В школе находился и в первый день войны, на занятиях в одном из кружков. Услышав, что в полдень по радио будут передавать важное правительственное сообщение, стремглав помчался домой. Мама готовила обед. Включили так называемую "тарелку" и с замиранием сердца выслушали речь Молотова, в которой содержалась информация о вероломном нападении гитлеровской Германии на нашу Родину.
Взволнованные жители села высыпали на улицу.
— Война. Горе-то какое! Господи, что же будет с нами? – плакали навзрыд женщины, прижимая к груди детей.
Мужики, нервно покуривая папиросы, успокаивали народ: дескать, война закончится быстро.
17 ноября немцы вошли в Корсаково. А несколькими днями раньше отец Сергея угнал на восток колхозный скот. Мать с детьми эвакуироваться не успела. Собственно, как оказалось, в этом большой нужды не было, поскольку через месяц, а если быть точным 26 декабря, под натиском наших войск фашисты вынуждены были уйти из села. Перед уходом сожгли дома и хозяйственные постройки. Один немец наведался и к дому Фомкиных. В руке держал факел. В считанные минуты дом запылал, и поджигатель поспешил на соседнее подворье. Ни радости не было на его лице, ни сострадания – только сосредоточенность и деловитость. Гитлеровская стратегия выжженной земли строилась не на эмоциях, а холодном расчете.
Лютая ненависть к оккупантам кипела в душе каждого корсаковца. Ненависть переплавлялась в мечту о расплате. С этой мыслью ушел на фронт отец Сергея, вернувшийся в родное село в конце года. С этой же мыслью летом 43-го встал под ружье и он, безусый 16-летний юнец. Почему разрешалась мобилизация подростков? Ответ прост: к тому времени наша армия испытывала острый дефицит сержантских и офицерских кадров.
До города Ефремова Тульской области юные новобранцы шли пешком. Оттуда эшелоном их увезли в Елец. По распределению Сергей Фомкин вскоре оказался в Чувашии – в 14-й запасной стрелковой бригаде. В течение двух недель молодых бойцов обучили минометному делу и перебросили в столицу, в батальон ВНОС (воздушного наблюдения и оповещения связью).
29 октября наш земляк, зачисленный в новый, только что сформированный полк, был направлен на фронт под Великие Луки. Отсюда начался его боевой путь. Главная задача личного состава – охрана аэродромов и танковых соединений от нападения противника с воздуха. Заградительный огонь зенитчики вели массированно, по кругу, на высоту до трех километров. Лицом к лицу с фашистами им не приходилось встречаться на поле боя. Зенитчики, как правило, располагались в трех-четырех километрах от передовой, но и здесь смерть ходила рядом. Страшную бомбежку пришлось пережить под Паневежисом, когда на их позиции налетело около двух десятков фашистских стервятников. За два года сражений Фомкину не приходилось хоронить своих однополчан. И самого Бог миловал: ни одного ранения, ни одной серьезной царапины. Лишь только от контузии не уберегся.
Закончилась война. . . Но от гражданской жизни Сергея Фомкина отделяло долгих пять лет. Он заведовал общевойсковым складом и еще складом боеприпасов. Был секретарем комсомольского бюро части. Весной 502-го молодой ветеран вернулся на гражданку. Первой его мирной профессией стала журналистика. Хорошо владея словом, он без особого труда освоился с обязанностями ответственного секретаря Корсаковской районной газеты. В редакции он проработал около года. Его избрали вторым, а затем и первым секретарем райкома комсомола. От парней и девушек в то время требовалось в первую очередь практическое участие в восстановлении разрушенного войной народного хозяйства. И с этой залачей под руководством ответственного секретаря они легко справлялись.