила, что он никогда с ней не говорил на такую тему, несмотря на многочисленные просьбы. Слишком свежи были душевные раны, тяжелы воспоминания. А вот нам с братом (мы младшие в семье) зимними вечерами он часто рассказывал о событиях военного лихолетья. Мы жадно слушали, и перед глазами проплывали героические сражения, подвиги, боевые операции, как показывали в фильмах тех времен и писали в книгах. Лишь став взрослее, начинали понимать, что война – это смерть, кровь, боль, потери, тяжелейшие испытания для всех и каждого. Как сожалею я, что не записывала те воспоминания. Многое из услышанного забылось, остались лишь некоторые эпизоды…
Отца моего, Воронова Николая Семеновича, призвали на фронт в августе 1942 года. Ему не было и восемнадцати. Можно только представить, каково было мальчишке столкнуться лицом к лицу со смертью. Назначили санитаром санвзвода, а это значит, выносил с поля боя раненых бойцов и офицеров. И не только. Очень важно было собрать и их оружие. Все это – под сильным артиллерийско-минометным огнем противника! Сколько мужества и душевных сил должен иметь человек, чтобы все это вынести.
Рассказывая о первых месяцах на фронте, он вспоминает произошедший с ним случай: "Более двух суток шли, не останавливаясь на отдых и сон. Силы были на исходе. Недалеко от деревушки, мимо которой двигались, увидели заброшенный сарай, зашли и сразу рухнули от изнеможения на землю, чтобы хоть немного отдохнуть. Сколько проспали, не помню. Очнулся, а кругом никого. Кинулся из сарая – тоже пусто. Что делать? Вдали увидел большой овраг. Решил, что наши ушли в том направлении, ну и я пошагал по краю. Спустя немного времени увидел движущиеся фигуры в военной форме. Обрадовался. Но фигуры эти почему-то шли навстречу мне. Присмотревшись, понял: немцы! Быстро прыгнул на дно оврага – и назад, к сараю. Но ведь там все равно найдут, промелькнуло в голове. Когда стемнело, стал выбираться, но везде стояли вражеские посты. На рассвете удалось незамеченным пробраться в соседний лесок. Каково же было мое удивление, когда понял, что это кладбище. Двое суток пришлось там скрываться. Ночью делал вылазки, чтобы определить пути отхода и найти воду и что-нибудь съестное, ведь до этого мы не ели несколько суток. Выручила пасека за деревней… И все-таки мое упорство было вознаграждено: только чудом удалось вырваться из окружения, а еще большее чудо – догнать своих". Вот как бывает на войне…
Папа служил в 48-м Гвардейском стрелковом полку 17-й Гвардейской стрелковой Краснознаменной ордена Суворова дивизии. Принимая участие в боевых операциях, дошел до Кёнигсберга, главного города Восточной Пруссии. Дважды был ранен, второй раз, в сентябре 1943 года, очень серьезно – пуля прошла в сантиметре от сердца. Пришлось долго лечиться в госпитале – и снова на фронт.
Весть о победе встретили в Восточной Пруссии. Сложно представить, с каким чувством бойцы восприняли новость о капитуляции Германии. Здесь было все: и радость, и слезы, и боль от утраты друзей. Рассказывал отец об этом дне так: "Девятого мая, после радостного известия, решили выпить фронтовые сто граммов за победу. Наш лейтенант, чтобы разбавить спирт, пошел к ручью за водой, здесь и настигла его пуля немецкого снайпера. Какая несправедливость! Пройти всю войну и так нелепо погибнуть. Да в такой день! Хотели отметить победу, а вместо этого выпили за помин души своего фронтового товарища…"
Война закончилась, пришла долгожданная победа, но часть, где служил отец, направляют на Восточный фронт. Поезд следовал мимо Сергача, поэтому на станции из окна вагона выбросил он солдатский треугольник в надежде, что его передадут по назначению. (И ведь получили весточку с войны в родном доме). А состав умчался на восток…
Еще долгих два года вместе с полком принимал участие в боевых действиях, преодолевал безводные степи Монголии, форсировал горный хребет Большой Хинган, освобождал Маньчжурию, за что имел многочисленные благодарности.
Его боевой путь в годы великой Отечественной войны отмечен орденом Красной Звезды (ноябрь 1944 г.), медалями "За отвагу" (февраль 1945 г.), "За взятие Кенигсберга" (апрель 1945 г.), "За победу над Германией" и т.д.
А вот с одним орденом произошла интересная история. Как-то на сайте "Подвигнарода.ру" нашла наградные документы папы. Для меня оказалось новостью, что он был удостоен еще и ордена Отечественной войны II степени в феврале 1945 года. Есть приказ, наградной лист, а самой награды нет. Правда, такой орден у отца был, но получил он его в связи с 40-летием Победы. То ли тот затерявшийся его нашел, то ли новый вручили. Только приказов о награждении – два. Теперь уже не узнаю об этом никогда.
В 1947 году вернулся домой. Безрадостно встретила его родная земля: пропал без вести отец, во время войны умерла от голода мать, остались только сестренки. Понемногу жизнь возвращалась в мирное русло. Тяжело приходилось, но не труднее, чем на фронте.
В том же году встретил свою Веру, и прожили они вместе долгую жизнь, папа не дожил до золотой свадьбы всего 4 месяца. Рано ушел, сказались тяжелые фронтовые годы, старые раны давали о себе знать все чаще.
До конца дней своих сохранил он какое-то трепетное отношение к празднику 9 Мая, всегда ждал его. Видимо, слишком тяжело досталась эта Победа. А за праздничным столом со слезами на глазах и дрожью в голосе вспоминал о событиях тех далеких суровых дней. И непременно всей семьей пели песню "День Победы", в которой автору удивительным образом удалось выразить чувства тех, кто прошел войну.