Как-то на уроке русского языка попалось нам предложение: Всяк сверчок знай свой шесток. Спрашиваю ребят, знают ли они, что такое шесток. Нет, никто не знает.
- А у кого в доме есть русская печь?
- Ни у кого.
- А кто видел русскую печку?
- Только на картинке про Емелю.
- Нет, я видел, - говорит Артём, - у бабушки в Клещарихе.
Эх, печка – печка, исчезаешь ты из нашего обихода! Пришёл в дома газ – началась новая жизнь. Одна хозяйка говорит:
- Я печь сломала, купила кухонный уголок.
Другая ей вторит:
- А я поставила душевую кабину…
Да только чуть на улице похолодней – то и дело слышишь:
- Эх, сейчас бы на печь!
Было время, печь была главной частью крестьянской избы. Вокруг печи вся жизнь вертелась, отсюда и поговорки живучи в языке: танцевать от печки, с печи на полати; вышла девушка в дом, где хозяйки нет – сразу к печи; собрались женщины готовить на свадьбу или на поминки, какая стряпуха главная? – та, что у печи стояла. Ни на что не годен – тебе только на печи сидеть; не хочет глупым показаться – чай, не с печи упал. "Мать бела, дочь красна, сын сер – в облака улетел". Нет, не отгадали современные дети эту загадку про печь…
А сколько частушек с печью связано! "Я сидела на пече на девятом кирпиче…", "…меня сватать приходили, а я с печи сапогом!", "Пляши пол, пляши печь, хозяину негде лечь…", "Пляши пол, пляши печь, пляши и галанка…" Да сотни их, все-то разве перечислишь? А голландка, кстати, - это особой конструкции печка с выступом, на котором можно полежать - погреться, её ещё лежанкой называют.
А с какой любовью касались темы печи русские поэты! Хоть с Пушкина начать: "Весёлым треском трещит затопленная печь. Приятно думать у лежанки…". Некрасов: "Такому –то гусю уж что за охота – лежал бы себе на печи!". Есенин: "Хорошо и тепло, как зимой у печки, и берёзы стоят, как большие свечки". Даже Маяковский со свойственным ему авангардистским стилем не обошёл нашу обогревательницу – кормилицу: "А на печи за трубой – климат другой!". Что уж говорить про хрестоматийное: "Заберусь я на печь к бабушке седой… Слушаю я сказку – сердце так и мрёт, а в трубе сердито ветер злой поёт".
Александр Твардовский в стихотворении "Ленин и печник" сложил прямо – таки гимн труду печника! "Печь голландскую кругом, точно доктор, всю обстукал… Закипела тут вода, глина свежая поспела… Так он думает, кладёт кирпичи по струнке ровно, мастерит легко, любовно, словно песенку поёт… Дам столбом стоит над крышей – то-то тяга хороша!" Какие прекрасные стихи! Жаль, нет их сейчас в школьной программе.
Печник – вот с чего начинается печка! В нашей местности печью называют ту самую большую русскую печь, которая в старых крестьянских избах занимала почти половину избы. Остальные печки: столбик, голландка, круглая печка, обшитая железом – это только для обогрева помещения. Сюда же относится и подтопок – печка, встроенная с боку русской печи. И чтобы всё это сложить да учесть при этом все премудрости, требовался хороший мастер. Печник на селе всегда был востребованным и уважаемым человеком. Хорошо сложенная печь служила лет двадцать, прославляя имя мастера. Хозяйки говорили: "Эту печь мне ещё Соловей клал!" - был в селе Крутые печеклад, как ещё печников называли, Николай Соловьёв.
Работа у печников в буквальном смысле тяжёлая: каждый кирпич весит три с половиной килограмма, а их на печь надо пятьсот штук – покачай-ка их в руках! Да и глину месить – это не ложкой работать. У каждого печника своя манера, свой почерк. Крутецкий печник Анатолий Иванович Рыжов работал медленно, обстоятельно. Его печами, считай, вся округа и обогревалась. Когда он уже отошёл от дел, стали приглашать из Сосновского Игоря Николаевича Серова. Этот не только был хороший мастер, но и человек очень необычный. Начитанный, много знающий, с философским складом ума и природным чувством юмора, он был интересным собеседником. Работал споро да ещё и комментировал, что там к чему прилагается.
- Вот смотрите, сеньора, - кто его помнит, он так обращался к женщинам, - эта часть печи, свод, а снаружи он называется "свинья". Она похожа на ог-ромную свинью, лежащую на брюхе. А боров, как ему и полагается, наверху (боров – коленчатая кирпичная пологая труба, которая забирает дым и ведёт его от печи чердаком до крыши).
В боров дым попадает из дымохода – это первая широкая вертикальная труба, которая выводит дым. Мы до сих пор со смехом вспоминаем, как я, в прошлом городская жительница, впервые затопила печь. Всё сделала, как сказали: уложила дрова, зажгла растопку, а когда дым чёрной лавиной двинулся прямо на меня, выбежала на улицу с криком о помощи. Хорошо ещё чужих никого рядом не было, а то бы засмеяли, наверно.
Игорь Серов рассказывал мне и такую печниковскую байку (надеюсь, я не выдаю никаких профессиональных секретов). Печника, пока он работал в доме, кормили. Если не было электрической плитки, варили в бане, иногда прямо в банном котле. Но вот работа закончена, хозяйка бросает на под щепок или лёгких дров – проверяет тягу. Всё нормально, дым столбом, печника за стол, угостить его на славу, печь обмыть, чтоб долго стояла. И тут печник спохватывается: молоток на чердаке забыл. Поднимается на чердак и … вставляет между кирпичами борова в нужное место гусиное перо. Все довольны, мастер получает расчёт и идёт домой. Утром встаёт хозяйка, затапливает печь – весь дым валит в избу. Что делать?! Бежит к печнику: так и так – хоть караул кричи. Печник с больной головой после вчерашнего угощения говорит:
- Ничего, бывает, сейчас поправим.
Приходит в дом, залезает на чердак, вынимает перо… Хозяйка выдохнет с облегчением, благодарит, ну и опохмелит, конечно.
Ещё один замечательный печник работал в нашем районе – Александр Сергеевич Владыкин. Тот был дипломированный инженер, расчёты делал по сопромату. Он даже сконструировал свою печь и запатентовал это изобретение. Печь называлась "Экономка". Её главное достоинство – занимает места всего один квадратный метр. Там всё было выверено и просчитано до мелочей: топливное отделение, камеры для пирогов, для приготовления обеда, сушильный шкаф для грибов и отдельно для обуви, место, чтобы запаривать корм скотине… Но моя знакомая Анна Ивановна сказала:
- Наши чугуны в общей печи и так не раздерутся.
У этой "Экономки" был один существенный недостаток: на ней нельзя было лежать, то есть теоретически можно, но негде.
Александр Сергеевич горячился:
- Вы можете мне показать человека, который сейчас, в наше время, захочет полежать на печи?
Пришлось поднять руку.
Александр Сергеевич выразил сомнение и по поводу битого стекла, которое засыпали под кирпичную площадку, называемую подом. Говорил, нет никакого толку от него, наука вообще про стекло в печах молчит. Но почему-то частенько вспоминается мне любимая присказка моего отца: раньше люди были не дураки. Это о традициях и обычаях. Положим на всякий случай.
Анна Алексеевна Власова, жившая неподалёку, при встречах рассказывала мне о своих многочисленных недугах, а насчёт лечения у неё был один ответ:
- Печь – второй врач.
В своё время наставляла меня свекровь:
- Если простудилась – полезай на печь и ставь ноги прямо на голые кирпичи, кали пятки: горячая глина вытягивает простуду. Не знаю, как с медицинской точки зрения, а на деле помогало.
А уж про печную еду и говорить нечего. Бывает, попробует человек какое-то удачное блюдо, высшая похвала – "как из печки". В своё время секретами кулинарного мастерства делилась с нами, молодыми учительницами, искусный повар из Стечкина Лидия Громова. А в конце всегда добавляла:
- А лучше картошки – вкусихи всё равно ничего не придумаешь.
- Как её готовить?
- Надо взять чугунок, крупно нарезать туда чищеной картошки, потом репчатый лук и мелко порезанное сало и поставить в печку на угли.
Пробовала я так делать и в духовке в глиняных горшках. Тоже очень вкусно. Но… не "вкусиха"!
Встретилась нам как-то в учебнике пословица: "Не печь печёт, а хозяйка". С этим ох как можно поспорить!
Рассказывала мне как-то одна пожилая женщина, что никак у неё не удавались пироги. И муж ей не раз пенял:
- У людей пироги как пироги, а у тебя всё неудачные…
Умер хозяин, переложили печь, и пироги стали выходить на славу. Вот и охала она каждый раз:
- Ох, дедушка, попробовал бы ты теперь моих-то пирогов!
Ну и, конечно, большая выгода в том, что топится печь час – полтора, а наготовишь сразу на целый день, а то и не один, и еда весь день горячая - вынимай да ешь.
Сколько словарных слов мы записали, тех, что связаны с печью! Это не только шесток, но и подпечек, загнеток, заслонка, дымоход, печурка, стлань, отдушка… И у каждой детали в печи своё назначение и своя история.
В подпечке, например, зимой хранили лук. Там от посторонних глаз скрывают кочерги и ухваты. А главное… В подпечке живёт Дедушка Домовой! По поверьям, когда семья переходила жить в новый дом, клали в подпечек старый лапоть и звали:
- Дедушка Домовой, пойдём со мной!
Вот и мы с дочкой, когда переходили в новый дом, решили забрать с собой хранителя домашнего очага. Лаптя у нас в доме не нашлось. Взяли старую домашнюю тапочку и пригласили Домового. Осторожно отнесли его и высадили в новый подпечек, да ещё и крошек ему туда насыпали. Домового надо задобрить, а то кто же нам будет помогать отыскивать пропавшие в доме вещи? Скажете, суеверие, нелепость? Возможно, только вот эти милые нелепости раскрашивают наш однообразный быт и делают жизнь нескучной.
Ещё в середине прошлого столетия был в наших местах и ещё один "ритуал", связанный с печью. Если парень долго с девушкой встречался, а жениться не спешил, тянул волынку, она набиралась смелости, приходила к нему в дом и залезала на печь, говорила: "Не уйду!" С печи, вроде бы, уже не прогоняли. Я бы сама в жизни в это не поверила, если бы не привёл случай быть свидетельницей парочки таких историй.
Шутки шутками, а печное дело у нас в районе продолжает жить. Посетив замечательный храм в деревне Студенец, мы обратили внимание на прекрасно сложенные печи, поинтересовались, кто мастер. Михаилу Никандровичу Ануфриеву из Сосновского уже 71 год, но он ещё крепок, кладёт печи "легко, любовно" и заказов у него на несколько месяцев вперёд. Родом он из Захарова, весь Яковский куст отапливается его печами, да и в другие места зовут наперебой.
Сейчас, благодаря специальной литературе и интернету, каждый может сам попробовать соорудить печь, да только не всяк возьмётся. Вот и славят печное дело имена наших районных мастеров: в Сиухе – Юрий Васильевич Майоров, в Лесунове – Александр Зольников, в Засерёжье – Валентин Стожков, в Сосновском, кроме Ануфриева, называют Романа Киселёва. Интернет даёт подробную информацию о печниках нашего района, но из большинства деревень на вопрос о печниках отвечают с сожалением:
- Нет, никого уже нет.
Казалось бы, лето на дворе, с чего бы вдруг мы начали разговор про печку? Ну, во-первых, пословица учит, что готовить надо сани летом, а телегу зимой. А во-вторых, как же дальше жить, если мы сейчас уже забыли и про шесток, и про вьюшку с отдушкой? Танцевать-то надо … от печки!