В город Ленинакан.
Часть отправили на разъезд Лисий Нос под Ленинградом, там пере-формировали и повезли солдат сначала в Ростов, потом в Новороссийск, а затем дальше на юг, к турецкой границе: там было неспокойно. Часть расположили в городе Ленинакан. В горах днём стояла страшная жара, бойцов мучила жажда, а ночью было очень холодно. Но пришёл конец и этим мучениям. Теперь дорога Владимира Ивановича шла домой,
В Залесье.
От вокзала Владимиру Ивановичу 20 километров пришлось идти пешком. Вот стал он подходить к родным местам, к знакомому лесу. Сердце забилось сильнее: скоро он увидит свою семью. Заметил издалека, как из леса вышел бедно одетый старик с тележкой, а рядом с ним мальчик лет пяти – шести. Мальчонке идти тяжело, под горку дедушка сажал его на дрова и вёз, в гору он шёл пешком. Защемило сердце у солдата: это ведь отец его и сынишка. Прибавил он шагу, стал их догонять, подошёл сзади и ухватился за оглоблю, чтобы помочь везти тележку. Отец повернулся, бросился на шею:
- Сынок ты мой, это разве ты? Неужели я тебя увидал? Я думал, не увижу.
Так довёз Владимир Иванович тележку с дровами до дома, навстречу выбежала мать, дочка Ниночка, потом прибежала жена. Тут и радость. И слёзы.
А вечером собрались к ним в избу женщины, чьи мужья не вернулись с Финской войны. Стали спрашивать, не встречал ли, не видел ли, как убили. Рассказывал всё, что знал… А лучше бы не рассказывать.
Это было в июле. Прожили осень и зиму, пришла весна, вспахали и отсеялись, стали прикидывать, какой будет сенокос, какого ждать урожая…
А тут война. Великая Отечественная. Вставай, солдат, снова ждёт тебя дорога.
На Москву.
Прощание с семьёй было очень тяжёлым. Отец всё время держал Владимира за руку, потом поцеловал его, заплакал и сказал:
- Я тебя, сынок, больше не увижу.
В это время в семье сильно болела маленькая, последняя дочь. С тяжёлым сердцем уходил Владимир Иванович из дома, а когда прибыли в Павлово и уже стали садиться в вагоны, ему передали, что девочка умерла. Обратился он к начальству с просьбой, чтобы отпустили на похороны, ему пошли навстречу и разрешили задержаться на 10 дней.
Всю ночь шёл пешком Владимир в Залесье, где бегом бежал, где пешком. На похороны успел, схоронили малютку на кладбище в Венце. А его всё не оставляла мысль, что это она, маленькая, забрала его смерть, чтобы он живой вернулся к семье. Так он, кстати, считал до конца своих дней.
В положенный срок прибыл он в часть. Сначала стояли под Москвой, потом их часть перебросили в Сталинград, и его военная специальность называлась понтонист. Задачей понтонных войск было налаживание переправы через реки. Кто из нас не помнит заученные в школе строки:
Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый,
Снег шершавый, кромка льда...
Кому память, кому слава,
Кому темная вода,-
Ни приметы, ни следа.
Теперь его фронтовая дорога вела
На Волгу и Дон.
Всего переправ в районе Сталинграда было пять. Что там творилось, Владимир Иванович назвал одним словом: ужас. Его часть наводила пере-правы там, где шли основные бои: Красная Слобода, Красноармейск, Тракторный завод, Мамаев курган. Однажды бомбой разнесло строящуюся переправу. Владимира Ивановича контузило, но, к счастью, ему под руку попалось бревно, так, держась за него, он сумел приплыть к берегу. Потом наводили переправу на Дону в районе города Калач. Когда наши воска начали наступать, красноармеец Сиднев со своей частью был переброшен в Европу и наводил мосты на реке Висла в Польше, на реке Одер в Германии.
В апреле 1945 года он был награждён медалью "За боевые заслуги". Вот его наградной документ: наградить понтонёра понтонного батальона красноармейца Сиднева Владимира Ивановича за то, что он, работая на строительстве деревянного моста через реку Одер в районе Мальштаумбург с 4 по 14.04.1945 года на укладке прогонов в условиях артиллерийского обстрела и бомбёжки авиации противника, не жалея сил, пренебрегая опасностью, показывал образцы самоотверженного труда, перевыполняя заданные ему нормы на 170 процентов, чем содействовал досрочному окончанию строительства моста и пропуску тяжёлых грузов на плацдарм 5-й ударной армии.
В местечке Ноймюль Владимир Иванович получил печальное извес-тие: в феврале 1943 года умер его отец. Не встретит он сына – героя, не прижмёт свою седую голову к гимнастёрке, где скоро прикрепят ещё одну медаль: "За победу над Германией".
Последнюю переправу Владимир Иванович наводил на реке Эльба, где произошла историческая встреча с американцами. Вернулся с войны Владимир Иванович позднее всех, в начале 1946 года: пришлось обучать новый состав. Но вот привела его дорога домой.
В Залесье.
Наконец-то довелось ему обнять свою семью, услышать горький рассказ близких о жизни в колхозе во время войны. Жена Аганя вместе с другими женщинами возила колхозный хлеб на санках в Мухтолово за 20 километров, работали от темна и до темна. Теперь бы, наконец, отдохнуть и налаживать мирную жизнь. Но опять столкнулся Владимир Иванович, теперь уже герой - фронтовик, с непониманием, завистью и людской злобой.
Он, воин – победитель, привёз из Германии трофей: очень красивый магденбурговский велосипед. Вёз для сына, ему в то время было 12 лет. Приглянулся этот велосипед председателю колхоза, и он сказал прямо: "Отдай его мне". Что делать? Пошёл Владимир Иванович за советом к учителю , а тот сказал: "Я думаю, надо отдать". Нет, не для того вёз отец через всю Европу дорогой подарок. Решил отказать. А через три дня пришла разнарядка в колхоз: троих колхозников отправить на работу в шахты Донбасса. Тут и гадать не надо, на кого в первую очередь пал выбор. Вот тогда набрался Владимир Иванович решимости и покинул свой дом в Залесье. Путь его теперь лежал за реку Оку, в деревню Степаньково, где требовался человек, знакомый с мастерством углежога. Спасибо, отец, дал ты сыну в руки ремесло, которое поможет не пропасть и выжить, как бы ни было трудно. Когда хозяин уехал, семья оставалась в Залесье. У них тут же обрезали усад, хотя жена была колхозницей. И засобирались Сидневы к отцу.
В Степаньково.
После войны Владимир Иванович выучился на шофёра и устроился работать в Павловский лесхоз. Пока воевал, много друзей и хороших знакомых приобрёл, так что ехал он в Степаньково не на пустое место. Павловским кузнецам требовалось много древесного угля, он жёг его в лесу, помогал ему сын – подросток, поскольку семья теперь тоже жила в Степанькове. Но своего жилья здесь не было. Дети учились в школе сначала в Степанькове, потом в Щепачихе, Чулкове. В 1952 году появилась возможность перевезти свой дом из Залесья в Павлово. Так что последняя его дорога лежала
в город Павлово.
Дом он поставил на тихой улице, в очень красивом месте на крутом берегу Оки. Чуть пройдёшь за огород, видно, как река несёт свои воды. Великая в ней сила: течёт, спокойная, и ничто её не остановит. Владимир Иванович думал: "Вот так же и время уходит безвозвратно. Изрёк когда-то древний философ, что в одну воду нельзя войти дважды. И то верно: что прошло, назад уж не воротится. Только память временами возвращала его к прожитым годам, ведь не случайно голос со старой граммофонной пластинки проникновенно напевал когда-то:
Но память, мой злой властелин,
Всё будит минувшее вновь!
Приходилось ему бывать и в Залесье, где похоронены его многостра-дальные родители. Всю несправедливость, которая творилась в те далёкие годы, историки назовут потом перегибами на местах. Места везде разные, а свойства человеческой натуры одинаковы.
Владимир Иванович писал свои воспоминания для внуков и правну-ков, чтобы они знали жизненный путь деда. Заканчивает он свои записки напутствием: "Какую чару нальёшь людям, такую сам вперёд выпьешь. Это писано в "Златоусте" в 35 главе".
В марте 1995 года сын Владимира Ивановича Геннадий Владимирович Сиднев получил две справки о реабилитации: Сиднев Иван Григорьевич и Сиднев Владимир Иванович на основании закона "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года реабилитированы.