Венец в 20-е годы прошлого века
В 20-е годы Венец считался самым крупным населенным пунктом в Засережье. В 1927 г. из Пустынской волости Павловского района выделился Венецкий сельский Совет, в который вошли деревни Залесье, Вилейка, Красненькая. Венец получил статус "село". Одними из первых председателей сельсовета были Аверин Александр Федорович, Кузнецов Серапион Тимофеевич - в годы войны он попал в плен и погиб в немецком концлагере.
Отличительной особенностью Венца было то, что в течение нескольких столетий он являлся центром раскола в Лесуновской волости, здесь существовала большая старообрядческая община. Несмотря на свой консерватизм, старообрядцы поддерживали нравственную чистоту, они не терпели лени, осуждали пьянство, а говорить неправду считали большим грехом. Эти качества, а также трудолюбие, бережливость оказывали влияние и на материальное положение староверов. Они были зажиточнее других крестьян, занимались промыслами и торговлей. Самые богатые семьи Венца: Самосадовы, Бурмистровы, Селезневы, Прытковы и другие, все проповедовали раскол. Один из их представителей, Самосадов Михаил Константинович, являлся председателем совета старообрядческой общины Спасова согласия "Вера и братство" в 20-е годы и руководил молитвенным домом в своей деревне. Этот человек пользовался уважением единоверцев в Арзамасе и Нижнем Новгороде. Члены общины называли его "настоятель" и "учитель". В Венце у старообрядцев находился свой молитвенный дом, который официально был закрыт 25 ноября 1938 г. Но община действовала все последующие годы и сохранилась до сих пор.
В 20-е годы, когда в стране была объявлена новая экономическая политика, во всех населенных пунктах округи снова оживились промыслы и кустарное ремесло. В крестьянской среде выделились несколько предприимчивых хозяев, занимающихся разработкой новых земельных угодий, пчеловодством, лесными промыслами, торговлей. Самым богатым в селе считался Прытков Михаил Васильевич.
Из воспоминаний его внука Анатолия Ивановича Калинцева.
"Дед занимался переработкой леса, ямским делом, как говорили "гоняли ямщину" из с. Панино в Ардатов. В Венце и Мухтолове у Прытковых имелись постоялые дворы, двухэтажный дом их выделялся из всего села, имелась "крупянка" для обдирки проса и гречи. Этой "крупянкой" пользовались все жители. Дед имел большую семью, его сыновья возглавляли винные заводы в Сергаче, Дальнем Константинове, Большом Мурашкине. Старший сын Александр тоже вел большое хозяйство".
Из архивных документов стало известно, что, кроме Прытковых, зажиточными считались Самосадов Михаил Константинович, торговец и лесопромышленник, Бурмистров Михаил Андреевич - держал в Нижнем Новгороде постоялый двор, Селезнев Михаил Иванович, Самосадов Константин Михайлович, Самосадов Иван Алексеевич - имел сапожную мастерскую, Федулов Михаил Егорович. Удивляет то, что эти люди были полуграмотные, но обладали большим умом и предпринимательской хваткой.
Во второй половине 20-х годов начинается свертывание НЭП, правительством взят курс на становление социалистических социально-экономических отношений, предусматривающих ликвидацию частной собственности и тех, кто ею владеет. В это время и начинается давление на зажиточных крестьян. Почти все они в 1926 г. были лишены избирательных прав. "Лишенцы" стало словом нарицательным, они не могли не только голосовать, но и работать в государственных органах, получать высшее или техническое образование.
Затем всех зажиточных отнесли к кулакам. По закону кулаками считались хозяева, имеющие мельницы, маслобойки, крупянки, владеющие промышленными предприятиями, занимающиеся торговлей и т.д. Именно они первыми попали под пресс новой аграрной политики. На них сначала был наложен индивидуальный налог, который был гораздо выше, чем налог на такую же сумму дохода середняка.
Приведу пример: на доход в 200 рублей середняк платил налог 13 рублей, а кулак - 40. В 1930 г. план хлебозаготовок был увеличен в пять раз. Это было не по силам даже самым зажиточным. Например, в Венце почти все они являлись должниками по налогам, "злостные неплательщики", как тогда называли. Налог Прыткова М.В. составлял 700 рублей. Уполномоченный райзаготовок хлеба, рабочий из Кулебак В.М. Бодин, говорил о нем: "Самый сильный кулак по имущественному положению в с. Венец является Прытков Михаил Васильевич. Все имущество спрятал, чуя нажим, и не уплатил самообложения 700 рублей. Не выплатил задания по овсу 15 пудов, по льносеменам на 80%, по ржи – 50%".
Из воспоминаний А.И. Калинцева: "Дед был осужден на 3 года заключения, срок отбывал на Урале, в Челябинске, а когда вернулся, жили с бабушкой в маленьком доме".
Коллективизация
В 1929 г. венецкая округа вошла в состав Кулебакского района, в составе которого находилась до 1935 г. Это было время социального и политического противостояния, которое оставило глубокий след в судьбах многих людей.
Как известно, в начале 30-х годов в деревне началась коллективизация, которая еще более обострила положение в деревне. Создание колхозов было делом сложным, складывались новые отношения, заключающиеся не только в коллективном труде и в обладании кооперативной собственностью, но и в новом образе жизни. Это пугало людей, но тяжелые условия жизни, недостаток хлеба, невозможность платить налоги заставляли крестьян начать новую жизнь. Среди них шли разные толки в отношении колхозов. Вот, например, середняк Чернышов Григорий Иванович говорил: "Мы свои не можем жить в семье, а тут чужих заставляют..."
Государство всячески поддерживало колхозы. Из госбюджета выделялись значительные суммы на финансирование коллективных хозяйств. Им предоставлялись льготы по кредитам, налогообложению, снабжению сельхозтехникой. Первыми в Венецкий колхоз вошли беднейшие семьи и местные активисты. Но шло время, и колхозная жизнь в Венце утвердилась. Колхоз получил красивое название "Красная Роща". Первым его председателем колхоза был Мохнов Иван Николаевич. В 1931г. председателем была избрана двадцатисемилетняя Чернышова Екатерина Андреевна. Кстати, из семьи, в которой, кроме Екатерины, были мать, брат и сестра, сначала в колхоз вступила она одна. В 1933 г. уже большинство жителей Венца состояли в колхозе. В это время должность председателя занимал Аверин Федор Степанович. Жизнь колхозников шла размеренно, трудодни росли, а они пахали, сеяли, убирали урожай. В ту пору в людях еще крепко жили забота о земле и бережливость к тому, что на ней росло. Как этого не хватает нам сейчас!
"Классовая борьба" в с. Венец
Можно было бы назвать этот раздел "Раскулачивание", но процесс раскулачивания был представлен местными властями как "классовая борьба", объектом которой стали так называемые кулаки. В феврале 1930 г. был принят закон, определивший порядок ликвидации кулацких хозяйств. В Венце почти все они являлись должниками по налогам, "злостные неплательщики", как тогда их называли. Прытков и Вагин за неуплату были осуждены на 3 года заключения. На других неплательщиков была наложена опись имущества для конфискации. Конфискованное имущество продавалось с торгов, продавали скот, одежду, мебель, посуду и другие вещи. Хозяева семей всячески пытались найти выход из создавшейся ситуации. Иван Григорьевич Сиднев из Залесья просил бедняков, чтобы те написали ходатайство о снятии с него налога.
В ночь с 3 на 4 ноября 1930 г. крестьяне Венца по инициативе Якова Михайловича Самосадова собрались в доме Самосадова Ивана Алексеевича, чтобы выбрать делегатов для поездки в Москву во ВЦИК к М.И. Калинину с просьбой о снижении налога. Сюда на собрание приходили отец и сын Сидневы из Залесья. "Обсуждался вопрос о выборе делегации для поездки в Москву во ВЦИК к тов. Калинину с ходатайством-жалобой о наложении на них налогов…ходили по селу, ведя антисоветскую деятельность против проводимых мероприятий советской власти, вследствие чего получалось невыполнение контрольных цифр по хлебозаготовкам и сенозаготовкам, систематически срывали общие собрания".
В Москву ездили Самосадовы Яков Михайлович и Иван Алексеевич. Но поездка не дала результата. Зато этот факт стал поводом для "классовой борьбы". Их обвинили в создании антисоветской организации, нашлись свидетели, которые подтвердили их деятельность против советской власти. В марте 1931 г. из Кулебак приехали следователи ОГПУ, начались допросы, обыски.
Главным обвиняемым стал Самосадов Яков Михайлович, который был образованным человеком, работал бухгалтером в одном из учреждений в Нижнем Новгороде. В Венце у него была пасека, он возглавлял товарищество пчеловодов в селе. Вот как об этом человеке отзывался лесник (бывший белогвардеец) Аверин Ф.С.: "Яков Михайлович очень хитрый, хорошо развитый кулак, при народе лишнего слова не проронит, верующий, религиозный, устраивает совещания по вечерам". …"Кулак Самосадов Яков Михайлович, лишенный избирательных прав, человек довольно политически грамотный, развит, очень чутко относится к печати и всей литературе…" И на самом деле, Яков Михайлович очень умело давал оценку происходящим событиям и имел свою точку зрения, он говорил: "Вот если возьмут у меня пчел, то они должны от незнания подохнуть, возьмем и предприятия - также могут погибнуть от неумелости. Сейчас разорят кулаков, а это неверно, кулак должен постепенно врасти в социализм". Это послужило поводом в обвинении его в поддержке "правых уклонистов". 25 марта проводились обыски. Вот свидетельства: "1931 года марта 25 дня агент Кулебакского уголовного розыска Панин на основании постановления от 25 марта произвел обыск дома гражданина Сиднева Ивана Григорьевича. Произведенным обыском ничего не было обнаружено, за исключением чайной посуды. Как видно, Сидневым все было убрано ранее. Жалоб при обыске не было".
А вот протокол обыска у Самосадова Константина Михайловича на предмет обнаружения антисоветской переписки. "Обнаружена разная переписка с сектами, письма к отдельным членам разных сект, переписка с разными лишенцами. Кроме того, было обнаружено: 1 пуд меда, четверть вина и четыре кило воску". У его отца Самосадова Михаила Константиновича нашли список членов общины Спасова согласия (210 человек), список членов совета секты, письма единоверцев. Все это посчитали антиреволюционной литературой. А затем описали имущество: "дом, лошадь, корова, ягненок, сено, плуг, ручная мельница, самовар, шуба, материя, галоши, бачок, платье, рубашка, юбка, сатин, 2 шелковых платка, лапти, воск, сундуки, бочки, одеяло". Таким добром в Венце обладал почти каждый хозяин. У Прыткова Александра Михайловича описали сорок восемь наименований имущества. По постановлению об избрании меры пресечения от 30 марта 1931г. Сиднева Ивана Григорьевича, Самосадова Ивана Алексеевича, Самосадова Константина Михайловича, Самосадова Якова Михайловича, Федулова Михаила Егоровича, Селезнева Михаила Ивановича следовало "заключить под стражу". 7 апреля всех арестовали и отправили в Арзамас в ИТД, здесь начали дело №71 Арзамасской территориальной группы ПП ОГПУ Нижегородского края по обвинению в контрреволюционной деятельности, срыву коллективизации и т.п. Самосадов Я.М., пользуясь связями в Н.Новгороде, скрылся и осужден был заочно. Бурмистрова освободили, не к чему было придраться. Это дело рассматривалось особой тройкой при ОГПУ Нижегородского края от 10 сентября 1931г. Каждый получил свою долю обвинения. Список обвинений, предъявленный Самосадову Я.М., был самый большой. Главное обвинение заключалось в поддержке "правых уклонистов". Самосадов Иван Алексеевич обвинялся в агитации против многополья и в том, что "осенью 1930 г., сидя под окном своего дома, иронически подсмеивался над колхозниками, крича: "Дело в колхозе не пойдет, там собрались одни лентяи". Сидневу И.Г. вменяли в вину нелегальное собрание, антисоветскую пропаганду и даже терроризм (в 1929 г. угрожал убийством гражданину Колесову за то, что он рубил его лес). Селезнев и Федулов выступали против многополья, срывали общие собрания. Допрошенные в качестве обвиняемых Самосадов Я.М., Самосадов И.А., Селезнев М.И., Сиднев И.Г., Федулов М.Е. виновными себя не признали. Всех их приговорили к шести месяцам лишения свободы и отправили этапом на Урал. Некоторые из них бежали и прятались в окрестных селах.
Из воспоминаний Сиднева Геннадия Владимировича, внука репрессированного крестьянина д. Залесье Сиднева И.Г.: "Мой дед, Иван Григорьевич Сиднев, был раскулачен и сослан в лагерь в Челябинскую область. Шли пешком по этапу, но конвой, видно, не особо следил за ними. Не доходя до Урала, дед и еще несколько человек сбежали. Добравшись до родных мест, он не стал возвращаться в Залесье. Жил по деревням Арзамасского и Ардатовского районов. Подрабатывал, колол дрова, столярничал…"
В 1936 г. многие "лишенцы" по новой Конституции были восстановлены в правах. В годы Великой Отечественной войны они с оружием в руках защищали Родину. Бывший раскулаченный Прытков Александр Михайлович пропал без вести в 1942 г., а его сын Валентин погиб, освобождая Белоруссию в 1944 г., ему было 18 лет.
Несмотря на пережитые трудности, позднее зажиточные крестьяне и их потомки заняли достойное место в обществе благодаря своему уму, умелым рукам и трудолюбию. У дочери М.В. Прыткова было пятеро сыновей, четверо из них в 50-60-е годы получили высшее образование, стали высокими профессионалами в своих отраслях деятельности. Трое из них получили почетное звание "заслуженный". Калинцев Анатолий Иванович – заслуженный лесовод, возглавлял Сосновский лесхоз 27 лет, Калинцев Александр Иванович – заслуженный радиотехник, а младший из братьев, Валентин – заслуженный военный летчик.
Внук репрессированного Сиднева И.Г. и сын раскулаченного Владимира Сиднева из Залесья, Геннадий Владимирович, окончил Горьковский медицинский институт, стал квалифицированным врачом-гематологом. Кандидат медицинских наук, он долгое время преподавал в Нижегородской медицинской академии. От своих отцов и дедов они получили те качества, благодаря которым приносили пользу обществу.
Прошло более 50 лет, когда в 1989 г. Указом Верховного Совета СССР "О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий..." все упомянутые люди были реабилитированы.
30-е годы XX в. были временем значительных социальных, политических и экономических противоречий. Это было вызвано чрезвычайной ломкой сложившихся в деревне форм хозяйствования и жизненного уклада. Далеко не каждый житель Венца видел коллективизацию как положительное явление. Многие просто не могли смириться с тем, что им придется отдать всё нажитое добро, но бедность людей заставляла их объединяться в коллективные хозяйства. Чрезвычайные меры коснулись самых сильных хозяев села: Самосадовых, Прытковых, Селезневых, Бурмистровых, Федуловых, Сидневых и других. Сначала их лишили избирательных прав, что поставило этих людей и их семьи в ограниченные социальные рамки. Они не только не могли голосовать, но и работать в государственных органах, получать высшее или техническое образование. Затем на них был наложен индивидуальный налог, который был непосильным даже для зажиточных. И, наконец, они были лишены всего нажитого за многие годы, имущества, даже жилья.
В чем же заключалась противоречивость и трагичность событий, происходящих в начале 30-х годов XX в. в с. Венец? С одной стороны, аграрная политика государства была направлена на создание крупных коллективных хозяйств, позволяющих обеспечить государство сельхозпродукцией, мелкие крестьянские дворы могли прокормить только себя. Первыми в колхозы вступили бедняки, чье материальное положение было очень тяжелым, к ним относились многодетные семьи, вдовы с детьми, нуждавшиеся в помощи, престарелые люди. Коллективный труд улучшил их состояние. С другой стороны, в колхоз загоняли и середняков, нарушался принцип добровольности. А в результате раскулачивания деревня лишилась крепких хозяйств. Думаю, если бы наряду с колхозами были сохранены хозяйства зажиточных крестьян, это бы способствовало развитию советской деревни. Увеличилось бы производство сельхозпродукции, налог с этих хозяйств пополнял бы бюджет государства, деревня не лишилась части трудолюбивых, добросовестных и умных людей. А главное, ни в чем не повинным людям не пришлось бы пережить столько лишений и невзгод. Несмотря на пережитые ими трудности, они заняли достойное место в обществе благодаря своему уму, умелым рукам и трудолюбию. Такими стали и их дети и внуки.
Мария Петрова, ученица Сосновской школы №1
Руководитель Н. В. Гусева, учитель истории Рожковской школы