Всмотритесь, вслушайтесь, оцените - какой здесь простор, какая красота кругом, какие поля в цветах и травах, как прекрасно высокое голубое небо с белыми парусами облаков, зеленые перелески! А чувствуете, как легко здесь дышится, какой воздух чистый и вкусный? Вот только людей искать будете напрасно. Нет их. Сколько в нашей России таких деревень – брошенных, опустевших, обезлюдевших – не сосчитать.
Из глубины веков
Сегодня никто уже не помнит год моего рождения. Самое раннее упоминание о Леонтьеве в областном архиве связано с женитьбой Федора Алексеевича Перевезенцева в деревне Леонтьево на девице Евдокии Никитиной из деревни Медоварцево в 1849 году. Несколько позже мое имя встречается в писцовых книгах графа Шереметева. "Вотчина состоит из 42 селений. В вотчине есть переселенческие деревни: Глотово – 17 дворов, 37 душ; Леонтьево – 31 двор, 97 душ; в приписных помещичьих реестрах они значатся бобыльи. Стоимость пахотной и сенокосной десятины земли приблизительно 76 рублей серебром, огородной – 304 рубля. Цена крестьянского двора от 60 до 300 рублей серебром".
"Белый терновник расцвел…"
Пройдитесь по моим заросшим травой улицам. Сегодня это всего несколько домов в окружении запущенных садов, от большинства жилищ и следа не осталось. На окраине под огромной вековой липой памятный знак - здесь стояла изба, в которой родился и вырос самый известный леонтьевец, поэт Иван Рогов. Его имя, открытое общественности панинским краеведом-энтузиастом Валентиной Васильевной Сустаевой, прославило Леонтьево и ежегодно собирает односельчан на литературный праздник. Я-то помню Ваню шустрым любознательным мальчишкой, который лазил по деревьям, купался и ловил карасей в моих прудах, рвал щавель и яблоки, любил все живое, трепетной душой впитывал краски, звуки, запахи малой родины, чтобы повзрослев, выразить сыновнюю любовь к родным местам в простых искренних стихах.
27 июля 2018 года исполнилось 105 лет со дня его рождения, вспомнить поэта собрались бывшие леонтьевцы и творческая интеллигенция нашего края – уже много лет живет такая традиция. Снова звучали его самобытные стихи, в том числе мое любимое:
Три букета цветов
Я поставлю на стол.
Первой свежести,
Диких,
Омытых дождями.
Приезжайте, друзья мои!
Белый терновник расцвел,
Восковые кувшинки плывут,
Медуница цветы раскрывает…
Самородок из Леонтьева
Иван родился в 1913 году. Семья у Роговых была большая: шестеро детей. Жили бедно, поэтому отец Михаил Петрович не хотел, чтобы Ваня учился дальше четвёртого класса, видел в нем помощника в крестьянских делах. Но тот проявил характер: "Я от вас ничего не прошу. В чём есть, в том уйду. Я буду работать и учиться". Ваня учился в Панине, там и жил. Из дому брал себе на неделю буханку хлеба. Помню, пришёл он домой в зимний выходной день. Валенки у него были настолько худые, что в них и ходить уже было нельзя. А на другой день отправился он снова в Панино, вышел за деревню в поле, да и возвратился обратно. Заплакал и говорит: "В этих валенках идти нельзя, снег наваливается. Дайте мне лапти, но я всё равно буду учиться…"
В 20-е годы прошлого века многие мои жители грамоты не знали. И Ваню Рогова привлекли к занятиям по обучению односельчан грамотности, за это ему немного платили. В семнадцать лет комсомолец Иван помогал уполномоченным в организации колхоза – шла коллективизация. Тяжелое было время. На крестьянских сходах мужчины и женщины думали, как им жить дальше, много было споров, ссор и слез. Мама его очень не хотела идти в колхоз, ругалась и плакала. Отец, наоборот, одним из первых записался, отвёл в колхоз лошадь, отдал семена.
Впервые стихи Ивана были опубликованы в 1934-1935 годах на страницах "Павловского металлиста", он жил в Павлове, работал в артели им. Штанге. А потом был Горьковский педагогический институт, газета "Ленинская смена", Красная армия – служил на погранзаставе.
Наш самородок многого не успел. Война оборвала его жизнь на взлете, в 29 лет, не дала расцвести, окрепнуть его таланту. Он погиб в жестоком бою летом 1942 года на Смоленщине, командуя минометным расчетом. До последнего своего дня Иван хранил в сердце мой образ, тепло вспоминал в письмах Леонтьево, мирную деревенскую жизнь.
Оплакивали всей деревней
Война выкосила наших мужчин. В конце 1941 года в деревне остались лишь шестеро стариков да подростки. Все ушли на фронт. Присылали родным письма, просили жен беречь детей, наказывали обязательно сохранить коров-кормилиц, без которых не выжить. В избах тогда почти не зажигали свет. Первые солдатские треугольники появились в августе сорок первого. Читать их собирались по 15-20 человек. Вскоре стали приходить похоронки, погибших леонтьевцев оплакивали всей деревней. На войну проводила я 54 человека, не вернулись 30. Но горевать было некогда, женщины и совсем ещё дети не жалея себя трудились для фронта, для победы.
Храбрых воинов и больших тружеников поминают в нашей добротной, кирпичной, под синей крышей часовне, построенной в 2003 году. На памятной доске более 300 имен леонтьевцев, живших здесь в мои лучшие годы. Среди них много Беловых, Перевезенцевых, Большаковых, Колосовых, Лукиных, Слюзневых, Губановых.
Неперспективная
В 60-е годы меня, как и многие другие деревни в нашей стране, посчитали неперспективной. Закрыли нашу школу. Пересчитали каждую животинку, каждый клочок земли, обложили жителей непосильным налогом. И стали леонтьевцы покидать родные места, разъезжаться кто куда, в города, ища лучшей доли на чужбине. Ох, как не просто им было на это решиться, да некуда деваться, я на них не в обиде.
Возрождение
Мне ещё повезло. В отличие от множества моих сестер, я не умерла, ведь люди меня помнят и знают. По летам сюда часто приезжает сосновчанин Александр Викторович Чаусов, которому по душе энергетика этого тихого места, у него здесь уютный дом и хозяйство. А ещё мое одиночество изредка нарушают желанные гости. Это уроженцы Леонтьева, живущие в разных городах и селах нашей страны, которые большой компанией, с детьми и внуками неизменно собираются уже 20 лет в мае и в июле.
Так радостно, когда гости идут по улице с названием "Возрождение" с портретами своих родных в майском Бессмертном полку, общаются за длинными деревянными столами с вкусной деревенской снедью, читают стихи под старой липой, и вспоминают, вспоминают…Где бы ни жили они, душой стремятся ко мне, слыша мой зов через годы и расстояния.
Вдохновителем встреч является хранитель Леонтьева Сергей Николаевич Перевезенцев, большая ему благодарность. Приезжают ко мне и жители соседних сел и деревень, школьники, интересующиеся родным краем. Как же люблю я эти моменты, когда отступает горькое одиночество, оживает округа от звонких голосов людей, возвратившихся к своим истокам, и в общении с природой становящихся добрее, чище душой.
Елена Пискунова
Фото автора