Поезд Москва – Рига отправляется через десять минут. Я не расстроилась из-за того, что мне досталась боковая полка: в студенческие годы при-ходилось ездить и на второй, и на третьей. К тому же молоденькая женщина, оказавшаяся моей случайной попутчицей, встретила меня такой милой, располагающей улыбкой, будто я была ей старая подруга или пришла на встречу с дорогим подарком. Я занимаю место согласно купленному билету и говорю, чтобы начать знакомство:
- А я вас немного знаю. Ваш мальчик Мишенька был в моей группе в дет-ском саду, вы однажды за ним приходили. А вообще его всегда приводил и забирал папа.
- Да, они у меня оба папины дети.
- У вас двое детей?
- Да, ещё Андрюша в пятом классе. А Мишутке три с половиной.
- Вы что, старшего родили ещё будучи школьницей? – сказала я, намекая на то, что женщина очень молодо выглядит.
- Да нет, мне уж сорок с хвостиком. Я поздно замуж вышла, и дети у меня поздние. И вообще давай спросим у проводницы чай и перейдём на ты.
Люда оказалась не только большой любительницей, но и знатоком чая и убедила меня, что когда мне будет сорок лет, я тоже буду распознавать на вкус и сорт чая, и свежесть заварки с точностью до часа. Добавила при этом:
- Так у нас устроены вкусовые рецепторы.
Поговорили о том – о сём, в основном, о детях. Поезд остановился на не-сколько минут на маленькой станции. Стоит деревянный дом, к колышку привязана коза, на верёвках сушится бельё, гуляют куры.
- Люди везде живут одним и тем же, - задумчиво проговорила Людмила. – Вот промелькнул за окнами дом, а в нём люди со своими заботами, горестями и радостями, со своей любовью…
Вот уже и за окнами темно, в вагоне угомонились. Спать ещё не хочется, и Люда, углубившись в воспоминания, начинает рассказывать про себя. Я часто слышала, что в поезде люди легко открываются незнакомым попутчикам, потому что знают, что вряд ли с ними придётся когда ещё встретиться. Но я думаю, что не только поэтому. Ритмичный стук вагонных колёс приводит в порядок мысли, всё прошедшее укладывается по порядку и по полочкам. Для чего человек рассказывает о своём прошлом случайным людям? Для себя самого. А слушатель ему нужен как соучастник событий, чтобы прочитать, как твои эмоции отражаются на его лице. Свет в вагоне притушен, нас мерно раскачивает из стороны в сторону. Рассказывай, Люда, я умею слушать…
- Нас с братом мама поднимала одна. Он на два года младше, но такой серьёзный, как-то так само сложилось, что он у нас стал главой семьи: умный, рассудительный, что ни скажет, всё в дело. Когда я окончила восьмилетку, он сказал, чтобы я поступала в техникум, а он перейдёт в вечернюю школу, будет работать и помогать маме. Пока я учусь, он отслужит в армии, потом я начну работать, а он пойдёт учиться.
Так и решили. Я с головой ушла в учёбу, старалась для стипендии, на гулянки – вечеринки не ходила. К последнему курсу девчонки уже вовсю любовь крутили, а самые нетерпеливые повыскакивали замуж. И я свою любовь нашла, только не среди парней – однокурсников, а на заводе, где мы преддипломную практику проходили.
- Что ты в нём нашла? – удивлялись девчонки. – На бога Аполлона он явно не тянет, намного тебя старше и к тому же хромой!
Он сразил меня своим интеллектом. Умный, эрудированный, очень воспитанный, галантный, в общем, весь он состоял из сплошных достоинств. Как интересно он рассказывал, как много знал! Мы гуляли по улице, сидели на скамейке в парке. Когда погода была плохая, ходили на танцы в ДК.
- Ну и как он танцевал? – с удивлением спрашиваю я.
- Никак не танцевал, у него же одна нога прямая.
- А зачем тогда ходили?
- Музыку слушали. Если меня кто-то из молодых людей приглашал на танец, он самодовольно отвечал: "Девушка со мной!".
Но я не видела в нём никаких недостатков, как пишут в романах, парила на крыльях любви. Я тогда много стала читать: хотелось соответствовать. Обсуждали с ним кинофильмы, спектакли, у нас в городе тогда ещё был театр. Близилось распределение, и он сказал мне на правах старшего:
- Люда, поезжай туда, куда тебя направят. Давай проверим наши чувства. Три года пролетят быстро. Ты встанешь на ноги, всё обдумаешь, наработаешь опыт. Если встретишь другого, лучше меня, я пойму и переживу. Тебе же обещаю, что буду ждать тебя верно и писать тебе длинные письма.
И здесь я подумала, что ум его бесценен и благородства в нём выше крыши. Так я оказалась в Норильске.
Воспоминания о Норильске – самая страшная страница в моей жизни. Оказалось, я совсем не переношу холод. Как потом сказали врачи, у меня развился бронхоспазм, то есть не могла дышать на холоде. На работу я добиралась перебежками: добегу до угла, где меньше дует, или до подъезда какого, отдышусь немного - дальше бежать. Согревали меня в этих жутких условиях только его письма, длинные, умные и ласковые. Находились и в Норильске мужчины достойные, только я не глядела ни на кого: жила так, будто меня послали выполнять какое-то ответственное задание. В одном из писем он мне написал про кольцо царя Соломона, на котором было высечено: "Всё проходит, и это пройдёт". Только об этом и думала. Правда, прочитала за это время великое множество книг, журналов, "Науку и жизнь" прочитывала от корки до корки, хоть в этом польза. Но, слава Богу, и это прошло, и я вернулась домой. Брат тем временем отслужил в армии и тоже поступил в наш техникум. Я на Севере хорошо заработала, купила себе много дорогих вещей, потихоньку запасала приданое.
Встреча с любимым была радостной, снова прогулки, кино, танцы, где мы слушали музыку. На работу меня взяли туда же, где я проходила практику, сразу на должность инженера, я стала готовиться в вечерний институт. Год прошёл, потом ещё год, брат уже подошёл к защите диплома. Подружки, которые уже нянчили детей, спрашивали по-свойски: "Он что у тебя не мычит не телится? Плюнь на него и устраивай свою жизнь!" Как они только могли подумать такое?! Да он же… совершенство! Три года меня ждал и жил жизнью монаха!
Но вот как-то весной, когда я пошла на свидание, а в воздухе стоял запах сирени и ещё каких-то мелких, невзрачных, но очень душистых цветов, он с волнением сказал мне:
- Люда, нам надо серьёзно поговорить!
Честно скажу, у меня подкосились ноги, а в горле защипало. Вот зашли мы в наш подъезд, лампочка там тусклая была, полумрак, как сейчас в вагоне. Он что есть силы схватил меня за плечи и сказал, пристально глядя прямо в глаза:
- И всё-таки я тебе не верю! Я долго к тебе приглядывался, потом не один год тебя проверял, но по-прежнему уверен: ты встречаешься со мной только из-за того, что мы миллионеры!
У меня перехватило дыхание, я замотала головой и пролепетала сквозь слёзы:
- Я не знала! Я правда не знала!
- И вот сейчас я тебе тоже не верю! Весь город знал, а ты не знала? Ты думала, миллионеры только в Америке бывают? Да, мои предки были не только богатыми, но и очень умными людьми, и когда всех раскулачивали и даже расстреливали, они сумели сохранить свои богатства, а потом и приумножить. Мне говорил отец: "Запомни, сын, деньги открывают все двери! Ты выберешь самую красивую девушку, и она пойдёт за тобой, потому что у тебя есть деньги! Остерегайся: может получиться так, что ей, кроме денег, от тебя ничего больше будет не надо!". Я выбрал самую красивую девушку, и ты меня не отвергла! Отец был прав…
Мне почему-то показалось в этот момент, что я стою на мосту, и опоры его рушатся, ещё мгновение, и я окажусь в пучине, откуда мне никогда не выбраться. Я изо всей силы оттолкнула его и бросилась бежать вверх по лестнице. Дверь в квартиру была не заперта, я упала на сундук в прихожей и разрыдалась в голос.
Брат Пашка с другом в большой комнате готовились к защите диплома. Они разложили на столе чертежи, что-то вымеряли, о чём-то совещались. Услышав меня, побросали свои инструменты, один трясёт за плечи, другой несёт воды. Кое-как успокоили меня, усадили на диван, заставили рассказать, в чём причина. Пашка разгорячился. Сжал кулаки, говорит:
- Серёг, может, догоним, наваляем ему?
Сергей покачал головой. Потом протянул мне руку и сказал твёрдо и очень серьёзно:
- Люда, выходи за меня! Вот тебе ночь на размышление, завтра утром я приду за ответом.
Собрался и ушёл. Мамочка, что мне делать?! Полночи я ворочалась в постели, потом пошла к Пашке, его за одеяло дёрнула – не спит. Говорю: "Пашка, что мне делать?" Ответ, кажется, был у него готов, ждал только, когда я спрашивать буду.
- Мы с Сергеем три года в армии не разлей вода, потом в техникум вместе поступили… В общем, если бы я был девкой, я бы за него пошла.
Утром Сергей явился в белой рубашке, серьёзный, встал у порога и ничего не говорит, смотрит на меня выжидающе. И я сказала "да".
Тогда он скомандовал:
- Одевайся, бери паспорт, мы идём подавать заявление. А потом покупать кольца.
Я пыталась возражать, мол, куда спешить, но он возражений не принимал, отшутился: "Пока ты не передумала".
После ЗАГСа пошли в универмаг за кольцами. Выбрали самые дешё-вые, 375-й пробы. Он шепнул между делом:
- Извини, я не миллионер…
Я толкнула его локтем, чтобы не напоминал мне о прошлом, он понимающе подмигнул и больше никогда эту тему не поднимал за всю нашу жизнь. Денег я ему тогда предложила, я ведь заработала – не взял. И я почувствовала вдруг такую лёгкость: не надо больше никому соответствовать, к чему-то тянуться, мне показалось, что Серёжу я знаю уже сто лет. И началась у меня совсем другая жизнь: мы бегали на пляж, играли в волейбол, брали на прокат лодку и плавали в затон за кувшинками, с парнями и девчатами из их группы ходили в походы с ночёвкой. Они же у нас и на свадьбе все гуляли: отметили наше бракосочетание скромно, но очень весело. И я ловила себя на мысли: "Сколько же это лет я пребывала к каком-то тяжёлом и непонятном сне!"
И как-то сразу у нас всё так удачно сложилось. Сергей защитил ди-плом, от завода мы получили квартиру, родился старший сын Андрей, потом Мишенька. Знаешь, какое самое главное качество в мужчинах? Надёжность. Сергей немного моложе меня, но всегда знает, когда и как надо поступить. Он умный, рассудительный, решительный, деловой. Дети полностью на нём, он с ними постоянно что-то клеит, выпиливает, вырезает, спортом занимаются. Вот и сейчас я уехала – он с ними один остался. Я не переживаю: справится! А я так – обслуживающий персонал…
Последние слова она произнесла с такой счастливой улыбкой, что у меня поневоле закралась мысль: какое счастье быть обслуживающим персоналом!
Я, конечно, не могла не спросить:
- А что стало с миллионером?
- Он уволился и уехал в другой город, кажется, в Ульяновск: там было родственное предприятие. Поехал туда, где уж точно никто не знает про его миллионы…
В этой поездке мы с Людой больше не расставались: в гостинице жили в одном номере, вместе ходили на экскурсии, потом, как водится, обходили все магазины, накупили нарядов. В последний день в Риге она попросила меня зайти с ней в ювелирный магазин:
- У Серёжи в этом году юбилей, хочу подарить ему на сорокалетие золотую печатку.
- Почему именно золотую печатку?
- Потому что он золото.
Вот и вся история. Я люблю писать про счастливых женщин. Мне ка-жется, погреться в лучах чужого счастья всем приятно и, может, что-то примерить на себя. Больше мы с Людой никогда не встречались. Но если бы встретились, я бы обязательно ей сказала:
- Ты знаешь, Люда, я ведь так и не научилась распознавать на вкус сорта чая. Или у меня неправильные вкусовые рецепторы, или мне ещё не сорок лет.