Район быстро разрастался, невдалеке от Нового завода велось большое строительство, и школа занималась в три смены, а в четвёртую приходили "вечерники". Наш четвёртый класс находился на втором этаже, а столовая – в подвальном помещении. В большую перемену мы строем выходили из класса, шли коридором, убыстряя шаг, потом оказывались на длинной крутой лестнице, потом ещё одна лестница и ещё один коридор – в общем, сдерживать нас было бесполезно, и в столовую мы врывались на большой скорости.
Причина тому была: народу было много, а столовая маленькая, мест не хватало, кому-то приходилось потесниться или сидели по двое на стуле, кто-то вообще пристроился на трубе - но это всё были мелочи, которые ничего не значили по сравнению с вкусными обедами, которые привозили из заводской столовой и за рубль в неделю кормили разнообразно и досыта.
И вот однажды, когда я вместе со всеми прибежала в столовую и протянула руку, чтобы взять себе "порцию", девочка – одноклассница оттолкнула меня, сказав:
- Сначала возьму я!
На мой недоумённый вопрос "Почему?" резко ответила:
- Потому что ты – бесплатница!
Сказала – как по лицу ударила. Обида захлестнула и перехватила горло, аппетит пропал, я повернулась и пошла прочь. Здесь мне каждый второй скажет:
- Ну и напрасно! Надо было…
Может и надо было, но часто так бывает: когда управляют эмоции, разум спит.
Вот закончился длинный коридор, потом крутая лестница… Открываю дверь в пустой наш просторный класс. Сажусь за свою парту и очень хочу расплакаться. Но нет – слёзы комом застряли где-то глубоко в горле и мешают дышать. Больно! Да, я бесплатница, потому что в нашей семье трое детей и все сейчас учатся в школе, и родительский комитет решил одного ребёночка из такой семьи поставить на бесплатное питание… Я сижу за партой, а ветки канадского клёна, достающие до окна, под ветром шумно обметают стекло и выговаривают почти человеческим голосом:
- Что случилось? Что случилось?
Да, случилось. Впервые в детской головке возник извечный и острый вопрос: почему в мире всё так несправедливо? Почему Наташа из обеспеченной семьи, а я нет? Её мама – директор самого крупного в городе кафе, папа ходит в золотых погонах. И школьная форма у неё новенькая, с иголочки, а мне моё школьное платье досталось после старших в третью очередь… И вообще, на улице вон лозунг огромными белыми буквами на красной ткани: братство, равенство. А где оно, равенство?
Но тут дверь распахнулась, и в класс вошли ребята. Притихшие, понурые, они молча сели за парты и опустили глаза: обдумывали, наверно, что им сейчас вкладывали в головы. Вошла учительница, сосредоточенная и очень строгая. Но наперед всех… в класс вошла Наташа. В руках у неё был поднос с обедом! Она улыбалась и говорила отчётливо и выразительно, как будто на празднике выступала со сцены:
- Извини меня, я была не права. Я обидела тебя, не сердись. Вот, пожалуйста, покушай! – и поставила поднос на мою парту.
Молчание прервала учительница. Она спросила:
- Ну что, ты извинила Наташу?
И вот тут слёзы, теперь уже ненужные, предательски зазвенели в голосе. Я встала и сказала:
- Да, Наташу я извинила. Но бесплатно есть больше не буду!
Учительница сказала спокойно:
- Хорошо, в понедельник приноси деньги и будешь обедать как все.
И начала урок.
В понедельник утром я первая подошла к столу, при всех отдала рубль, и напротив моей фамилии поставили жирный плюс. Потом начались уроки, потом, после уроков, мы, как всегда, остались заниматься с отстающими. И вот учительница подозвала меня к своему столу, что-то показывала и спрашивала, а затем под столом разжала мою ладошку и вложила в неё этот рубль, тихонько шепнув на ухо:
- Приноси мне этот рубль каждый понедельник, а я буду тебе его возвра-щать.
Вот так до конца четвёртого класса я и ходила в школу с этим возвратным рублём, и знали об этом только два человека. Я бесконечно благодарна этой женщине за то, что она поняла: у маленького ребёнка тоже есть чувство собственного достоинства, и его нельзя утопить в словах. То есть слов можно сказать тысячи, но они будут неубедительны, по крайней мере в этот момент. Всем нам известна фраза из фильма "Доживём до понедельника": "Счастье – это когда тебя понимают". Я бы добавила: "Когда тебя понимают сейчас, сию минуту. Великое благо, если рядом оказывается взрослый, умеющий встать на позицию ребёнка".
Звали мою учительницу Анна Владимировна Косарева.
P.S. С Наташей мы потом долго дружили. У неё был лёгкий характер. Могла обидеть, потом сто раз извиниться, сама была всегда весёлая и практически никогда не обижалась. После школы она устроилась работать к маме в кафе в кондитерский цех. А я стала учительницей.
Бабушкина мечта
У прилавка в магазине игрушек бабушка с внуком выбирают подарок. У мальчишки день рождения – пусть сам выберет!
- Баб, я хочу пожарную машину…
Бабушка не слышит. Она обращается к продавцу:
- Покажите-ка нам вон ту "Волгу"!
Прежде чем снять с полки игрушку, продавщица назвала цену. Потом подала машину и начала демонстрировать её достоинства: работает на батарейках, едет и назад, и вперёд, скорости переключаются, а красивая какая.. "Волга" и в правду была хороша: гладкая, светло-голубого цвета, с серебристой отделкой – маленькая копия настоящей "Волги".
Но зато пожарка! Ярко-красная, с большими чёрными резиновыми колёсами, открывающимися дверцами, вращающимся рулём!.. А на крыше её была большая раздвижная лестница! Ещё там были многочисленные маленькие лесенки, вставляющиеся одна в другую! И в довершении ко всему – брандспойт! Пожарный шланг, почти как настоящий!
Мальчишка не сводит с машины глаз.
- Баб, я хочу пожарку!..
- Да ты глупый что ли? Легковушка - то ведь намного дороже. И прочней – на дольше хватит.
Малыш чуть не плачет. Бабушка продолжает его убеждать:
- Легковушка гляди какая красавица, и едет она сама, а ту возить надо. И сломается твоя пожарка быстро: лесенки растеряются, шланг оторвётся…
И, уже обращаясь к окружающим:
- Объясните вы этому глупому, я же дороже хочу взять…
Я не помню, чем закончилась эта история. Скорее всего, легковушку и взяли. Видимо, голубая "Волга" была нереализованной бабушкиной мечтой…
Нина Никонова