В 1945 году десятилетнюю Машу Ермолаеву и её младшего брата Лёшу собрали в первую в их жизни дальнюю дорогу. Война отняла у них родителей: отец погиб на фронте в 1943 году, мама умерла в 45-м. И теперь путь их лежал из Виткулова в село Панино, где детей – сирот ждал надёжный кров, участие и забота взрослых и около сотни таких же ребят, обделённых войной. Это место они назовут теперь своим домом.

Приют в ту горькую годину

Село Панино имеет славную историю. С ним связаны имена сестёр Надежды и Аполлинарии Сусловых, врача Н.А.Семашко, отбывавшего ссылку и работавшего в Панинском приёмном покое, поэта Ивана Рогова. Ещё в 1815 году при церкви Покрова в Панине было открыто двухклассное училище, срок обучения в котором составлял 5 лет. После революции на базе его была открыта начальная школа, которая с 1924 по 1940 год значилась как ШКМ – школа крестьянской молодёжи. А в 1941 году она получила статус Панинской средней школы. Так что история образования и воспитания молодёжи в Панинской округе заслуживает отдельного исследования и описания. Но есть в истории Панина и ещё одна страница, которую, пожалуй, можно назвать героической. Это Панинский детский дом, который существовал там с начала войны до 1947 года.

У меня в руках редкий документ, предоставленный Сосновским краеведческим музеем. Это список детей, которые находились в годы войны в детском доме в селе Панино, а с января по сентябрь 1945 года были возвращены родителям или родственникам. За годы работы в школе мне довелось читать и писать сотни списков детей – это всего лишь перечень фамилий, составленный для удобства руководить детским коллективом. Но эту таблицу, расчерченную и написанную от руки, я не могла читать без слёз. Фамилии за давностью лет стёрлись, а имена и место отправления написаны чётко: Володя, Валя, Витя переданы матерям в Калининскую область, Зина в город Саратов матери, Евгений родным в город Канаш, Павлова Лариса – матери в город Ленинград, Александр в Горький отцу. Как попали сюда эти дети? Как жилось им вдали от родных? Как мечтали они о Победе и о встрече с мамой и папой! И всё-таки эти – счастливчики. Они дождались. А всего по спискам детей в Панинском детском доме проживало 94 человека. По-разному сложилась у них жизнь, но у каждого из них в судьбе была страничка - Панинский детский дом.

Живут во мне воспоминания

Первые воспоминания о детском доме в Панине я услышала от Нины Ивановны Матяевой, которая прожила в этом селе всю жизнь, проживает и сейчас и, несмотря на 95-летний возраст, помнит, как привезли детей в начале войны, и располагалось здание детского дома как раз за их усадом.

- Когда привезли ребятишек из города, они нам показались такими нарядными! Доброжелательными были, со многими нам удалось подружиться. Отца у нас на фронте убили в 1942 году, мама осталась с четверыми детьми, я была старшая. Маму взяли в детский дом уборщицей, а нас, как детей работников, поставили на питание. Два моих младших брата пасли баранов – у детского дома было своё небольшое хозяйство, а я в то время уже работала то в колхозе, то в артели, а обедать мне разрешали в детдоме.

Нина Ивановна вспоминает, как на Новый год в детском доме устраивали праздник, пригласили на него и детей работников. Давали подарки, в них были печенье и конфеты. После войны здание детского дома сломали и рядом с этим местом построили многоквартирный дом для работников Панинского завода "Молот".

Нам удалось разыскать и одну из воспитанниц Панинского детского дома. Это Мария Васильевна Хаева, которая сейчас проживает в Виткулове. Маша Ермолаева и её младший брат попали в детский дом, она 4 года училась в Панинской школе, подружилась с ребятами, а с подружкой Ниной из Ленинграда долго потом переписывалась. До сих пор помнит, как давали им на ужин варёную картофелину в мундире и кусочек селёдки – это и сейчас её любимая еда.

Это хорошо, что человеческая память способна удерживать радостные события, и женщины на склоне лет вспоминают и новогодний кулёк с конфетами и печеньем, и картофелину с селёдкой – скромные лакомства военного времени. Напряги они свою память, вспомнили бы, наверное, и беседы с воспитателями о вождях и героях, разучивание стихов, концерты, просмотр кинофильмов и оформление витрин, выпуск стенгазеты "Сталинское племя" - это отражено в отчётах руководства по духовно – нравственному воспитанию. Ребята приучались к труду: детский дом имел свой огород, воспитанников привлекали к разработке дров, уборке помещений, помощи на кухне. На фотоснимке, который хранится в районном краеведческом музее, подписано: "Эвакуированные дети из Ленинграда и Москвы, Горьковская обл. Сосновский район с. Панино". Ребята улыбаются, мальчик в первом ряду держит в руках балалайку, девушка, по-видимому, воспитательница – гитару, ребята все опрятно одеты, персонал в белых халатах. Можно сказать, что детский дом для большинства из этих детей стал спасением жизни. В архивных документах, которые носят официальное название "движение детей", отмечено, кто из ребят направлен для поддержания здоровья в санаторий, кто в пионерский лагерь, кто по достижении 14-летнего возраста – в ремесленное училище.

Всё было непросто

А вот напротив фамилии мальчика Логинова Кости пометка: сбежал. Было и ещё два беглеца, видимо, ребята старшего возраста, которые предпочли свободу и самостоятельное выживание. А приказом от октября 1944 года Архипов Вася был направлен в воспитательную колонию НКВД, причина - курит, устраивает драки в детском доме и в школе, выражается нецензурно, явился зачинщиком разбития окон. Вот тогда начинаешь понимать, насколько тяжкий, неподъёмный труд был возложен на взрослых людей, призванных сберечь детские жизни, организовать хозяйство, привлечь работников, а их по спискам было порядка 30 человек, и держать отчёт за каждый гвоздь и за каждую копейку, выделенную государством. Я воистину убедилась, какой подвижнический труд взяли на себя педагоги и работники учреждения, когда познакомилась с актом проверки работы детского дома и обнаружила такую тревожную запись:

"Знакомство с личными делами воспитанников, а также ответственных районных работников и сотрудников детдома свидетельствует о том, что весной 1944 года, собранные в большинстве своём из приёмников – распределителей НКВД, они представляли собой исключительно трудный для воспитания коллектив. Они воровали, курили, неприлично выражались". Один из воспитанников мог даже позволить себе ударить воспитательницу. Прошёл год, и, как зафиксировали проверяющие, эти воспитанники стали неузнаваемы.

Теперь понятно, почему я долго не могла разгадать загадку. По всем официальным источникам, в годы войны в Горьковскую область были эвакуированы 42 детских дома, перечисляются почти все районы области. Панинский детский дом тоже существовал, и в нём были эвакуированные дети. Только в тех местах, куда эвакуировали уже существовавшие в Ленинграде и Ленинградской области детские дома, дела обстояли проще: приехал уже устоявшийся коллектив со своими воспитателями и нянечками. А здесь, в дошкольно – школьном, как он назывался по документам, заведении, были собраны дети из Москвы, Ленинграда, Калинина, а также те, кто оказался в детских приёмниках НКВД, а это и беспризорники, сбежавшие, а потом оказавшиеся в распределителе. И общая численность этих разновозрастных детей – 90! Помещение, кстати, рассчитано было на 80 человек.

На пригорке напротив церкви

По воспоминаниям жителей Панина, там располагался детский дом.

Какое помещение было приспособлено для проживания детей военного времени? Об этом сказано в акте проверки, составленном комиссией в 1945 году. "Здание Панинского детского дома начато постройкой в 1930/ 31 годах, окончено строительство в 1939/40 году. Здание построено из тонких брёвен, обито внутри тёсом и оштукатурено. Своим фасадом здание выходит на юго – восточную сторону. Всё помещение должно отапливаться системой голландских печей. Площадь здания – 665,7 кв.м. Полностью здание не эксплуатируется, из 30 жилых комнат занято: под спальни – 5 комнат (115,7 кв.м.), под столовые комнаты – 39,5 кв.м., под жильё административно – технического персонала – 3 комнаты. Под изолятор – 2 небольших комнаты. Не использовано детским домом 18 комнат. Находясь длительное время без крыши, а затем с драночной крышей, здание проливалось дождём, отчего в отдельных местах коридора отвалилась штукатурка и прогнил потолочный настил. Большое количество окон, неисправность печей и несоответствие кубатуры здания с площадью нагрева печей создают большое охлаждение помещений. В спальне детей старшей группы температура доходит но нуля градусов. Вследствие этого поддерживать нормальную температуру без использования железных печей – времянок невозможно. Спальни детей в зимнее время совмещены со столовыми и игровыми комнатами. Это создаёт нездоровую скученность. Дети младшей и средней группы спят по двое, что категорически запрещено. Здание детского дома холодное, совершенно не приспособленное для жилья в зимних условиях, и пребывание в нём детей не допустимо.

Хозяйственные постройки состоят из одного двора, построенного наполовину из тёса, наполовину из брёвен. Внутри здания размещена клеть для скота и сеновал с запасом кормов. Здание бани покрыто односкатной тесовой крышей. В ней печь и котлы для нагревания воды и для стирки белья. Рекомендовано отремонтировать печь и построить тёплый тамбур".

Конечно, эти записи производят удручающее впечатление. Но нельзя забывать, что шла война, и в таких суровых условиях перед руководством и работниками детского дома стояла твёрдая задача – сохранение жизни и здоровья детей. Детей согревали, кормили, учили, воспитывали, давали им всё, что возможно, а иногда и сверх возможного. По воспоминаниям жителей, территория детского дома была обнесена высоким забором: имущество, продукты, дрова – всё тщательно охранялось, потому что жители села, дни и ночи работавшие для фронта и для Победы, тоже мёрзли и голодали. В одном из приказов сохранилась запись с распоряжением уволить истопницу за кражу картошки и дров.

Приказы по детскому дому – это две ученические тетрадки, сплошь исписанные убористым почерком чернилами от руки. Читая их, приходишь к твёрдому убеждению: в детском доме был порядок! Был строгий спрос со всех работников. Вот приказ от 1 декабря 1944 года: снять с работы ночную няню Баранцеву за то, что спала на дежурстве и была замечена в воровстве, снять с работы сапожника Оленина за то, что за 8 дней он подшил только 3 пары сапог. Состав работников менялся довольно часто.

Когда я читала подлинные архивные документы, у меня сердце сжималось от жалости к этим детям, и я постоянно про себя повторяла слова: "Убейте войну! Прокляните войну!" Но, закрыв последнюю из папок, отметила: "И всё-таки мы выстояли! Несмотря ни на что! На все нехватки, тяжёлые условия, закопчённые потолки и освещение самодельными коптилками. Не потеряли ни одного ребёнка, всех сберегли и отправили жить дальше".

Педагогические работники

По тарификации на такое количество воспитанников положен был штат из семи воспитателей. Была старшая пионервожатая, она же библиотекарь. Был свой военрук. Спрос с воспитателей был очень строгий. Им даже вменялось посещать уроки в Панинской школе, где обучались дети, чтобы контролировать их успеваемость и налаживать контакт с учителями. Воспитатели, приехавшие с эвакуированными детьми, после освобождения территорий от врага возвращались домой. Приезжих воспитателей было шесть: Носатенко Лидия (в документах было указано, что она окончила Харьковский университет), Архангельская Вера Васильевна, Секирина Мария Ивановна, Никуленко Александра Никифоровна, Уварова Елена Фёдоровна, Гущина Мария Николаевна (она и её дочка Эмилия 24 мая 1945 года вернулись на своё место жительства в г. Ленинград). В 1947 году воспитателями числятся уже женщины с местными фамилиями: Бакулина Елизавета Васильевна, Сметанина Ольга Ивановна, Филатова Екатерина Николаевна, Стрижова Елена Павловна. Директора тоже менялись. Только в 1944 году на этой должности успели поработать Жданов Г.Ф. и Никотин Н.И. В том же 1944 году на должность директора детского дома заступил Кузьмин Фёдор Васильевич и работал до конца, до момента расформирования учреждения. В документах об образовании у него значится только Панинская школа, но, видимо, он обладал такими деловыми качествами и организаторскими способностями, что ему доверили эту ответственную должность.

Судя по документам, был он директором очень строгим и требовательным. Вынес предписание, например, чтобы медсестра ежедневно осматривала всех воспитанников и присутствовала утром во время умывания детей и осуществляла контроль. Чтобы каждый воспитатель, приходя утром на работу, предъявлял план воспитательной работы на день, были и случаи увольнения за ненадлежащее исполнение обязанностей. Часы работы персонала чётко регламентировались: уборщицы, прачки, няни работают с 8 утра до 8 вечера. Требователен он был и к работникам кухни: одного повара уволил за грубое обращение, другого за то, что систематически недовешивал детям хлеб. Были и поощрения работников. Например, Гущина Мария Николаевна, воспитатель старшей группы, 17 марта 1945 года была направлена в г. Горький для получения награды. А 3 мая 1945 года в честь празднования 1 Мая работники детского дома получили за хорошую работу: Гущина М.Н. – юбку, Купрюшина – тапочки, Лукина Ел. – юбку, Суслова Р. – юбку, Пикулькина Клавдия (кастелянша) – чулки.

Хозяйство

Детский дом имел своё хозяйство, и оно было немаленьким. В приказах по детскому дому неоднократно было зафиксировано, как работников, а то и самого директора командировали за продуктами в Горький. Также отправлялись работники для получения посуды, канцтоваров, обуви, мануфактуры, стройматериалов. В одном из приказов директор Кузьмин Ф.В. распорядился, чтобы за время его отъезда убрали пшеницу и заготовили глину для ремонта печей. Завхозу дан приказ организовать рубку дров. В числе документов присутствует также акт о животных, имеющихся в хозяйстве, это корова, две тёлки, 10 голов овец, 6ягнят, 4 поросёнка – это на 1944 год. Значит, молоко и мясо здесь были свои, хотя понятно, что в недостаточном количестве. Потом появилась своя лошадь, сохранилось распоряжение: откомандировать Ухалкина М.Д. для покупки лошади, это было в ноябре 1946 года. Работники исполняли должности конюха, скотника, были истопники, прачки, кастелянша. В детском доме был мастер столярного дела и швея Пикулькина Любовь Николаевна, которая значится по документам как инструктор швейного дела. Кротов Г.Н. с октября 1946 года был оформлен инструктором столярного дела.

В детском доме велся строгий учёт всего имущества: постельного белья, полотенец (мягкий инвентарь), а также одежды, которая выдавалась детям. Мальчикам полагалась майка, трусы, носки, штаны, одна рубашка лёгкая и одна тёплая, девочкам вместо штанов и носков – чулки и платье. Приказом директора ответственность за сохранность имущества возлагалась на воспитателей, то есть в случае пропажи какой-то вещи стоимость её вычиталась у него из зарплаты. Конечно, были трудности. В одном из актов проверки сказано, что дети младшей группы не выводились на улицу с начала зимы ввиду отсутствия тёплой одежды, одеты они в платья и рубашечки, а тёплых кофточек и чулок у них нет. За здоровьем детей пристально следили, составляли акты после взвешивания детей, видимо, оно проводилось ежемесячно, потому что указано, кто из детей за месяц потерял в весе 100 или 200 граммов. Но в целом указано, что состояние здоровья воспитанников удовлетворительное, никто из них не нуждается в стационарном лечении. Некоторым детям было прописано усиленное питание. Только где его было взять?

Среди работников детского дома в основном были местные жители, четверо из них получали зарплату по отдельной ведомости, за счёт средств колхоза. Это прачка, няня, портниха и мастер – сапожник. Фамилии работников менялись довольно часто: за ними был строгий контроль и за несоответствие должности некоторые были уволены. Однако с самого начала и до конца работы детского дома значится бухгалтер Мокина М.Н. Судя по документам, она всю бухгалтерию вела очень ответственно и была человеком, которому можно было доверить всю материальную часть.

В акте обследования детского дома, составленном в феврале 1945 года, указано: шефствующей над детским домом организацией является Горьковский Обком Союза Госучреждений, но связь с шефом не налажена, помощь детскому дому шефствующей организацией не оказывается. Зато в газете "Сосновский ударник" за 1945 год была помещена заметка

"Поможем Панинскому детдому".

Наш коллектив Сосновской средней школы, в первую очередь комсомольцы, решили к дню 28 годовщины Великой Октябрьской социалистической революции организовать сбор подарков для Панинского детского дома, подарки для детей- сирот.

Учителя для этой цели отчислили свой однодневный заработок, учащиеся уже собрали 400 рублей. Сбор средств продолжается. Мы обращаемся с горячим призывом ко всем комсомольцам, коллективам средних, неполно-средних и начальных школ последовать нашему примеру.

Казанский, директор Сосновской средней школы.

Парфенов, секретарь комсомольской организации.

Шевякова, старшая пионервожатая.

Еремин, ученик, секретарь комсомольской организация.

1945г. апрель

Фёдор Васильевич Кузьмин

По документам детский дом в Панине существовал с октября 1943 года по июль 1948 года. Первыми его директорами были Жданов Г.Ф. и Никотин Н.И., но работали они недолго, всего по несколько месяцев. Конечно, не имея опыта и педагогической, и хозяйственной работы, возглавлять такое учреждение, да ещё в условиях военного времени – это был неподъёмный труд. Положение стабилизировалось, когда приказом Сосновского РОНО от 20 января 1945 года на должность был назначен Фёдор Васильевич Кузьмин. Все документы, сохранившиеся в надлежащем порядке, подписаны им, 9 июля 1948 года он был освобождён от занимаемой должности в связи с ликвидацией детского дома.

И хотя в трудовой книжке Фёдора Васильевича было немало других записей о месте работы в послевоенные годы, именно эта страница жизни поистине героическая, она вписана в историю района и потом, и кровью, и слезами, и радостными детскими улыбками. Поколение Фёдора Васильевича Кузьмина – это люди, вынесшие на своих плечах войну, восстановление разрушенного хозяйства и созидание новой, мирной и стабильной жизни.

Фёдор Васильевич Кузьмин родился в деревне Малахово в 1818 году. Он окончил десятилетку в Панинской средней школе и был назначен в 1940 году учителем и заведующим Матюшевской начальной школы. Там, в Матюшеве, он повстречал свою любовь, местную девушку Зою Маркину, которая работала бухгалтером в колхозе. Создали семью, в 1941 году у них родилась дочка Эльвира. А в 1942 году он был призван в Красную Армию и попал на Сталинградский фронт. Сражался он в 65-м отдельном батальоне в качестве механика – водителя, в одном из боёв был тяжело ранен, получил инвалидность и был комиссован. 15 августа 1944 года он был назначен заведующим Леуховской начальной школой. Но поработать на этой должности ему пришлось только полгода, с января 1945 года ему доверили руководство Панинским детским домом. В Панино он перевёз семью, снимали дом рядом со зданием детского дома, официально он работал с 8 утра до 7 вечера, фактически - круглосуточно. Дочка его Галина, родившаяся в Панине в 1945 году, рассказывает, что дети очень любили Фёдора Васильевича, став уже взрослыми, навещали его, звонили по телефону. Особенно вспоминает она бывшую воспитанницу детдома Маню Исаеву, которая поддерживала связь с Фёдором Васильевичем до конца его дней.

После войны семья перебралась в Сосновское, приобрели маленький домик рядом со старой библиотекой, потом на месте его поставили дом побольше.

Послевоенная судьба этого человека ещё раз доказала его работоспособность, организаторские качества: он работал председателем районного потребительского общества, возглавлял организацию "Заготскот", был начальником планового отдела райисполкома. Необходимость заставила его учиться, он без отрыва от работы окончил Арзамасский кооперативный техникум, хотя к тому времени в семье у них с женой Зоей Григорьевной было уже три дочки: Эльвира с 1941 года, Галина с 1945 и Фаина с 1947 года. В его трудовой книжке множество благодарностей. В 1975 году он вышел на пенсию, но продолжал работать вплоть до 1987 года, в последние годы – старшим оператором заправочной станции на Павловской нефтебазе. Фёдор Васильевич ушёл из жизни в 1999 году. Среди множества наград, полученных за работу в разные годы, нигде не указывается Панинский детский дом. Пусть же сейчас, 75 лет спустя, прозвучат о нём слова великой признательности за его труд от всех, кто нашёл в детском доме приют и кров, от тех, кому довелось с ним работать, и от всех жителей района.

После войны

Наверное, самыми радостными моментами и для воспитанников, и для работников детского дома были те, когда ребят забирали родственники. Приехала мама! Или отец, родные – это же исполнение мечты, которую лелеяли дети всю войну. Но так повезло не всем. В соответствии с законом ребят, достигших 14-летнего возраста, направляли в ремесленные училища. Там их ставили на полное довольствие, определяли в общежитие, давали специальность и определяли их дальнейший путь. Например, 9 сентября 1944 года четверо мальчиков (Архипов В., Чернышов С., Юров А., Кривошеев Н.) были направлены в распоряжение директора школы ФЗО г. Ворсмы. Направляли и в другие ремесленные училища. Когда Панинский детский дом расформировали, детей, не достигших 14 лет, передали в детский дом города Балахна. Многие бывшие воспитанники разъехались потом по стране, оставив в своём сердце только воспоминания о доме их детства, есть и те, кто жил потом и до сих пор живёт в Сосновском районе. Мария Васильевна Хаева (Маша Ермолаева) живёт в Виткулове, в Сурулове проживал Андреян Макушин, в Филюкове Алексей Бобочков – он был воспитанником Панинского детского дома и остался там работать конюхом, не захотел покидать привычного места. Лев Тарасов, прибывший в Панино вместе с эвакуированными, остался жить в Панине, женился на местной девушке, работал на местном производстве. Возможно, в нашем округе проживают и ещё люди, в судьбе которых есть такая страница: Панинский детский дом.

Вместо послесловия

В 2025 году в сентябре исполнится 100 лет со дня рождения советского и российского писателя Альберта Лиханова. Им написано множество замечательных книг для детей и юношества, но самым пронзительным, я бы сказала, великим его произведением стала повесть "Благие намерения", написанная в 1982 году. Это одна из немногих книг, которую я перечитывала многократно и сотни раз мыслями возвращалась к ней. Писатель поднял проблему детей – сирот и детских домов. По его инициативе был создан Российский детский фонд, он был председателем общественно – государственной организации "Фонд защиты детей". Как-то на встрече с читателями ему был задан вопрос:

- Альберт Анатольевич, вы много пишете о детских домах, явились инициатором создания семейных детских домов. Скажите, каким, по вашему представлению, должен быть детский дом в идеале?

Он ответил:

- В идеале детских домов совсем не должно быть.