Он давно приметил справедливость старой военной поговорки: "Воевать нужно не числом, а умением!" А некоторые из ветеранов могли добавить — и хитростью и сноровкой. Знал молодой журналист, что этим качествам в боевых действиях порою и цены нет.

Припомнился как-то молодому газетчику разговор с одним из тех, кто и в атаку сходить на врага успел и в партизанском отряде себя проявил. По словам собеседника в отряде разведки служил некогда паренек с внешностью привычной и простой. Будто из деревенской глубинки: коренаст да ловок на случаи всякие. Конечно, отмечали тогда и тех молодцов из Сибири да Урала, которые врага били из снайперских винтовок, словно белок, в глаз. Да только ни у кого в подразделении не было капканщика.

Вроде, где ему на войне пригодиться, не на охоте ведь! Однако, в делах подрывных, когда немцы здания и дороги обнюхивали с помощью овчарок натасканных, цены такому специалисту не было.

Никто его настоящего имени не знал, даже после войны. Все звали его Жакот. То-ли кличка это была, а может фамилия. Только ходил он и за языком и за линию фронта одиночкой. В дальний путь шел в старой телогрейке, да в онучах или лаптях. В снаряжении у него оружия не было, а был лишь котелок, нож – складень, да и тот заряд взрывчатки, который необходимо было употребить. На вопрос "Почему не берет с собою напарника?", отвечал: "Зачем еще один запах с собою тащить?".

Не многие знали чем занимался Жакот вдали от своих однополчан. Только намного позже узнали в отряде, как силки да капканы на фрицев ставил, да не простые, а с фокусом. В этом деле главным условием его "охоты" была установка взрывного устройства, запах которого ни одна из немецких собак не возьмет. Бывало и такое, что подвешенные на растяжках гранаты, да шашки для техники натирал он хвойным раствором или как сам любил он говорить-бульоном. Всю свою нехитрую конструкцию вываривал в котелке с хвоей. Частенько использовал Жакот и навыки с охотничьими плашками, которые были много массивнее промысловых. В роли приспособлений выступали большие деревья, подпиленные особым образом, которые являлись деталями объемного лесного механизма. Поэтому-то и падали вековые сосны на грунтовых дорогах, как по щелчку. И не только падали, а еще и взрывали например, вражескую колонну по-цепочке. Искать или догонять кого-то фрицам не приходилось. В лесу кроме них никого не было. Они-то и знать не знали, что несколько дней назад сюда Жакот приходил. Фашисты за ним охотились тоже, марш-броски проводили, собак брали с собой, да только запаха у Жакота не было, а были от таких мероприятий пленные офицеры, портфели с план-картами, да иногда и действительно лесные трофеи – зайцы тетерева. Их боец приносил на полевую кухню, к всеобщей радости партизан.

После войны, когда народ начал возвращаться по домам, Жакот исчез для всех и навсегда. С тех пор его больше никто не видел, а как найти не знали. Так и остался он тайной для всего партизанского соединения, но дела его помнят и поныне…